Без пяти минут беременна - Амалия Март
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И это я не об обещанных пони.
Глава 1. Грехи наших бабушек
За несколько дней до этого
Если бы упрямая генетика предоставила мне выбор, моя жизнь, несомненно, сложилась бы по-другому.
Я была бы папиной принцессой, маленькой пуговкой мамы и любимицей всех незнакомцев. Потому что ну как не любить такое маленькое очарование? Большое очарование любить же гораздо сложнее. Особенно, когда оно вымахивает под метр восемьдесят уже в седьмом классе и получает КМС по стрельбе из лука.
Спорт совсем не для принцесс.
Я могла бы радоваться, что наследственность решила отыграться на мне за грехи моей бабушки, сделала меня высокой, гибкой, выносливой и чертовски быстрой. Но знаете, все это совсем не помогает в обычной жизни. Уж точно не сегодня.
Я влетаю в офис, запыхавшаяся и потная, нервно поглядывая на часы. Обогнать лифт – галочка, не опоздать – жирный минус. Черт. Только бы сегодня обошлось без сторожевого пса у входа, только бы обошлось! Едва распахиваю дверь, как запястье обвивает чья-то цепкая ладонь и тянет в сторону. По ярко-лиловому маникюру сразу определяю, что опасность миновала, это всего лишь Сонька – мой самый верный помощник и прикрыватель в этом тусклом безрадостном офисном мире.
– Опять опоздала! – шипит подруга, заталкивая меня в комнату отдыха. – Я уже не знаю, как отвлекать Тарелкина! – она выдергивает из моих рук сумку и стягивает с плеч мокрый плащ. – Если снова тебя поймает – останешься без премии!
– У меня сложное утро! – пытаюсь оправдаться хотя бы в ее глазах. Хотя откуда ей знать, какие приключения ждут на пути из Колпино в Центр!
– Опять не тот автобус? – вытягивает из моей сумки влажные салфетки и протягивает мне.
– Нет, автобус тот, тело не подходящее, – стираю растекшуюся тушь под глазами, обтираю шею.
– Снова транспортные извращенцы?
– Если б, – вздыхаю, продолжая приводить себя в порядок.
– У тебя три минуты, пока босс примеряет новый галстук, выкладывай уже, – из сумки достается зеркальце и пудра. Сонька подозрительно хорошо ориентируется в моем бауле.
– Короче, заносят, меня в автобус. Как обычно, – кидаю салфетку в урну и встряхиваю влажными от дождя волосами. – Он трогается, схватиться, как всегда, не за что, какой-то урод толкает меня локтем в поясницу, и я тут же теряю равновесие! – подставляю подруге лицо, чтобы замаскировать горящие щеки. – А передо мной стоит мужик, крепенький такой. Ну, я ладони растопырила, чтоб за него зацепиться, а не мять коленями грязный пол, и каким-то образом в полете умудрилась запихнуть пальцы ему в ноздри. В обе, Сонь! – невольно морщусь от воспоминаний. До сих пор противно. – И вот, вытаскиваю, смотрю на пальцы, на ошалевшего мужика, снова на пальцы...
– И? – подруга даже застыла, внимая моему красочному рассказу.
– И вытираю их о его куртку. Занавес, – театрально развожу руки в стороны.
– Завьялова! – заливается хохотом Сонька, складывается пополам и, кажется, плачет.
Я не плачу, мне не до этого. Только пудрой намазалась, а через несколько минут планерка.
– Ага, очень смешно. Мерзость. Еще и укачало, – кладу руки на живот и поглаживаю его в районе желудка успокаивающим жестом. – Тошнит все утро!
В этот момент дверь в комнату отдыха распахивается и входит Лидочка Сергеевна. Малоуважаемая, но капец какая нужная женщина в компании – начальник отдела по работе с персоналом. Мы с Сонькой замираем, подруга поджимает губы, чтобы снова не расхохотаться, я еще интенсивнее себя наглаживаю. От нервов. Слишком долго ехала, слишком быстро бежала, слишком мало ела вчера. И слишком волнуюсь перед собранием!
Лидия Сергеевна стреляет в меня густо накрашенными глазами и обводит внимательным взглядом.
– Доброе утро, девочки, – искусственно-радостно здоровается она.
– Доброе утро, – синхронно здороваемся мы с подругой в ответ.
Сонька закрывает пудреницу, кидает в мою огромную сумку и подталкивает меня на выход.
– У тебя шоколадки, случайно, нет? – спрашиваю тихо уже в дверях.
– Тебе лучше солененького, – отвечает подруга.
За нами захлопывается дверь, я перевожу ошалелый взгляд на подругу.
– Что за намеки?
– Да не в этом смысле, – цокает она. – Мне бабушка всегда говорила, тошнит – съешь соленый огурец. Кислота снимает тошноту.
– Да где я сейчас огурец возьму? А, ладно, я побежала, – вытаскиваю из сумки блокнот. – Спасибо, что прикрыла! – кричу уже на бегу.
У подружки, которая по совместительству еще и секретарь главного в нашем офисе человека, остаются все мои вещи. Уверена, она уже закидывает их в мой кабинет, вот, что значит, проверенный человек и надежное корпоративное плечо.
Я пробегаю по длинным коридорам за считанные секунды и резко торможу перед дверью генерального. Успокаиваю дыхание и, нацепив доброжелательную улыбку, шагаю в кабинет.
Эти собрания по понедельникам меня убивают. Не потому, что в девять пятнадцать надо быть как штык, а мой автобус притормаживает за километр отсюда и десять минут до этого, просто на нем традиционно собираются главы отделов, и я одна из них. А по вечерам четверга в «Капакабане» вход для девушек свободный, и каждая третья текила за счет заведения.
Я не то, чтобы вчера махнула лишнего, но эта коза Кирилина со своим «давай за встречу», между первой и второй» и «как жаль, что вы с Витей расстались, такая пара была…» сделала мое утро особенно паршивым.
Я приземляюсь на стул возле главы технического отдела и громко выпускаю воздух. Водички бы. Надеюсь, от меня не несет за километр вчерашней случайной встречей с бывшей одноклассницей. А еще, что меня не стошнит прямо на Тарелкина в новом галстуке.
Интересно, что Сонька сотворила с предыдущим?
Невольно приклеиваюсь взглядом к полосатому синему предмету одежды и чувствую, как тошнота подкатывает с новой силой. Что за дебильный рисунок, вызывающий спазмы в животе?
Господи, если ты существуешь, сделай так, чтобы планерка превратилась в пятиминутку. Я буду лучшим работником месяца, только дай пережить этот день. И час.
– Лидия Сергеевна, прикройте дверь, – подает голос наш суровый директор.
Начальник отдела по работе с персоналом, успевшая прихватить из комнаты отдыха бутылку с водой, аккуратно закрывает дверь, отрезая нас
