Погаси пламень страстей моих… - Раиса Богомолова

Святитель Иоанн Златоуст считает, что богатство всегда строится на несправедливости: «Невозможно разбогатеть тому, кто не делает несправедливости. Но что скажешь ты, если кто-нибудь от отца получил наследство? Он получил собранное неправдою… можешь ли ты, восходя через длинный ряд поколений, доказать таким образом, что имущество это законно приобретено? Никак не можешь это сделать. Напротив, начало и корень его непременно должны скрываться в какой-нибудь несправедливости. Почему так? Потому что Бог не сделал одного богатым, а другого бедным. Невозможно разбогатеть тому, кто не делает несправедливости».

Потому святитель Григорий Богослов увещевал: «Откажись от всего и стяжи одного Бога. А если не хочешь оставить все, отдай бо́льшую часть. Если же и того не хочешь, по крайней мере, излишки употребляй благочестиво».

На свете нет ни одного человека, который бы не хотел быть благополучным. Бедный хочет быть богатым, богатый хочет быть в чести и славе. Все хотят быть счастливыми по своим понятиям. Но все это пустое; все это тень; все это никогда не составит человеческого благополучия. По слову святителя Иннокентия (Вениаминова), нынешние богачи – нищие перед Соломоном, но он, вполне испытав все возможные удовольствия мира, под старость признался, что всё на свете суета сует и всяческая суета (см.: Еккл. 1, 2). Есть для нас счастье и блаженство – счастье вечное, блаженство истинное и неизменное – Царствие Небесное. Только в нем человек будет вечно счастлив, каждую минуту весел и радостен, всегда спокоен.

Достижения цивилизации, уют и обеспеченность – все у нас есть, и – ничего у нас нет. Потому что мы ничего не можем удержать. Как бы мы ни хватались за все это, оно течет меж наших пальцев. Все, чем мы обладаем, может быть отнято мгновенно. Надо понять, что все, чем мы обладаем, – это знак Божественной любви в каждое мгновение, в каждый час и день нашей жизни. Это – Божия любовь, ставшая конкретной, живой заботой о нас. Тот потеряет все, кто не в Бога богатеет (Лк. 12, 21).

Святые отцы учили не привязываться к земному богатству; не думать, что богатством ты обязан себе – с воему уму и деятельности; считать богатство Божиим даром, которое Он может отнять в любой момент.

Вот какой случай произошел в 30-е годы XIX века. В доме некоего жителя города Козельска был на постое солдат поляк, но потом переселился в другой дом и сбился с толку. Залез на двор, стащил колеса с повозки. О своем горе крестьянин поведал духовнику, старцу Леониду, сказав, что знает вора и может отыскать колеса. На что старец ответил: «Оставь, не гонись за своими колесами, это Бог тебя наказал, ты понес Божие наказание и малою скорбию избавился от бо́льших скорбей. А если не захочешь потерпеть этого малого искушения, то больше будешь наказан».

Человек же, нарушающий заповедь «не укради», грешит против Бога, вредит ближнему и самому себе.

Преподобный Варсонофий Оптинский говорил: «Много появилось у нас воров. Не тех, которые лезут в карман или ограбляют дома, нет, эти воры злее и опаснее. Они являются к вам в костюме, говорят громкие фразы, а в результате крадут самое дорогое – веру. Когда же у человека выкрали веру, он спрашивает у своих учителей: „А как же теперь жить?“ – „Живите по разуму своему“, – отвечают. Разум же, как известно, без веры не всегда бывает хорошим советчиком, и человек начинает следовать хотениям своей плоти и падает все ниже и ниже».

Могут ли христиане давать взятку? Иеросхимонах Михаил (Питкевич; † 1962), старец Валаамский, рассказывал: «Вот у меня одна мантия – с того дня как я пострижен, а куколя и теперь нет, а надо бы иметь его. Пошел я к портному, а он: нет и нет, не могу и не умею… Я знал, что ему надо подарок сделать, и за подарок он все сделает, что надо, и сумеет. Но знаю я и то, что за самое малое участие в этом деле – подкупе, взятке – в этом грехе я буду отвечать на мытарствах. Так ни с чем и ушел от него. Давать повод грешить другим и соучаствовать в их грехах надо остерегаться».

Всякая ложь, обман, хитрость, как бы ни были лукаво скрыты человеком, большею частью или прямо открываются и наказываются стыдом и гражданским взысканием, или сопровождаются ниспосылаемым от Бога бедствием для вразумления нарушителей заповедей Божиих. Вносящий неправедное стяжание в дела свои все равно, что вносит огонь, поедающий и то достояние, какое он имеет.

Святитель Иоанн Златоуст о страсти чревоугодия говорил: «Для чего, скажи мне, ты утучняешь тело пресыщением в пище? Неужели принесем себя в жертву или предложим в трапезу? Ничто так не противно и не вредно телу, как пресыщение; ничто столько не разрушает, не обременяет и не повреждает его, как неумеренное потребление пищи. Невоздержанные в пище так неразумны, что не хотят даже столько поберечь себя, сколько другие берегут мехи. Ибо продавцы вин не наполняют мехи более надлежащего, дабы не порвать их, а они и такой заботы не хотят иметь о бедном своем чреве, но до чрезмерности обременяют его пищею и наполняют вином… и таким образом сугубо стесняют дух и ту силу, которая управляет жизнью. Чревоугодие преждевременно приближает к старости, притупляет чувства, омрачает мысль, ослепляет проницательный ум и возлагает большую тяжесть и несносное бремя».

В мире тысячи людей заняты изобретением новых и новых удовольствий. Их считают необходимой принадлежностью нашей жизни. С их помощью в человеке стремятся развить чувство красоты, ум и свободную волю. Им даже придают высокое нравственное значение в деле усовершенствования человечества.

Но у христиан иной подход к жизни. Христиане стремятся духовно вырасти в уподоблении Богу; хранят семейные ценности, в основе которых лежит добродетель целомудрия. Они не отвергают наслаждение человеческой красотой, но не дают воли грубым инстинктам; наслаждаются красотами и дарами природы, не злоупотребляя ими; ценят высокое искусство, не используя его для разжигания страстей.

Преподобный Марк Подвижник говорил, что между сеянием и жатвою проходит определенный промежуток времени. Не будем искать во время сеяния того, что принадлежит жатве. Всему свое время, и время всякой вещи под небом (Еккл. 3, 1). Не сразу после каждого нашего изменения дается по нему суд, но, когда во все наше пребывание в этой жизни мы будем испытаны приражениями, падая и вставая, блуждая и будучи наставлены на добрый путь, тогда только в день исхода, по сочетанию всего, соразмерно будем судимы или похваляемы.

Бог все видит, и человек должен без остатка вверить себя Ему.

Если ты беден, переноси бедность благодушно. Не скорби, не ропщи, так как Господь облегчает нам спасение. Не употребляй противных Божией воле средств для избавления себя от бедности. Не проси милостыни. Чаще вспоминай о бедности Спасителя. Вспоминай, что почти все святые провели свою жизнь в бедности. Тебе готовится награда, не сравнимая ни с какими житейскими богатствами.

Дворянка по происхождению, монахиня Ангелина (в миру Александра Филипповна фон Розе), основательница и строительница Свято-Троицкой Творожковской женской общины, перед отходом в вечность сказала сестрам: «У меня было достаточно средств, чтобы улучшить вашу пищу и облегчить труды, но я понимала, что это было бы нам не полезно, а даже пагубно».

Священник Александр Ельчанинов писал больному человеку: «Я пришел к мысли, что всякое духовное усилие, всякое добровольное (и даже недобровольное) лишение, отказ, жертва, страдание обмениваются немедленно на духовные богатства внутри нас. Чем больше теряешь, тем больше приобретаешь. Горе счастливым, сытым, смеющимся: они оскудеют до полной духовной нищеты».

Вспоминают, что святитель Лука (ВойноЯсенецкий) питался очень просто. Завтрак его состоял из одного блюда. Будучи архиепископом в Симферополе, ходил в чиненых рясах с прорванными локтями. Всякий раз, предлагая сшить новое одеяние, его племянница Вера слышала в ответ: «Латай, латай, Вера, бедных много».

Святитель Феофан Затворник говорит: «Так устроилось положение наше, что только теснота держит нас в настоящем строе. Как только вступим в широту, расплываемся и гибнем. Вот и царит на земле теснота как наилучшая для нас обстановка. Нынешние умники этого не вмещают и тем погружают себя в непроглядный мрак, простертый будто над жизнью нашей земною. Отсюда уныние, томление, самоубийство».

В воздержании нужно соблюдать умеренность. Правило состоит в том, чтобы каждый, сообразно с силами и возрастом, столько вкушал пищи, сколько нужно для поддержания тела, а не сколько требует желание насыщения.

Перед посещением храма утром по Уставу Церкви принимать пищу не полагается. Но послабления возможны для детей и людей, страдающих физическими недугами. Святой праведный Иоанн Кронштадтский поучал, что человек, который идет к богослужению позавтракав, добровольно налагает на себя ненужную и вредную тяжесть и заранее заглушает сердце свое для молитвы, преграждая к нему доступ святых помыслов.