Дрейф. Вдохновляющая история изобретателя, потерпевшего кораблекрушение в открытом океане - Стивен Каллахэн

Один друг предложил мне записать размышления специально для тех, кто думал, что я сошел с ума. Ожидая Криса на Бермудских островах, я сидел под пальмой и писал: «Мне хотелось описать то чувство, которое охватывает меня в море, те переживания, то ощущение бессилия, тот страх и ту красоту, которая сопровождает грозные виды, то духовное единство с существами, в чьих владениях я плыву. Когда мы ничего не можем контролировать, а только реагируем, живем и выживаем, то появляется необыкновенный жизненный настрой. Я совсем не религиозный человек. Моя собственная космология очень запутанна, не согласуется ни с одной определенной церковью или философией. Но для меня выйти в море – мельком увидеть лик Бога.

В море я осознаю свое ничтожество – и ничтожность всех людей. Быть настолько смиренным – невероятное чувство».

Переход через Атлантический океан в Англию с Крисом был бодрящим: штормы, стремительный бег яхты, киты, дельфины. Тут было все для настоящего путешествия. И когда мы приближались к английскому побережью, то я чувствовал, что мое цельное переживание, которое началось с момента рождения, подходит к концу. И начинается новое.

Судовой журнал «Наполеона Соло»

Поздняя ночь. Уже несколько дней висит густой туман. «Наполеон Соло» деловито скользит по морю к побережью Англии. Должно быть, мы совсем рядом с островами Силли. Нужно быть настороже. Высокие приливы, сильные течения, и по этим морским путям ходит много судов. Мы с Крисом глядим в оба. Вдруг на скалистых островах вырастает маяк, и его луч вспыхивает высоко над водой. И тотчас же мы видим буруны – слишком близко. Крис налегает на штурвал, а я подбиваю паруса, выводя «Соло» параллельно скалам, которые мы еще можем разглядеть. Засекаем время изменения пеленга на маяк, чтобы рассчитать расстояние до него, – получается меньше мили. Судя по карте, видимость света маяка – тридцать миль. Нам повезло: туман не такой густой, как бывает в наших родных водах, у берегов Мэна. Неудивительно, что только в ноябре 1893 года об эти скалы разбилось не менее 298 судов.

На следующее утро «Соло» выбирается из белого тумана и скользит по зыби под легким бризом. Он осторожно входит в бухту, где приютился городок Пензанс. Море бьется о гранитные утесы Корнуолла, юго-запад побережья Англии, где нашли конец немало кораблей и людей. Узкий вход в бухту таит немало опасностей, в том числе и нагромождение скал, известное как мыс Лизард.

Сегодня ясно и солнечно. Море спокойное. На вершинах утесов раскинулись зеленые поля. После двухнедельного перехода от Азорских островов, во время которого мы вдыхали лишь запах соленого моря, аромат земли очень приятен. В конце каждого морского перехода я чувствую себя так, словно доживаю последнюю страницу сказки, но на этот раз ощущение особенно сильно. Крис, единственный член моего экипажа, разворачивает стаксель. Яхта спокойно скользит по воде и проносит нас мимо деревни Маусхоул, которая притаилась в расщелине между утесами. Вскоре мы подплываем к высокому каменному волнолому Пензанса и пришвартовываем «Наполеон Соло». Финальными оборотами швартовых вокруг тумб мы венчаем трансатлантический переход на «Соло» и достигаем последней из целей, которые я начал ставить пятнадцать лет назад. Именно тогда Роберт Мэнри показал мне, не только как можно мечтать, но и как воплощать желание в реальность. Мэнри сделал это на крошечной яхте «Тинкербель». Я повторил то же на «Соло».

Мы с Крисом поднимаемся на каменную пристань, чтобы найти таможню и ближайший паб. Я смотрю вниз, на «Соло», и вдруг понимаю, что он является моим отражением. Я придумал эту яхту, создал ее и шел на ней. Все, что у меня есть, – в ней. Мы вместе закончили эту главу моей жизни. Пришло время новой мечты.

Крис вскоре уедет, а я останусь, чтобы в одиночестве продолжить свое путешествие на «Соло». Я зарегистрировался для участия в «Мини-Трансат», а это гонка для одиночек. Но не стоит думать об этом сейчас. Сейчас надо праздновать. Мы отправляемся на поиски места, где можно выпить по кружке пива – первой за несколько недель!

«Мини-Трансат» проходит в два этапа – от Пензанса до Канарских островов, а затем до Антигуа. В любом случае я хотел бы побывать на Карибских островах: уверен, что смогу там найти работу на зиму. «Соло» – быстрая круизная яхта, и мне интересно увидеть, как она проявит себя в соревновании с настоящими гоночными яхтами. Думаю, что можно не тратить на нее деньги, она и так отлично подготовлена. Некоторые из моих соперников в лихорадочной суматохе перед стартом делают переборки и «волшебными маркерами» рисуют номера на парусах, в то время как я наслаждаюсь местной выпечкой и рыбой с жареной картошкой. Все, что мне остается сделать в последний момент, – наклеить марки на конверты и насладиться местным пивом.

Впрочем, шутки в сторону. Сейчас осеннее равноденствие, бушуют шторма, и всего за неделю по Ла-Маншу пронеслись две сильные бури, буквально разламывая суда пополам. Многие из заявленных участников гонки задерживаются. Опрокинулась одна из французских яхт, и экипажу не удалось ее спасти. Люди пересели на спасательный плот и умудрились добраться на нем до уединенного крошечного пляжа, вытянувшегося вдоль коварных утесов побережья Бретани. Одному французу не повезло: изуродованное тело и обломки яхты нашли на камнях мыса Лизард. У всех моментально испортилось настроение.

Я решил сходить в местный магазинчик, торгующий предметами морского обихода, чтобы закончить приготовления. Лавка прячется в сыром переулке, вход не обозначен даже вывеской, но никому не надо указывать путь во владения старого Уиллоуби. Многие считают, что торговец – известный грубиян, но за несколько посещений я привык к нему. Уиллоуби приземист, ноги у него такие кривые, словно их гнули вокруг пивного бочонка. Он сильно косолапит, медленно передвигается по магазину, раскачиваясь вперед и назад, точь-в-точь корабль без парусов на волнах. Из-под седых растрепанных волос сверкают прищуренные блестящие глаза, в зубах зажата трубка.

Оборачиваясь к одному из продавцов, он указывает на гавань:

– Вот что я скажу тебе: все эти лодчонки и сумасшедшие молокососы – сплошная морока и головная боль.

Затем он поворачивается ко мне и ворчит:

– Могу поклясться, и этот пришел сюда выцыганить что-нибудь у старика и заставить его работать как черта, лишь бы выручить что-нибудь.

– Ну, а как же. Черт всегда найдет занятие для ленивых рук, – говорю я ему.

Уиллоуби поднимает бровь и прячет за трубкой тень усмешки. Он тут же начинает травить бесконечные байки. Когда ему было пятнадцать, он сбежал из дома и отправился по морям, служил на судах, перевозивших шерсть из Австралии в Англию. Вокруг мыса Горн он обходил столько раз, что сбился со счета.

– Слышал о французе. Не понимаю, чего вас тянет в море ради развлечения. Конечно, в мое время распрекрасно проводили денечки. Но мы же делом занимались. А парень, который отправляется в море забавы ради, сам идет морскому черту в когти.

Я вижу, как в душе старик волнуется за всех одержимых морем сумасбродов, особенно за молодых.

– Ладно, мистер Уиллоуби, по крайней мере, у вас там будет неплохая компания.

– Плохи дела, скажу я тебе, плохи, – теперь он говорит серьезно. – Жаль француза. Кстати, а что ты получишь, если выиграешь эту гонку? Большой приз?

– Ну, я даже точно не знаю что. Может быть, пластмассовый кубок или что-то вроде этого.

– Ха! Занятно! Стало быть, ты выходишь в море поиграть в салки с Нептуном, у тебя есть все шансы закончить свою жизнь на дне морском – и все ради кубка. Неплоха штучка!

И в самом деле, забавно… а ведь судьба бедного француза действительно тронула старика. Он подбрасывает в мою груду покупок еще несколько упаковок и говорит, что это бесплатно, но тон его мрачен:

– А теперь вали отсюда и не возвращайся. И больше не беспокой меня.

– Когда я в следующий раз появлюсь в городе, то загляну к вам – неминуемо, как чума или налоговый инспектор. Пока!

Маленький колокольчик весело звенит, когда я закрываю дверь. Я слышу, как внутри Уиллоуби расхаживает туда-сюда, скрипя деревянными половицами.

«Плохи дела, скажу я тебе. Плохи».

И вот – утро старта. Я прокладываю путь через толпу к месту, где назначено собрание капитанов.

Главная тема разговоров в последние дни – начнется ли гонка вовремя или нет. Порывы двух последних пронесшихся бурь достигали ураганной силы.

– На старте ожидайте сильного ветра, – предупреждает нас метеоролог, – к ночи сила ветра достигнет восьми баллов или около того.

Толпа приглушенно шумит: «Стартовать в чертову бурю… тише-тише, он еще не закончил».