Якутия - Егор Радов

Река есть ее красный закат, ее сон о будущем, ее герой и пророк. Река есть начало и конец, дно и высь. Река похожа на часть реки среди мелких лесотундровых лесов, в которых деревья, умирая, становятся белыми и сухими; и птицы щебечут в чащах, и дождь льет с небес, и светит солнце; и пахнет сыростью и свежестью, и, может быть, морем; и когда наступает ночь, все исчезает во тьме. На берегу лежат острые камни и коряги, и в воде отражаются коричневые скалы. Река - это обманчивая тайна, ослепительный венец, начало слов, высший путь. Ее река - это ее вода, а ее воздух - над всем.

Когда ее народ обрел свою реку, тогда началась история и правда. Ее народ – это люди, достигшие вершин. Если народ не сдается, его уничтожают, если народ смиряется, его спасают, если народ молчит, его возвышают. Народ этой страны есть народ вообще, его земля есть земля вообще, его слава есть истина и река. Народ есть сад, взращенный ангелом. И когда ангел явился, небо стало синим, а когда небо стало синим, народ получил свое дерево. Дерево Якутии есть ее душа; так же как народ Якутии есть ее сердце. И ангел Якутии есть явленное чудо и цветок; и пророк Якутии есть ее тайный отец и смысл. Кто имеет ноздри, да вдыхает. Когда народ становится деревом, река уходит в небо, и земля получает предназначение и цель. Когда море обращается в камень, птица улетает вдаль, а созвездия меняют свой облик. Когда некто берет себе истинное имя, посох его превращается в тело, и лев видит сон. Когда господь сотворяет месяц, меч падает в ручей, и где-то закрывается дверь. Когда Якутия - страна, все прекрасно и чудесно, как всегда. Когда овен получает ключ, дева зачинает орла.

Ее лес есть ее гора над ее рекой, впадающей в великое море. Ее лес есть ее мамонт, олицетворяющий вечность. Ее лес состоит из деревьев и птиц, и бог присутствует там.

Ее бог есть ее слава, ее надежда и ее высший путь. Ее бог есть она сама, как таковая. Ее бог есть так же, как есть она, или что-нибудь еще, или ее река, или ее море. Ее бог есть ее внутреннее напряжение и внешний облик; ее бог есть ее спокойствие и страсть; ее бог есть ее душа и сила. Ее бог есть Бог, олицетворенный в ней, точно так же, как ее Бог есть некий бог, присутствующий в ней. Бог - это просто - Бог, вот и все; а ее бог - это просто ее бог, и ничего. Ее бог есть отбросы ее помоек, и говно ее уборных, и сердца ее красавиц, и чемоданы ее жителей. И восхитительность - это тоже ее бог. Когда ее бог создавал ее, она возникла, словно новое творение; и другие страны были рядом, как ее подруги, и другие боги творили миры, как творцы. И ее бог пребудет всегда с ней, так же, как любовник прилепится к любовнице своей навеки, и сын не оставит мать никогда. Пока бог существует, она тоже есть, и если бог погибнет, начнется что-то другое. И бог есть над ней, словно солнце. И если бога зовут Юрюнг Айыы Тойон, то это большая удача для неба и народа, и если бога зовут Заелдыз, то он - самый великий.

И вот, когда возникли звуки и птицы, старик опустил свой безымянный палец в большое море и сказал: <Ааааа. Ооооо. Ыыыыы. Иииии.> И тогда наступил свет, и руки простерлись над миром, и кто-то шевельнулся во чреве серой змеи. А когда зажглась звезда в реке, в которой жил истинный дух, пророки услышали победный стон священного существа, и небеса отразились в глазах царя. И тут пришла свобода на синие просторы и зеленые равнины, и самый меньший из всех получил свою судьбу и свое право, и тот, кто был устремлен вверх, продолжил свое развитие и узрел призрачного ангела. И высь стала красной, как будто наступило начало света, и тогда огромная книга приснилась тому, кто сидел посредине горы. Потом время обратилось вспять, дойдя до своего конца, а потом один из тех, кто вел борьбу, получил свою цель и свой венец; и тот, кто говорил два небольших главных слова четыре раза в день, увидел святое облако; а тот, кто занимался внешним зрением и разбрасывал желуди, чтобы они не достались свиньям, встал на одну ногу и не удержался на ней. Только якут способен быть якутом; только рожденный в Якутии родился в Якутии; только якутская речь звучит тогда, когда говорит божественный дух. Ибо дух есть дух Якутии, потому что Якутия есть страна, а страна не может не иметь имени, цели и гибели; и когда великие деревья жаждут мира, а старец щурит свой взор - значит, пришло якутское время, и древняя тайна открывает свое лицо.

Если высь зовет и зовет, то внимающий узрит радость и радость. Если мир возник из ничего и ничего, то значит, то был бог и бог. Если ты и ты придешь и придешь, то время и время прейдет и прейдет. Если кровать и кровать станет собой и собой, то цель и цель станет звездой и звездой.

И высший свет наступает для тех, кто видит настоящую землю из любви и травы. И все начинается, и ничего не продолжается для того, кто познал начало, содержащее что-нибудь. И чудо происходит лишь однажды в полдень, когда владеющий тайной спит и не видит ничего. И тигр пророчествует о дереве, когда дух мамонта слышит музыку зари и превращается в свет. И река перестает состоять из воды и земли, чтобы достичь сразу неба. Свинец есть главный смысл, и истина есть главный смысл; поэтому совершенномудрый не занимается высшим и частным, а отдает все свои помыслы действительному и разному. Ибо бог есть главное и не-главное, и все существует в одном числе. Кто имеет почки, да перерабатывает жидкость.

Когда настоящая земля образуется из неведомого, проходит много времени, прежде чем страна обретет имя и черты. Есть время выставлять вперед четыре пальца на руке, и время не делать ничего того, что может помешать городу и ветру. И из всех времен есть только одно время, знающее любовь и судьбу; и если это время вдруг наступит на вершине священного холма, то значит, кто-то выиграл эту игру, а кто-то получил настоящий знак в виде слова, или цветка. И здесь содержится первое откровение, ждущее каждого, кто с закрытыми глазами и чистым сердцем приступил к осознанию действительности и всех ее чудес, похожих на искры. Вода переходит в свет, и тепло переходит в рай; а путь существа, обращенного к стране, может быть любым, и этот путь всегда имеет самый лучший конец. Бог знает, что делает, если это так.

Вот так все возникает, и бог может быть кем угодно и где угодно, если угодно. Ведь только великая страна достойна иметь подлинный храм, и все страны есть великие страны, как и все остальное. Никто не должен пренебрегать голосом и пониманием, поскольку зов наступает неожиданно и прерывается внезапно; и если цветок рождается в душе того, кто желает стать меньше, чем изначальный предел творения, то это означает возникновение тайны и другого пути; и необходимая радость должна присутствовать в предметах и во всем вообще, и страны должны стать небесными, словно облака. Бог есть светящееся чудо, бог есть Якутия, бог есть грязный поселок на краю земли, бог есть скучный мещанин. Если нужно, то все будет, а если было что-то, оно останется. Прекрасен высший путь в сторону других рек, в которых старцы и агнцы черпают свою мудрость и глупость, и в которых живет абсолютный конь, летающий над всем существующим с улыбкой загадки как таковой, и ждущий своего героя и своего часа, чтобы продолжить то, что было осуществлено.

Якутия присутствует, как страна, явленная в мире, полном преданности, тепла и доброты. И если ее земля простирается здесь, как абсолютное поле для ее имен, рек и тайн; и если ее сады цветут там, как высшие деревья, звезды и моря; и если ее народ рожден тут, словно ангел, человек, или сад, - значит, птицы и боги всегда пребудут с ней, как ее лошади; и таинственное слово будет произнесено в конце концов, чтобы начать историю, время и книгу; и белое небо закроет черную вечность, не существующую нигде в нашем мире, и можно будет сделать шесть шагов. Второй шаг означает цифру 2. Но имя есть слишком неустойчивое понятие, чтобы быть у бога, и слава есть слишком определенное понятие, чтобы быть у страны. И, в конце концов, после всех вершин, чудес и приключений, только Якутия существует. Амба! В первый раз мир был сотворен просто так.

Амба первая

Он был Софрон Исаевич Жукаускас, и все остальное существовало вокруг него. Он был иркутянином и жил в изумительном великом Якутске. Он работал старшим инструктором Добровольного физкультурного общества и почти каждый день ходил на эту работу, которая располагалась в прекрасном старом деревянном доме возле магазина. Сегодня он проснулся от писка будильника и, после разнообразных обязательных процедур, связанных с водой, одеждой и постелью, вскоре увидел свою жену, которая стояла на кухне и разбивала яйцо.

- Привет, Надя! - воскликнул Жукаускас, подходя сзади. - Мне снилась заря!

- Отлично, - сказала жена, выбросив скорлупу, - а мне снилась тьма. Ты будешь глазунью, Софочка?

- Не называй меня так!.. - гневно крикнул Софрон, садясь на табурет. - Это наглое безобразие и издевательство. Я не могу терпеть мерзостно-ласкательных слов; они воняют, словно гнилая река. Ты должна быть другой женой!