Адмирал Империи 18 - Дмитрий Николаевич Коровников

с ней рядом, тоже не знал причины молчания командного отсека «Москвы», но дело в том, что это самое молчание в эфире было мне сейчас крайне на руку.

Я, как только взглянул на тактическую карту и маневры наши гвардейцев и контрманевры кораблей Коннора Дэвиса, сразу понял, что мы проиграем, если ввяжемся в бой. Поэтому в очередной раз, какой по счету уже не помню, я присел на уши Хромцовой, как до этого Красовскому, с мыслью о том, что нужно без промедления «тикать» отсюда на «форсаже» и не оглядываться…

В общем, чем все закончилось. Преображенская дивизия полмиллиона километров не дошла до оборонительной «линии» американцев, которую адмирал Дэвис в последний момент, несмотря на то, что времени для маневра у него практически не оставалось, сумел-таки выстроить. Дальше, император засуетился, видя, что навал его гвардейских дредноутов Хромцова по какой-то причине не собирается поддерживать, более того, разворачивается и спешно покидает сектор. А с другой стороны, скоростные польские легкие хоругви Вишневского начинают обходить с «флангов» «преображенцев», с намерением часа за полтора пройдя по широкой дуге полностью окружить нашу дивизию.

Боевой задор Константина Александровича пропал так же быстро, как и появился часом ранее. В какой-то момент у нашего государя в голове сработали предохранители, и он начал трезво оценивать ситуацию. Теперь на запросы с «Москвы» не отвечала уже сама Хромцова, но это было связано не потому, что она обиделась, а с тем фактом, что ее эскадра к этому моменту нырнула в очередное «серое» облако работающих вражеских «глушилок», отчего связаться с ее «Палладой» для операторов линкора «Москва» пока не представлялось возможным.

Император, наконец, осознал, что сильно погорячился, видимо, вспомнив, как в молодости часто ходил в подобные этой, кавалерийские атаки на космические эскадры противника, а ничем хорошим, как правило, при таком соотношении сил подобные навалы не заканчивались. Тут еще и Таисия Константиновна постоянно капала на мозги своими советами — поскорей покинуть опасный район и отступить. Так что в итоге к большой радости моей и Тасиной, и к величайшему разочарованию Коннора Дэвиса, корабли Преображенской дивизии, не дойдя до американских порядков 400 000 километров, остановились, развернулись и с той же прытью, что и несколькими минутами ранее, помчались, только уже прочь из сектора…

Адмирал Дэвис сначала не понял такого странного маневра, все еще ожидая атаки и подозревая русских в какой-то хитрости. Тем самым американский командующий потерял ценнейшие тридцать минут, когда спокойно наблюдал за отходом кораблей противника. Когда же Коннор Дэвис понял, что со стороны императора Константина это не отход, а просто бегство, что-либо делать было уже поздно. Догнать гвардейские дредноуты его «бессмертные» не могли, только бы зазря израсходовали топливо, с возможностью перехватить Преображенскую где-то лишь в районе Херсонеса-9 не раньше. В свою очередь, перед этим ушедшие с намерением окружить русскую эскадру, польские хоругви, оказались слишком далеко от координат событий и так же, как и их американские союзники, не имели возможности сесть на хвост нашим гвардейским дредноутам.

Что касаемо 5-ой «ударной» дивизии Агриппины Хромцовой и в частности моего «Одинокого», шедшего в ее составе, так как на нашу эскадру, похоже, изначально не считая за нечто ценное и опасное, противник вообще все время, пока возился с «преображенцами», не обращал никакого внимания. Благодаря чему мы совершенно беспрепятственно покинули опасный сектор перехода, через каких-то пару-тройку часов полностью скрывшись с радаров вражеских кораблей…

Я, наблюдая, как нашим гвардейским дредноутам в последний момент удалось выскользнуть из поготовленной им Дэвисом ловушки, был просто счастлив, зная, что на линкоре императора в этот момент находится Тася, за которую я конечно же переживал, как за самого родного мне человека. Но, Слава Богу, все получилось, главное, что мы все целы, целы наши корабли, исключая конечно несколько вымпелов Красовского, но основная-то масса в строю, поэтому мы за «Тавриду» с Дэвисом еще потягаемся…

Тут же я вспомнил, хотя никогда и не забывал, просто сейчас это стало актуальным, что наш славный командующий Черноморским космофлотом — Иван Федорович Самсонов к этому моменту, скорее всего, уже покинул звездную систему, рванувшись в полюбившийся ему еще по прошлой войне с османами — а’Тарс', с явным намерением покарать адмиралов султана Селима за их союзнический долг перед «янки». Что это значило?

Это означало, что пять дивизий Черноморского флота, исключая 10-ую «линейную», которую Самсонов перед этим отправил на патрулирование, переправились в суверенную провинцию Османской Империи и атаковали ее полисы, космические крепости и гарнизонные эскадры. Самсонов, а вернее Дессе подбивший командующего «черноморцами» объявить войну султану, сильно рисковали. Я знал, что криптотурецких боевых галер в пограничном с нами секторе пространства султан Селим накопил огромное количество, и пусть эти легкие корабли сильно уступали русским крейсерам в огневых и защитных характеристиках, при умелом ими руководстве, это я знаю не понаслышке, они могут причинить нам ой как много бед…

Но дело даже не в османах, в данный момент противостоящих Черноморскому космическому флоту, а в том, что этот самый космофлот в свете сложившихся обстоятельств необходимо было срочным образом возвращать обратно в «Тавриду» на защиту центральной планеты системы. Все задумки, сначала императора, а затем, адмиралов Дессе и Самсонова по поводу вторжения в суверенные провинции султана и по итогу выведения Османской Империи из войны, были нарушены появлением в «Тавриде» Коннора Дэвиса со своим проклятым 1-ым «ударным» космофлотом.

Приоритеты мгновенно сместились. Какие там криптотурки⁈ Пока здесь Дэвис со своими «бессмертными», пока точно не до султана и его богатых на трофеи звездных систем. Тут бы родную «Тавриду» удержать, а не то, что новые провинции национализировать. И вот для того, чтобы устоять перед «Мясником» и его адмиралами необходимо было, как можно скорей возвращать флот Самсонова обратно, чтобы в купе с Северным у нас появились бы шансы на победу над Дэвисом и поляками…

Как это сделать? Я пока не понимал, но точно знал, что простым оповещением по фотонной почте на «Громобой» этого не добиться. Самсонов, увлеченный своим любимым занятием, а именно, — намыливанием шей османским адмиралам, не оставит «Тарс», тем более, если уже почуял вкус победы в паре пограничных сражений. Не желая терять приобретенное преимущество, а в том, что Иван Федорович, имея у себя в составе флота пять десятков новеньких дредноутов, получит это самое преимущество и одержит первые победы, я не сомневался. Так вот Самсонов не захочет останавливаться на полпути, и скорее всего, проигнорирует послание об отступлении из «Тарса», даже если оно будет исходить от самого императора.

Почему я так