Вечный. Тетралогия - Роман Злотников

В этот момент на опушке леса вдруг вспыхнула ослепительная звезда, и Ив почувствовал, как от залпа станкового лучемета у него трещат волосы и плавится грубая кожа сапог. А потом наступила тьма.

Все было как всегда. Мозаичный пол и золотистая дымка. Ив приподнялся, опираясь на локти, ничего не соображая, посмотрел вокруг, потом перевернулся на живот и, подтянув ноги, с трудом встал. Пол, или как это тут называлось, приятно холодил ступни. Ив посмотрел вниз. Сапоги сгорели почти дотла, лишь с тыльной стороны голени уцелели небольшие обуглившиеся кусочки кожи, прилипшие к ногам. Да и от остальной одежды осталось не так много. Повязка на глазу тоже сгорела. Но на нем самом новых повреждений почти не прибавилось. Так, несколько ожогов, уже вздувшихся пузырями, да обуглившиеся волосы на голове. Что ж, когда он попал сюда в прошлый раз, то выглядел несколько хуже. Его оторвал от размышлений знакомый голос:

— С возвращеньицем!

Ив резко обернулся. Творец развалился на своем любимом канапе и с аппетитом ел большое красное яблоко. Ив насупился. Творец перевел на него насмешливый взгляд:

— Мучаемся сомнениями?

Ив не отозвался. Творец покачал головой:

— Ай-ай-ай, и это будущий герой и спаситель человечества? — Он явно наслаждался моментом. — А вам не приходило в голову, молодой человек, что если я НАСТОЛЬКО могуществен, то мне ничего не стоит сделать так, чтобы вы ВООБЩЕ не испытывали никаких сомнений?

Ив озадаченно наморщил лоб. Творец снисходительно усмехнулся:

— Ну что за миленькая раса. Как же вы любите крайности. Одни считают, что Господь Бог, всеблагой и всемогущий, денно и нощно наблюдает за каждой божьей тварью, а другие, напротив, уверены, что некий могущественный Вселенский разум вообще не интересуется тонким налетом органической слизи, который и есть человечество. А ведь так просто понять, что не бывает ничего абсолютного.

Ив постоял неподвижно, вперив непонимающий взгляд в Творца, потом озадаченно потерся щекой о плечо и по-детски наивно спросил:

— Это как?

Творец с хрустом откусил от яблока здоровенный кусок и принялся с аппетитом жевать. Несколько раз сглотнув, так что опять появилась возможность более или менее вразумительно говорить, он ответил:

— А так, — и, заметив на лице Ива признаки раздражения, звонко рассмеялся.

— Ну и морда же у вас, благородный дон!

Смех был так заразителен, что Ив почувствовал, как и его подхватывает эта волна смеха, растягивая его рот до ушей.

Отсмеявшись, Творец повернулся к Иву с серьезным видом:

— Пойми, родной, я заставил тебя пройти через все это вовсе не для собственного развлечения. Чтобы человечество выжило в войне — ты должен стать не старшим абордажной команды и даже не адмиралом великого и непобедимого объединенного флота, а вождем целой разумной расы! Как ты считаешь — ты готов к этому?

Ив вздохнул и уныло опустил голову:

— И что ж делать? Творец усмехнулся:

— Вот-вот, именно это я и имел в виду, когда предлагал тебе поучиться. Разве за то время, пока ты был Убогим, ты ничему не научился?

Ив почесал затылок. Нельзя сказать, чтобы он так вот сразу поверил Творцу, но в его словах была своя логика. А хуже всего было то, что если он прав, то Ив крайне бездарно расходовал отпущенное ему время. Возможно, за исключением именно того краткого промежутка, о котором он раньше думал как о безвозвратно потерянном. Убогий и Корн дали ему намного больше в понимании того, что такое человек и как им управлять, чем вся его жизнь до и после. Творец сочувственно покачал головой:

— Ну-ну, не все так плохо. Ты уже довольно далеко ушел от того дона Счастливчика, который считал, что главным признаком и самым страшным оружием Вечного является митрилловый клинок. Дону Счастливчику никогда в жизни не пришло бы в голову возиться с обустройством целой планеты, если его собственные проблемы можно было решить, просто перерезав глотку какому-то там барону. — Творец посмотрел на Ива, сидевшего с унылым, безучастным видом, и, наклонившись к нему, хлопнул по плечу: — Эй, Ив, не вешай носа. Конечно, тебе придется выжать из человечества все, на что оно способно. Все, что может дать каждый из них, от героя до предателя, от гения до тупицы, но, ей-богу, я уверен — ты справишься. Да, черт возьми, ты уже справляешься. Просто тебе еще многому надо научиться.

Ив грустно поморщился:

— Как же…

Творец добродушно усмехнулся:

— Не вешай носа. У тебя все получится. Ты ведь уже разобрался, ЧЕМУ надо учиться.

Тут Ив очнулся. Оказалось, что он лежит на спине неподалеку от обломков того валуна, на который взобрался перед самым выстрелом лучемета. Над расколотым валуном еще не осела поднятая выстрелом пыль.

Неделей позже Ив сидел в своей каюте и просматривал записи, найденные в компьютере барона. На Варанге все кончилось довольно быстро. Когда у валунов опустился пузатый абордажный бот и из люка выпрыгнула приземистая фигура в боевом скафандре, Трубач, помогавший Иву подняться на ноги, с опаской посмотрел на пришельца и выпрямился. Поднялся и Ив. Человек в скафандре суетливо закивал головой и, сделав шаг вперед, откинул забрало. Из шлема послышался хриплый голос Ахмоллы Эрроя:

— Бей, Уэсида решил, что ты слишком долго не возвращаешься, вот мы и отправились тебя искать.

Ив, проглотив комок, подкативший к горлу, порывисто шагнул вперед и судорожно обнял Ахмоллу за горячие металлические плечи. Оказалось, ниппонец во втором боте. Когда он, сделав контрольный круг над лесом, плюхнулся рядом с ними, Уэсида тут же выбрался из люка, подошел, тяжело ступая, и, умудрившись в боевом скафандре изобразить что-то вроде церемониального поклона, четко и несколько театрально доложил:

— Корабль исправен и готов к действиям, капитан. Ив серьезно кивнул и вдруг почувствовал, как на него наваливается вся тяжесть последних дней и ноги больше его не держат. Чтобы не рухнуть, он опустился на корточки и помотал головой, словно извиняясь. Охотники стояли вокруг, удивленно глядя на него. Собравшись наконец с силами, Ив поднялся и повернулся к Трубачу. Несколько мгновений они молча смотрели в глаза друг другу, потом Трубач усмехнулся и спокойно сказал:

— Если ты не против, я бы поискал барона. А потом, если уж у тебя есть средство передвижения, не подбросишь ли ты нас до его поместья?

Ив застыл в изумлении — до сего момента он и не подозревал в Трубаче такого умения изящно выражаться. Потом расхохотался и хлопнул его по плечу.