Амнезия - Антон Никитин

Проходят дни, годы, и

человек умирает. В агонии

он спрашивает: "Возможно

ли, что за все годы, пока

я ждал, ни один человек

не пожелал войти, кроме

меня?" Страж отвечает:

"Никто не пожелал войти,

потому что эти врата были

предназначены только для

тебя. Теперь я их закрою"

Хорхе Луис Борхес, "О

Честертоне"

Я очнулся довольно быстро - так мне, по крайней мере, показалось. Болел левый бок, по левой же руке бежал какой-то неприятный липкий холодок - я ощупал болевшую кисть свободной рукой и обо что-то уколол палец. С трудом разлепив глаза, посмотрел на руки. Командирские часы, доставшиеся в наследство от недавно умершего деда, были разбиты и стрелка торчала вверх видимо, кто-то задел ногой.

Только тут я заметил, что лежу уже не там, где упал, а под неработающими разменными автоматами. Неподалеку на корточках сидела девочка лет пяти и с явным любопытством за мной наблюдала.

- А тетенька доктор сейчас придет, - сообщила девочка, - тетенька доктор сказала, что она должна полицейских позвать, что это Вас кто-то так специально толкнул, а полицаи приедут, они во всем разберутся, у них это быстро. А что часы Вы сломали, так это ничего. Тетенька доктор сказала, что рука у Вас целая, перелома нет - так, порезы одни. Может, сказала, стекла от часов в порезах есть. И все.

- А ты тут чего делаешь? - слова выходили из меня как неживые.

- А я тут разговариваю.

- Много?

- Разговариваю?..

- Нет, порезов много?

- А тетенька доктор не сказала - сказала, что у нее бинтов не осталось почти после вчерашней ночи, когда дяденьки из пистолета стреляли за углом, сказала, что устала уже, что пусть Карета разбирается, или полиция.

А зачем полиция-то? Полиция совсем незачем, я ж тогда не успею никуда, и плакал тогда мой курсовой.

- А доктор давно ушла? - с тайной надеждой на лучшее спросил я у девочки.

- А я не знаю, а часы у Вас сломатые - и я времени не видела. Но Вы не волнуйтесь, она вернется скоро.

Лучше она б и не приходила никогда... Я попытался подняться, и не смог - ноги скользили и любое напряжение отдавалось в боку.

- А Вы лежите, лежите, это полезно Вам, так тетенька доктор говорила. Она еще мне велела за Вами приглядывать, а то, говорит, еще сбежит, говорит, а мне отвечай.

Ну да, с таким присмотром я не вырвусь никогда.

И тут тетенька доктор и вправду вернулась.

Тетенька была года на два младше меня и работала в медпункте метро, видимо, первый год, сразу по окончании института. Обута она была в мягкие яловые армейские сапоги, а остального я снизу разглядеть не мог.

- Слава Господу, я думала, что Вам придется укол делать, а у меня уже ничего почти не осталось.

- Да мне один укол уже сделали...

- Кто же это? - она даже наклонилась и с удивлением посмотрела на меня поверх элегантной оправы своих очков, - Вы же один здесь были - вот и девочка видела - шли, шли, да и упали - это от сильного опьянения бывает.

- Ага, - подтвердила девочка, тряхнув русыми косичками, - шли, шли, и вдруг - бух!!!

- Подожди, - в голове у меня что-то мягко сместилось, - ты же сама говорила, что меня...

- Я говорила? - искренне удивилась девочка, - Да мне мама не велит говорить с чужими дядями. Правда, мама?

- Конечно, дочка, - кивнула доктор, - Просто не надо так много выпивать.

Я понял, что спорить бесполезно.

- Ну хоть рану-то вы мне обработаете?

- А у меня бинтов после вчерашней перестрелки не осталось совсем. Но я уже вызвала Карету, они Вами займутся.

- А полиция?

- А зачем Вам полиция, Вам Карета нужна.

- И впрямь, зачем мне полиция? Ну а подняться-то Вы мне поможете?

- Вот этого я делать и вовсе не обязана.

- А перетаскивал-то меня сюда кто?

- Перетаскивал? Я Вас тут прямо и нашла.

Тут я перестал что-либо понимать. Видимо, это было просто не нужно. Мои приятели рассказывали мне о каких-то новых методах призыва, о предварительной химиотерапии, но я никогда в это не верил. Кроме того, мне не от чего было уклоняться - я честно отслужил два года на Уральском Рубеже, и перед Отечеством был чист. Так или иначе, мне стало ясно, что любое мое слово с этого момента может быть истолковано любым образом, и я решил не сопротивляться.

Наверху загудела полицейская сирена.

- Странно, я же не вызывала полицию, - холодно сказала врач, и поправила очки, - дочка, пойдем, дядей господин лейтенант займется.

В вестибюль, действительно, вошел, лейтенант.

- Ну, в чем дело? - не обращая внимание на врача, обратился он ко мне. Доктор воспользовалась паузой и, схватив дочку, исчезла в помещении медпункта, - Пьете, что ли много, а здоровье, что ли, слабое? Ох, до чего, вы, студенты, мне надоели, - и он пихнул сапогом мою ногу, - Все условия, вам, сукам, создали, а вы... Ну, сейчас мы протокол...

- Лейтенант, - раздался со стороны бас. Лейтенант дернулся и застыл в стойке смирно. Я с трудом повернул голову и увидел майора полиции во всем параде.

- Лейтенант, почему вы не отвечаете на радиовызов, вы что, не знаете инструкций, или считаете необязательным их выполнение?

- Но, господин майор, я прибыл по вызову госпожи фон Фир...

- Молчать!!! - грубо оборвал его майор, - Ваша обязанность - постоянно присутствовать в патрульном мотоцикле, и я позабочусь, чтобы остаток своих дней вы занимались регулированием движения.

- Мне не в чем себя упрекнуть, господин майор. Если вы считаете нужным, то я готов ответить по вашему рапорту о моем служебном несоответствии, однако, мне кажется, что поводов для такого рапорта у вас, господин майор, нет, - лейтенант побледнел, но держался прямо.

- Капитан, - подозвал кого-то со стороны майор и как из под земли рядом со мной возник капитан полиции, подтянутый, но в обмундировании его был виден легкий беспорядок, а кобура пистолета была расстегнута. Впервые я вызывал столь пристальное внимание со стороны властей, - Объясните лейтенанту его неправоту, а мы с господином студентом пройдем в медпункт.

Майор протянул мне руку, и я сумел подняться. Было не особенно приятно. Все мое тело было набито ватой, а в левом боку поселилось неведомое животное, которое время от времени переворачивается, задевая мне лопатку.

Майор провел меня узким крашеным коридором и вошел в небольшую комнату. В комнате стояла кушетка, стол, два стула. Шкаф стеклянный с какими-то банками. За столом сидела доктор. Девочки нигде не было.

- Госпожа Фирсова, перевяжите господина студента, а я посижу - подожду тут.

Доктор постаралась не показать своего удивления и достала из стола бинт, вату и какие-то медикаменты.

Майор усмехнулся, сел на кушетку и принялся ждать.

Доктор бинтовала меня в полном молчании. Было слышно, как за стеной урчи эскалатор, и как в вестибюле лейтенант повторяет бесконечный аргумент про уверенность в своей правоте и полном подчинении всем служебным инструкциям.