Вера - Анна Цой

На последнем слове обычно случается приступ визга или криков, вроде «О господи! Какой он красивый!», однако в этот раз все было прозаичнее – леди в прекрасном вышитым ромашками платье рванула к полигону молча, лишь подхватив одной рукой пышные юбки и взмахивая второй для равновесия.

– Минус одна, – четко и так, чтобы услышали все, произнесла я.

Остальные благоразумно сдержались от подобных выходок, оставшись глазеть на бессовестную, но такую везучую подругу взглядами зависти и мелкой агрессии. Последняя тем временем подбежала к ограждению и остановилась там, не решаясь подойти к предмету обожания ближе, чем на пару метров. Оба молодых человека замерли в стойках, после чего закатили глаза и выпрямились, полагая, что при таком пристальном внимании тренировка не будет продуктивной.

– Риш, проводи, пожалуйста нашу беглянку до выхода, иначе у кого-нибудь из высочеств случится приступ негатива, – кинула в кое чей огород камень я.

Про кого именно я сказала поняли все – кронпринц уже подходил к воздыхательнице, а потому агрессивным быть не мог. Младший принц же стоял на месте, и даже с такого расстояния я могла заметить отчетливые желваки на его скулах вперемешку с ожидающим взглядом на меня. Да только я не могла поторопить прислугу – это было бы как минимум некультурно, а как максимум грубо, из-за чего стояла и наблюдала за разворачивающимися событиями.

Наконец, служанка доковыляла до дамы, привычно рванула ее за руку, не побеспокоившись желанием леди уходить, и потащила вопящую девушку в обратную от той, куда шли мы, сторону.

– Жестокая ты, сестрица, – деланно поддел меня Ричард.

Он же старший принц.

Я хмыкнула и улыбнулась «братцу», ответив уже привычно прохладно:

– Ее величество не любит неотёсанности.

С одной стороны, это была дань этикету, а с другой, очередное правило, сокрытое под обычным диалогом.

– Мне ли не знать, как ненавидит меня «матушка», – расхохотался он, после чего пошел в сторону брата, уже минуту глядящего на кронпринца своим особым хмурым взглядом.

Я сделала приличествующий реверанс для младшего принца, стоящего к нам лицом, и выпрямилась, посмотрев, последовали ли моему примеру дамы. Половина, конечно же, осталась стоять и прожигать взглядами мужчин. Я запомнила тех, кто проигнорировал главную составляющую дворцовой жизни – этикет, и направилась дальше по тропинке, просчитывая скольких смогу допустить к «экзамену».

– Вера! – донеслось до меня, отчего я не смогла сдержать улыбку и остановилась на месте, заставив сделать это и девушек, следующих за мной.

Через полминуты рядом остановился младший принц, в своей обычной манере нагло вставший ближе, чем требовали того правила приличия. Единственное – не стал касаться или брать за руку, очевидно из-за грязевых разводов и запаха, от которого поморщилась я, но не леди позади.

– Пойдем, – одним словом он умудрился проигнорировать одиннадцать леди позади, – что пообещала тебе эта егоза? – Оскар усмехнулся и медленно, подстраиваясь под мой шаг, начал продвижение вперед.

Это было плюсом, потому как теперь мне не нужно было бежать.

– Скачки, – сдала я Величество с потрохами, но также осознавая, что теперь принц не отвертится.

Ос, так я иногда называла принца, искоса оглядел мое довольное лицо и с улыбкой проговорил:

– Мне казалось, я достаточно прямо ответил на твою просьбу.

Резкое желание ткнуть его в бок пальцами я смогла подавить, но не медленный полу-обидчивый поворот головы в противоположную мужчине сторону, отчего он улыбнулся шире, нагло обогнал меня и встал напротив, заставив меня остановиться, почти касаясь носом его не особо прикрытой груди.

– Пахнешь гадко, – не сдержалась от комментария я.

Да и смысла в учтивости уже не было – все и так все поняли.

– А ты – как всегда прекрасно, – он наклонился к моему лицу, но из-за разницы в росте и моей хитрости, я смогла предотвратить настолько кошмарное поведение для неженатой пары.

Рука схватила его ладонь, сжала и потянула в сторону, куда я уже успела проскользнуть и тем самым вынудить его следовать за мной. Выражения обманутого и немного отвергнутого лорда видеть мне не пришлось, пускай фантазия позволяла представить все в полной мере.

– Твоя коварность вселяет в мою душу страх быть грандиозно обманутым в будущем, – его ехидно-страдальческий голос заставил меня усмехнуться.

– Душу? У тебя? – я повела его в сторону бокового входа в жилое крыло, радуясь тому, что нам было по пути.

Сзади раздался его смех, и принц поравнялся со мной, не желая быть ведомым.

– Туше, – ответили мне, позволяя опереться на руку во время поднимания по ступеням, – ты такая остроумная!

Волну иронии я почувствовала, даже не напрягая «острый ум», проблемой было наличие и так смертельно шокированных нами девушек, а потому вводить их в сильнейший ступор я не стала, как и совершать предвосхищающее шок избиение одного не в меру коронованного клоуна.

Мы поднялись на второй этаж и прошли по коридору, освещенному солнечным светом из больших окон вдоль наружной стены, по другой же шли несколько дверей в комнаты королевской семьи.

– Комнаты ее величества находятся рядом с покоями короля, – я указала на вторую дверь справа.

Однако почти все девушки проигнорировали мое движение, смотря вслед его высочеству, скрывшемуся за четвертой. Я хлопнула в ладоши, привлекая внимание к себе, и тяжело оглядела их раздосадованные взгляды.

– Запомните! Вторая комната справа! – моя усмешка, – предупрежу заранее, что на двери наложены защитные заклинания, не позволяющие просто так проникнуть в комнаты.

Сама я при этом прошлась взглядом по дверям, уже привычно прочтя нестирающиеся надписи, которые Ос оставил для меня года три назад, полагая, что это как минимум смешно, а как максимум поможет мне лучше ориентироваться в коридоре. Так, на двери короля синим подсвечивалось «Ни в коем случае!», королевы «Тоже мимо!», кронпринца «Убью!», его «Тебе сюда, солнышко!», а принцесса и жена старшего принца воспринимались у него как «Можно, но ты сделала пару лишних шагов!». Вся эта гадость была наложена не особо трезвым принцем только для меня, однако наутро после наложения оказалось, что видят это все, а потому о нашей связи узнал весь двор, еще пару недель обсуждавший мое падение в преисподнюю, за что принц извинялся больше месяца, и был проклят мною раз двести. Но даже это не было основной проблемой, потому как надписи, наложенные в пьяном угаре во имя святой любви, не смогли убрать все придворные маги (принц в тот момент был еще учеником), а потому у короля от нашей «сладкой парочки» дергается глаз по сей день. Оскар же поступил в своей обычной манере – стоило мне