Династия - Анна Кондакова

всех семи книг. — Уникальное собрание по каждому артефакту. Читать можно, но только здесь. Если ты попытаешься вынести хоть что-то из этой библиотеки, то её стены тебя не выпустят, и тогда она станет твоей могилой. Ты умрёшь среди великих знаний. Возможно, даже поумнеешь напоследок.

Я покосился на пожилого мужчину.

Он что, пошутил сейчас, что ли? С такой серьёзной физиономией?..

Выдохнув, я осторожно взял первую книгу из семи. Обложка состояла из необычного материала, явно из алхимической стали. На ней было выгравировано изображение одного из кубков.

Судя по рисунку на его дне, это был как раз тот самый кубок, который хранился у меня в сейфе. На рисунке значился человек со стрелой в голове.

— Кубок, влияющий на память, — прошептал рядом Бахадур.

Мне прямо сейчас захотелось сесть и прочитать всё, что тут имелось, но я положил книгу на место и взял следующую. Она тоже была посвящена кубку, узорчатому, с красными кристаллами на чаше. Именно такой описывала мне Акулина, когда заставила своего отца оборвать встречу с Николаем Ланне в ресторане.

На дне кубка тоже имелся рисунок — человек со стрелой в животе.

— Кубок, вызывающий страх, — опять пояснил Бахадур.

Вот значит, что пытался вызвать у Андрея Снегова глава Дома Ланне. Страх. Будь его воля, он бы воспользовался кубком памяти, но тот уже хранился у меня.

Следующая книга рассказывала о кубке с белыми кристаллами и рисунком человека со стрелой в сердце.

— Кубок, порождающий любовь. — Бахадур пристально посмотрел на меня и зачем-то добавил: — Это лишь временно. В книге всё описано.

Я нахмурился.

— Вы все книги тут читали?

— Нет, не все, но многие. Тот, кто ничего не знает — слаб и беспомощен. Он не способен защитить ни себя, ни своих близких. Помни, Колид: когда тебе не хватает силы, ты можешь набрать их с помощью знаний. Они невесомы для тебя, но тяжелы для твоего врага.

Было в его словах что-то такое, от чего становилось спокойно, и чем дольше я находился с Бахадуром, тем больше уважения он вызывал.

Я взял следующую книгу о четвёртом кубке.

На нём был изображён рисунок человека со стрелами по всему телу. Жуткий такой рисунок.

— Кубок, меняющий облик. Чтобы задействовать его, нужно испить из кубка самому. Только истинный Колид способен подчинить себе эту силу.

Сейчас я с Бахадуром был согласен, как никогда: знания — действительно огромная сила.

Я взял последнюю книгу, седьмую.

Она была посвящена Мечу Колидов. На стальной обложке он был изображён точь-в-точь таким же, даже его маслянистые переливы чёрного и красного остались. Это была самая толстая книга из всех.

— Меч, разящий стихии, — благоговейно выдохнул Бахадур. — Это великий артефакт, но ты, уважаемый Колид, используешь его, как обычную железяку. Пока единственное, что тебе подчинилось, это его огромный вес. Ну ничего. Можешь применять его как дубину.

Он в очередной раз меня поддел с серьёзным и пафосным лицом.

— Тогда я пока займусь именно этими книгами, — ответил я.

— Нет, сначала ты должен получить более важные знания, — тут же возразил Бахадур, забрал у меня книгу и сунул обратно на тайную полку, после чего заморозил задвижку так, будто там ничего и не было.

* * *

Мужчина провёл меня дальше, в ещё один зал, совсем небольшой.

Там, вокруг сферического ледяного алтаря, стояли шесть изваяний.

Я сразу узнал их.

Первое — бог бури и правосудия Бартл: высокий бородатый воин в белых доспехах и с гигантским мечом.

Второе — богиня Матамару, Мать Морей: обнажённая девушка с волосами до земли, двумя трезубцами в руках и щупальцами вместо ног.

Третье — богиня Неба Ковентина: женщина в длинных одеждах, с крыльями и венком из перьев, держащая лютню.

Четвёртое — бог мрака и иллюзий Сидх: молодой воин в чёрных доспехах, с серповидными мечами в руках, в острозубой короне и с ледяным глазом во лбу.

Пятое — женщина с кудрявыми волосами, в тунике и с тетрадью в руке.

И шестое — мужчина в лёгком кожаном доспехе, держащий кубок.

Бахадур показал на женщину.

— Это Шуан, богиня судьбы и возмездия. — Затем повернулся к мужчине с кубком. — А это Дженг, бог мудрости и влияния. Именно они подарили могущество роду Колидов.

Я вгляделся в лица статуй.

Ничего воинственного, как у Бартла или Сидха, только спокойствие и величие. Судя по всему, кубки влияния создал бог Дженг, атласы — богиня Шуан. А вот Меч Колидов они создали вместе.

Бахадур прошёл дальше, к одной из главных полок, где стояли хрустальные ларцы. Открыв один из них, он достал свиток.

— Это знания о боге Сидхе, его дочери Заварре и её потомках. Все секреты родовой магии сможет увидеть только тот, кто принадлежит этому роду. Остальные же могут узреть лишь семейное древо, и то не полностью.

Он подкинул свиток вверх, и пергамент тут же вспыхнул синим светом, завис в воздухе и раскрылся в разные стороны огромным полотном.

— Такие свитки оставили нам боги, — продолжил Бахадур. — Полотно меняется, когда появляется новый отпрыск божественного рода, и мы всегда знаем, кто следующий наследник.

На пергаменте была изображена родословная Сидха, начиная с самого бога и его земной жены, царицы древнего города Атифа.

— Царица из рода Ясмин родила богу Сидху дочь Заварру Ясмин, — начал рассказывать Бахадур, — она продолжила род с одним из воинов богатой и влиятельной в Атифе семьи. Божественная кровь передавалась из поколения в поколение, распространялась по Атифе по разным веткам, даря магию остальным. Но главный род Ясмин остался в веках, как основные наследники Сидха.

Я внимательно рассмотрел раскрывшийся свиток.

Древо было огромное, на целые века и десятки ответвлений, а потом за последнюю сотню лет сильно поредело.

Самым крайним наследником главного рода Сидха значилась женщина по имени Мину Ясмин, одна из трёх детей Бахадура. Её я видел в соседнем зале, когда Заварра знакомила меня со своими потомками.

Рыжеволосая подземная волшебница лет сорока, она унаследовала черты самой Заварры и была отдалённо на неё похожа.

— Это всё, что осталось от великого рода Сидха, — сказал Бахадур печально. — Ты не можешь увидеть на этом полотне того, что вижу я, а я вижу погибающую силу подземных магов. Род Заварры Ясмин угасает. С уничтожением Цуо это особенно видно, свиток изменился и рисует мне страшные картины заката рода.

Свиток Сидха свернулся, сложился