Повесть о контакте - Кир Булычев

Они спустились к подъезду. Академик задержался на секунду, с удивлением глядя на толпу людей, что рвались на огороженное пространство, громко конфликтуя с милиционерами.

– К кроссу готовимся, – быстро сказал Карась. – Сейчас старт будет. Бегом от инфаркта!

Машины не спеша добрались до пристани. Там стоял старый пароход, еще дореволюционный. Который год его собирались переделать под общежитие для туристов.

– Смотрите, – сказал Карась, подводя гостей к пароходу. – Он только на вид дряхлый. Мы нашли его, подняли со дна и теперь устроим здесь музей. Красиво? Хотите ознакомиться?

– Но нам сообщили, что космический… – пробормотал академик Вайнер.

– Если не секрет, кто сообщил? – быстро спросил Карась.

– Молодой человек, назвавшийся Александром Грубиным. Он привез письмо от профессора Минца. Кстати, мы хотим с ним поговорить.

– Ах, Грубин, Грубин, – вздохнул Карась. – Вечно он со своими розыгрышами. Хулиган.

– Хулиган, – согласился Батыев.

– Сам же провожал Минца в отпуск, – сказал Карась. – Позавчера. Отдыхает профессор.

Проводив до шоссе растерянных гостей, Батыев с Карасем победителями вернулись в город.

– Ну, спасибо, Карась, – сказал Батыев. – Помог ты мне.

– Себе тоже, – ответил Карась. – Мы с вами одной ниточкой повязаны. Если Чингисов увидит, что асфальта нет, обе головы полететь могут.

– Живем тихо, планы выполняем, культуру помаленьку развиваем, – произнес Батыев. – Зачем нездоровое внимание?

– Еще, не дай бог, – сказал Карась, – примчатся иностранные корреспонденты…

– И шпионы, – понизив голос, добавил Батыев. – Обязательно.

– Я так думаю, – предложил Карась, – когда проведем соревнование по домино, надо будет этот корабль все же вытащить, распилить или взорвать.

– Правильно говоришь, – согласился Батыев. – Пока он таится под площадью, мы с тобой сидим на бомбе замедленного действия.

Машина подъехала к площади.

На площади было неладно.

Уже громадная толпа кишела в ее центре. Точно огромные скомканные пласты копировальной бумаги, корежился на площади асфальт. Лопатами, кирками, а то и голыми руками население восстановило злополучную яму.

Открыв люк, Минц первым вошел в корабль. Там лежал в состоянии анабиоза вполне живой космонавт. Его перенесли в больницу и начали оживлять. И корабль на ночь заперли, чтобы никто не забрался внутрь.

Пока медицина возилась с космонавтом, на город опустилась летняя ночь. И никто не видел, как на площадь вышла массивная фигура Батыева. Он взял лопату и принялся засыпать яму.

Батыев работал до рассвета, но яма почти не уменьшалась.

Наступило утро, уже пошли на работу люди, местное радио передало второй бюллетень о состоянии здоровья пришельца, который раскрыл глаза и сказал всем спасибо. А Батыев все засыпал яму.

В девять часов к Батыеву присоединился Кобчиков из общего отдела. Он рассчитывал на повышение. Секретарша Людмила принесла Батыеву стакан чая с лимоном.

И тут на площадь въехала кавалькада машин во главе с товарищем Чингисовым.

Чингисов сидел на заднем сиденье и уже перекатывал пальцами в кармане горошину, с помощью которой проверял, хорошо ли заботятся о дорогах и площадях во вверенных ему городах и поселках. И что же он увидел? На центральной площади Великого Гусляра зияла яма с пятиэтажный дом, в которой лежала железяка гигантского размера. Возле ямы стоял Батыев и пил чай с лимоном.

Именно эта деталь более всего взбесила Чингисова – районный руководитель не только довел мостовые до жуткого состояния, но еще и цинично распивал чаи.

Все это Чингисов высказал Батыеву. И, не выслушав его объяснений, уехал.

Батыев уселся на краю ямы и первый раз в жизни заплакал.

А в больнице пришелец скушал чашку куриного бульона и сказал, что теперь положит жизнь, чтобы отблагодарить город.

Часть вторая

В кабинет осунувшегося Батыева вошел человек махонького роста с зеленоватым личиком.

– Я пришел, – сказал он, – от имени цивилизованной галактики высказать вам благодарность как отцу города за мое спасение.

– Садитесь, – сказал Батыев. – В ногах правды нет.

Батыев старался улыбаться, хотя улыбаться было не из-за чего – вот-вот в город должны нагрянуть корреспонденты и шпионы.

– Чем могу быть вам полезен? – спросил пришелец.

– Вас, наверное, тянет домой, – сказал Батыев. – К родным. Мы вас не задерживаем.

– Вы благородны, – ответил пришелец. – Но родные подождут. Они ждали восемьсот лет, и ничего с ними не случится.

– Но ваш корабль мешает движению, – сказал Батыев.

– Разумеется, – согласился пришелец. – Десять минут назад я его перенес на берег реки.

Батыев метнулся к окну.

И в самом деле – корабля не было. И ямы не было. И площадь была гладкой, хоть катай горошины. Только покрытие было не привычного асфальтового цвета, а розового, с жемчужным отливом.

Батыев ахнул.

– Если не возражаете, – сказал пришелец, – я могу сделать покрытие для всех улиц вашего города.

Он полез в карман своего сиреневого комбинезона и достал мешочек.

– Здесь, – сказал пришелец, – затравка. Достаточно разбавить ее в стакане воды – один грамм, не более, а потом вот из этого пульверизатора разбрызгать смесь по улице, мысленно представляя себе, какой ширины должно быть покрытие. И улица замощена.

– Ну, молодец! – восхитился Батыев. – Чаю хочешь?

– Чаю не хочу, пил у Минца. Какую улицу будем мостить?

– Погоди, – сказал Батыев. – Вызовем начстроя и решим…

– Слушай, Слабенко, – сказал Батыев начстрою. – Вот тут товарищ имеет предложение по поводу благоустройства.

– Знаю, – сказал Слабенко, кивая пришельцу. – Площадь-то замостил в рекордные сроки. Плохо только, что без разрешения.

– Слабенко, не будь бюрократом! Лучше планируй, как дальше работать. Чтобы город к завтрему был образцовым. А то приедут иностранцы – что увидят? Вы сколько у нас еще останетесь?

– Сколько надо, – ответил пришелец. – Но не связывайте мое пребывание с хозяйственными работами. Затравку я вам оставлю. И каждый сможет делать любые дороги и так далее…

– Что значит «так далее»? – насторожился Батыев.

– Можно дома строить…

– Какие дома?

– Любые, – сказал пришелец. – Берете затравку, смешиваете со стаканом воды, поливаете на землю и мысленно представляете, какой нужен дом. И он растет.

– А скобянка? А сантехника?

– Все будет как положено, – сказал пришелец.

Батыев прошелся по кабинету, затем поглядел на Слабенко:

– Сечешь? Выходим на первое место в области. А ты – пришельцы, пришельцы… Надо верить в космическое братство!..