Супербабушка - Дмитрий Суслин

– Ну, ты даешь, пацан! Ладно, если ты нас обгонишь, то…

– Каждый из вас даст мне полтинник, – быстро сказала Даша.

– Согласны, – сказал рыжий и усмехнулся и положил Даше руку на плечо, – но если ты нас не догонишь, то отдашь нам свои трусы.

Даша заморгала глазами и задохнулась.

– Что, малыш, струсил?

– Нет, – Даша быстро опомнилась, – я согласен.

– Раз, два, три!

И Даша, а с ней и четыре парня пожали друг другу руки, затем Даша разбила рукопожатие, и они побежали по дорожке. Ошеломленные девушки только и успели, что посмотреть им вслед, как они скрылись за поворотом. Последней за поворот забежала Даша. Девушки заулюлюкали ей вслед.

– Ну вот, остался малыш без штанишек! – с жалостью и со смехом заметила одна из девушек, симпатичная блондинка.

А Даша и не собиралась догонять взрослых и длинноногих парней. Она убедилась, что никто из них не оглядывается, и нырнула в кусты, где и надежно спряталась.

Парни же добежав до собачьей площадки, обнаружили там Сашу, который делал вид, что не может отдышаться.

– Я выиграл, – сказал он и вытер спартаковской полоской якобы потное лицо. – Гоните монету.

Парни поворчали, погрозились, что поколотят наглеца, но спор есть спор, деньги они отдали и понуро поплелись к своим девчатам. Саша дождался, когда они уйдут из парка, и побежал на условленное место, где его с пакетом обычной одежды ждала Даша. Они переоделись, в этот раз в разную одежду, и пошли в кино.

Таким образом, они набегали денег еще два раза, а на четвертый раз их поймал парковый милиционер. Он, оказывается, за ними все это время наблюдал и давно заподозрил, что ребята занимаются чем-то не очень честным. Тут все и выяснилось.

Вот это был скандал! Близнецов чуть было не поставили на учет в детской комнате милиции.

Глава вторая МАМА ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ

В тот день мамина чаша терпения переполнилась. Она посмотрела на сына и дочь, которые угрюмо стояли в разных углах и ковыряли пальцами обои, и глаза ее наполнились слезами. Слезами по своей загубленной жизни.

– Сначала они хулиганили в подъездах, потом стали обманывать свою мать, а теперь вот и до мошенничества докатились! Что будет дальше? Воровство и бандитизм! – произнесла она целую речь. – Нет! Все! Хватит! С меня хватит! Я так больше не могу!

– Чего ты не можешь? – спросил папа, оторвавшись от газеты с кроссвордом.

– Жить так больше не могу. Не хочу быть домохозяйкой. В конце концов, у меня два высших образования. Я работать хочу. А не сидеть с этими неблагодарными детьми.

– Работа это хорошо. Человек не может жить без работы. Но, дорогая, если ты пойдешь работать, кто будет воспитывать наших детей? Они хоть и злодеи, как ты говоришь, но их все равно должен кто-то растить и воспитывать. Кто будет кормить их три раза в день, не считая полдника, кто будет водить их в школу, готовить с ними уроки, гулять, наконец? Кто? Пушкин? Или может быть Лермонтов?

Саша и Даша фыркнули в своих углах.

– Во всяком случае, не я! – твердым голосом заявила мама. – Сколько можно? Сначала они были младенцами, и им требовался особенно тщательный уход, потому что они близнецы. Ладно. Я сидела с ними до трех лет. Потом возникли проблемы с садиком. Они могли оставаться там только на половину дня, и ты сказал, что придется мне ждать, пока они пойдут в школу. Пошли они в школу. И что? Первый класс решающий! Конечно, я как проклятая сидела с ними весь год, и вместе с ними закончила первый класс. Второй раз в жизни. Потом пошел второй класс. Он почему-то тоже оказался решающий. Дети привыкли, что мама всегда рядом с ними. Как можно их бросить? Ведь они такие домашние. Потом третий класс, самый решающий, потому что выпускной в начальной стадии.

– Дорогая, но ведь это ты сама же и говорила и сама принимала решения! – с удивлением и возмущением воскликнул папа.

– Да, это моя вина. Я сама сделала себя их рабыней! Служанкой. Нянькой. И каков результат? Никакой самостоятельности. Только проказничать умеют, да еще, как выяснилось, мошенничать, а как в магазин сходить или мусор вынести. Так ничего не умеют. Все хватит. Больше я им потакать не буду. Пусть другой их воспитывает.

– И кто же? – папины брови удивленно поползли вверх. – Кто этот другой?

– Я звонила в институт, в котором работает моя мама, и мне там сказали, что она выходит на пенсию. Так что, дорогой, вопрос отпадает сам собой. У детей есть бабушка. Вот она ими и займется.

– Бабушка? – воскликнул папа. – Анфиса Николаевна? Будет заниматься детьми? О чем ты говоришь? Разве не она подбросила тебя через полгода после твоего рождения своей маме?

– Вот именно! Я росла с бабушкой. Чем они лучше меня? – Мама кивнула в сторону детей. – У меня тоже должна быть личная жизнь. Карьера. Я не хочу быть заживо погребенной в четырех стенах. Я хочу работать и жить полноценной жизнью!

– Хорошо, все, что ты говоришь, верно. Но ты забыла самое главное.

– Что?

– Согласится ли твоя мать жить с нами и воспитывать этих разбойников?

– А что ей еще делать на пенсии? Может быть семечками торговать? Или ходить в клуб для престарелых? Или может быть петь в церковном хоре?

Папа хмыкнул:

– Современные бабушки лучше будут мосты строить, поезда водить, наконец, бороться за мир и дружбу между народами, чем с внуками возиться. Вот увидишь, твоя мама будет обходить Сашку и Дашку за три километра. Уж я то ее знаю. По-моему она даже на тебя с недоумением смотрит, сомневается, а ее ли ты дочь.

– Клевета! Не смей говорить про мою маму гадости! Тем более при детях.

– Хорошо не буду. В конце концов, этими балбесами действительно должен кто-нибудь заняться. И не такая мягкотелая и беспринципная женщина, как ты. Ты их только избаловала и изнежила. Это не воспитание. Посмотрим. Может у твоей мамы что-нибудь получится.

И папа снова уткнулся в свой кроссворд, а мама села писать письмо бабушке Анфисе. А Саша и Даша остались стоять в углах и бросать тревожные взгляды друг на друга.

Глава третья ТРАГЕДИЯ АНФИСЫ НИКОЛАЕВНЫ КАБАЧКОВОЙ И ЕЕ ВСТРЕЧА С ПРИШЕЛЬЦЕМ

Теперь пришла самая пора рассказать про бабушку Анфису.

Если вы думаете, что сейчас я вам буду рассказывать про старушку, которая жила в деревне, выращивала картошку, пасла корову, солила огурцы, помидоры и грибы в деревянных кадушках, то вы ошибетесь. И про бабушку, которая одиноко живет в городской квартире с ленивой кошкой или пуделем, ходит каждое утро в булочную и аптеку, смотрит по телевизору подряд все сериалы, и поливает огромный фикус, который растет в деревянной кадке, то вы опять ошибетесь. Потому что ничего этого нельзя сказать про Сашину и Дашину бабушку Анфису Николаевну Кабачкову.

Начнем с того, что Анфиса Николаевна была женщиной незаурядной. Об этом говорила даже ее профессия. Она была геолог и всю свою жизнь провела в экспедициях. Все время что-то искала. То медь, то железо, то марганец, то еще что-нибудь. И если она чего-то искала, то обязательно это находила. Такой у нее был характер. Она даже своего мужа лет тридцать назад бросила за то, что целыми днями валялся на диване и читал газеты или слушал радио. Бросила и уехала в Сибирь, потом на Дальний Восток, потом в Среднюю Азию и так всю жизнь свою провела, лазая по горам, лесам, болотам с рюкзаком и ночуя в палатках. От этого у нее здоровье стало просто железным, а характер еще более твердым. И когда ей исполнилось пятьдесят пять лет, она среди геологов была самой знаменитой женщиной геологом, с которой брали пример даже многие мужчины. Про бабушку Анфису слагали легенды и сочиняли песни, а сама Анфиса Николаевна тщательно ото всех скрывала, что у нее есть внуки, и что она бабушка.

Всю свою сознательную жизнь отдала Анфиса Николаевна служению людям. Профессия геолога нужная. Очень нужная, даже необходимая.

Но настали времена, когда эта нужная, даже необходимая профессия перестала быть столь необходимой. Геологический институт, где Анфиса Николаевна работала и даже была доцентом на кафедре ценных минералов стал получать от государства все меньше и меньше заказов на поиск ценных месторождений, а следовательно и меньше денег на организацию экспедиций. И если раньше в год посылалось не меньше двадцати экспедиций в разные стороны, то теперь едва-едва две-три жалкие экспедиции уходили в поход.

А потом ушел на пенсию директор института, и вместо него назначили нового, который сразу спросил Анфису Николаевну:

– А вам, уважаемая Анфиса Николаевна, когда на заслуженный отдых?

– Я на пенсию уходить не собираюсь, – отрезала Анфиса Николаевна. – Я еще молода и полна сил работать.

– Как это не собираетесь? – возмутился новый директор. – Я на ваше место уже кандидатуру нашел, мужчину между прочим и тоже доцента, а вы не собираетесь. Вам три месяца до пенсии осталось.