Лефина - Рейн Елена

В помещении, куда меня посадили, было очень сыро, и бегали мыши. С детства их боялась, но, похоже, они мне рады. Я очень надеялась, что не мне, а краюшке хлеба, которую мне приносили. Услышала шаги, и в дверь вошел Андрей. Я хотела к нему подбежать, но он поднял руку и крикнул:

– Не подходи! Я хотел тебе сказать несколько слов и уйти. Так что о близком контакте речи быть не может.

– Андрей, пожалуйста, верь мне. Я не убивала ее. У меня даже в мыслях такого не было. Когда я пришла, ее уже убили.

– Мне уже все равно. Даже если ты не убивала, мне не нужна жена с запятнанной репутацией. Я выбрал тебя за чистоту, что ты священна.

– Подожди, Андрюша. Я ведь люблю тебя, а ты меня. Я верю, что все прояснится. Что найдут убийцу. Главное, чтобы ты был рядом со мной.

– Какая же ты наивная глупышка! Ну какая любовь? Это твои фантазии.

– Но ты же сам мне клялся…

– Ты хотела это услышать, я и сказал. Мне не жалко, а тебе приятно, ты сделаешь все для меня. Тем более моя мама сильно больна, вот я и решил в семью постоянную лефину привести. Бесплатно никто бы не согласился лечить. И денег за лечение твой альфа много требует. Я хоть оборотень не бедный, но не могу при тяжелой маминой болезни каждую неделю пользоваться платными услугами лефины. А когда увидел тебя, такую красивую, доверчивую, невинную, то сразу подумал, что вот он, мой выход.

– То есть я тебе нужна, как сиделка для твоей мамы?

– Не только как сиделка, но и как жена, красивая, добрая и послушная. Конечно, иногда бы я изменял, но ты же должна понимать, что хорошему волку нужна в постели дикая волчица, а не ангелочек, который может сломаться. Но если бы на горизонте появилась моя истинная пара, то я бы отвел тебе маленький домик, ты бы горя не знала и была счастлива.

– Подожди, вы же, оборотни, один раз женитесь. Только смерть супруги могла позволить второй брак? – истерически закричала я.

– Не кричи на меня! Я не позволю так с собой разговаривать.

– Прости, я просто очень переживаю.

– Я, конечно, не думал тебя убивать, ведь тебя нельзя убить, но ты должна понимать мои потребности, и я уверен, что ты не стала бы сопротивляться. Ведь для любого волка важна его истинная пара. Ты же понимающая и заботливая. Да что теперь говорить, – вздохнул он. – Теперь альфа моей стаи не пустит женщину в свою стаю, если она подозревалась в убийстве. И даже не поможет твой дар, это позор на всю стаю. Так что прощай. Ты сама виновата во всем.

Он с сожалением посмотрел на меня и вышел из помещения. Я села на пол и горько заплакала. Поверила, дурочка, в любовь. А оказывается, нужна была, как сиделка для мамы и временная жена, которой бы постоянно изменяли. И еще получается, я должна была это понимать, ведь я бракованная, а он такой золотой, что должна цвести и пахнуть от такого счастья.

Меня уже три дня не кормили, только вода. Ноги подкашивались, я могла лишь лежать. Когда принесли воду и тарелку с кашей, я была счастлива. Но, попробовав, поняла, что в каше добавлена трава милоша. Милоша – это такая волшебная травка, которая работает, как сильный наркотик. Но мне было совершенно плевать, я очень хотела есть.

Через некоторое время почувствовала умиротворение, казалось, я сплю, но все вижу. Я толком не могла идти, и меня куда-то вели под руки. Помню, что альфа громко рычал, но я не могла понять, что он говорил. Видела презрение, осуждение, ненависть в глазах всей стаи, потом в них появилась жалость. Значит, мой приговор очень жестокий, и мне нужно предпочесть смерть. Однако я даже языком не могла пошевелить. Дальше меня толкали, куда-то вели. Я слышала громкие рычания, но уже не могла даже стоять, а дальше темнота.

Глава 2

Проснулась я в цепях на руках и ногах. Голова болела так, что я готова была выть от боли. Посмотрела по сторонам: хорошо обставленная комната, не бедная, со вкусом. Да уж, вся в цепях, а о комнате рассуждала. Вскоре я услышала приближающиеся шаги. В дверь вошел огромный, сильный и безобразный мужчина. Безобразный потому, что все его лицо было в старых ужасных шрамах от ожогов и порезов. От него веяло колоссальной силой, силой альфы-зверя. Мне стало страшно. Он посмотрел на меня с превосходством, предвкушением и свирепой злостью. Потом ужасно мне улыбнулся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ну, здравствуй, милая! – зверь хищно зарычал. – Пришла в себя наконец-то. А я думал, что ты раньше проснешься. Хотя, что можно ожидать от такой слабой бабенки, как ты? Ну да ладно. Милоша, конечно, сильная трава, но на оборотня не так влияет, как на хилую человечку.

– Что вам нужно от меня? – спросила я, ведь хотелось уже хоть какой-то определенности. – Какой приговор мне дали?

– Какие правильные вопросы! Я думал, ты будешь день думать, а на второй только осмелишься спросить, – лениво потянулся мужчина и продолжил: – Ну что могу сказать? Тебя отдали мне, вернее, я сам тебя подарил себе. Захотелось что-нибудь тихое и покорное, к тому же никогда не был с такой сильной лефиной. Поэтому мне будет приятно тебя ломать, видеть, как ты страдаешь и умоляешь. Нет ничего лучше ужаса и страха. Да мне даже не терпится ближе познакомиться с тобой, милая мышка.

– Кто вы такой? – с ужасом спросила я этого зверя.

– Антон Пригольский, альфа двух стай, большой поклонник страха и ужаса, – он отвратительно улыбнулся, как будто понимал, что этим доводил меня до ужаса. – Милая, я твой палач, и никто тебе не поможет.

Я закрыла рот, чтобы не закричать. Антон Пригольский просто славился своим садизмом и жестокостью. Его боялись и ненавидели. Если кто-то против его идей и порядков, значит, этого человека или оборотня больше не будет на свете. Страшный монстр не только внешне, но и внутри.

Насколько я слышала, шрамы свои он получил от девушки, которую хотел взять в любовницы. Она была женой или невестой другого оборотня и жила с ним в своей стае. Когда Антон получил отказ быть любовницей от этой девушки, то вызвал ее мужчину на вызов и почти растерзал. Пригольский со своими оборотнями изуверски зарезал всю семью девушки: папу, маму и младшую сестренку, чтобы устранить лишних защитников и претендентов на ее чувства. Когда он привел ее в свой дом и зверски изнасиловал, она подсыпала ему снотворное в вино. После того как он заснул, она порезала его лицо и в раны насыпала серебряный порошок, чтобы они не исчезли. Облила его лицо керосином и подожгла. Что произошло дальше, история умалчивала, но точно известно, что девушка как сквозь землю провалилась, а этот монстр выжил. Но характер его стал просто беспощадным. Он только ломал, использовал и убивал.

И меня отдали этому чудовищу! Святая Жрица, за что? Ведь все знали, что это будет хуже смерти, это будет медленное уничтожение воли, чувств и тела. Мои руки затряслись. Альфа постарался на славу, наверное, чувствует себя вполне отомщенным. Скотина. Как же тут выжить, как?

– Пожалуйста, отпустите меня! Я ни в чем не виновата. Я не убивала Свету! Я никогда бы не сделала ничего такого. Я вас умоляю, пожалуйста, – пропищала я, прекрасно осознавая, что ему бесполезно что-то говорить. Он нашел себе новую ИГРУШКУ для развлечений.

– Ха-ха, – противно оскалился мужчина. – Конечно нет, милая. Конечно нет. Такая наивная дурочка. Я знаю, что эту сучку не ты убила. Это я.

– Зачем? – в шоке прошептала я, не веря, что может быть все так просто и объяснимо. Меня казнили просто так и отдали убийце на потеху?

– Захотел! – зарычал он. – Но тебя это не должно волновать. Впредь попрошу заткнуться и не разговаривать вообще. От тебя, милая, требуется только стонать от боли или умолять о смерти, во всем подчиняться моим приказам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он резко схватил меня за волосы и оттянул к себе. Я закричала от боли. Потом почувствовала, как мое лицо сильно обожгло, потом еще и еще. Было больно, очень больно. Дальше я не видела, только чувствовала мощные жесткие руки на своем теле. Слышала, как рвалась моя одежда. Он смеялся противно, а я выла от бессилия и боли. Потом звук подающих цепей, чувство облегчения, но лишь на секунду. Меня перевернули лицом вниз и сильно потянули за волосы, почти выдирая их. Даже мой крик был заглушен ударом по спине. Боль…боль…было так больно, что голос уже только хрипел. Я мечтала, чтобы все закончилась, хотела умереть, лишь бы не терпеть этого зверя в себе, раздирающие когти на коже. Последняя здравая мысль, как маленькая надежда, ютилась в голове: если выживу – то сбегу, сделаю все, чтобы ко мне ни одна скотина больше не подошла. Темнота…