Пираты Короля-Солнца - Марина Алексеева

— Насколько я знаю тебя, маленький Вандом, ты не способен на предательство. И скоро ты все узнаешь. Всю правду об обстановке в Алжире. Будет 'весело' .

— Как-то вы это зловеще говорите. Но я готов на все! Правда, если честно, я не очень метко стреляю. И не очень силен в фехтовании. Кое-что умею, но… но если надо, я научусь! Вы только скажите, что делать. Вы только не думайте, что я безнадежный трус. Вот лошадью управлять я умею, это правда.

— Все это не потребуется. Ни стрельба, ни фехтование. Твоя задача другая. Вспомни, маленький Вандом, свои детские проказы. Всякие шалости. Вспомнил? Итак, в нужное время, если кто-то из начальства будет разыскивать нас, ты сделаешь невинные глазки и с самым честным видом скажешь: 'Адъютант герцога? Да только что здесь был, пять минут назад' . И сиди себе в штабе, вот и вся твоя задача. Это понятно?

— А вы? А где вы сами будете в это время? — тревожно спросил Анри.

— Ну, мало ли где, — сказал Рауль, — Посмотрим по ситуации.

— Вы замышляете что-то опасное! — прошептал Анри, — И вы хотите даже иоаннитов оставить позади, я вас правильно понимаю?

— Вы, похоже, мне не верите?

— О! Я знаю, вы сможете драться с мусульманами. Я уверен, на этом поприще вас ждут блистательные победы. Это так. Но я тоже кое-что помню из истории. Исцеляя больных и раненых, рыцари Госпиталя как бы очищались от пролитой крови… Так, во всяком случае, мне говорили… мои наставники…

— В этом нет противоречия. Это верный принцип. Вот я и собираюсь служить этому принципу, а не земному властителю — нашему монарху.

— В принципе нет противоречия, но противоречие в вас, сударь! Это я к тому, если вы все-таки примкнете к славным иоаннитам.

— Что, я испугаюсь чумы и проказы?

— Я думаю, вы не сможете преодолеть отвращение.

— Я… постараюсь.

— А как насчет нищих?

— Каких нищих?

— Нищих, которым мыли ноги братья-рыцари. И не только они! Позвольте напомнить вам исторический факт…

— Тайная Вечеря?

— Нет, не только. Наш король в возрасте семи лет в Великий четверг сорок пятого года мыл ноги двенадцати беднякам из своего прихода Сен-Эсташ и обслуживал их за столом. А вы не знали?

— Знал. И что? Где ваши нищие?

— А зачем вам обязательно нищие? Гримо годится?

— Гримо? Вы с ума сошли, Анри, детка!

— Ну вот, господин иоаннит, я вас поймал! Старику Гримо вы не станете мыть ноги?

— Я?!

— Да, вы! Докажите, что вы могли бы быть иоаннитом! Вы, конечно, откажетесь! Над вами будут смеяться, правда, коллега Жана де Лавалетта? Вот видите! А старик Гримо вас вырастил, нянчился с вами, он так вас любит, бедный старичок.

— Гримо, — улыбнулся Рауль.

— А верность святым принципам, сударь, доказывается не красивыми словами, а поступками! А вот я мог бы! Я мог бы вам помочь — моя левая нога, ваша правая. Или — пошлите меня ко всем чертям. Я и так уж достал вас.

— Нет, ангелочек Вандом, — сказал Рауль насмешливо, — Я принимаю ваше предложение. Но я обойдусь без вашей помощи. Для подобных испытаний на принципы госпитальеров ищите сами своего старого слугу.

— Только не вздумайте орать на Гримо.

— Гримо точно решит, что я помешался, но орать на него я не буду.

— А вы лучше, чем я думал.

— Тогда — прошу вас ко мне, шевалье де Вандом. Гримо, наверно, уже проснулся.

16. ГРИМО ЗАПЛАКАЛ

Известному читателю господину Себастьену Дюпону была отведена одна из самых комфортабельных кормовых кают, неподалеку от адмиральской. Почтенный доктор со своим помощником занимался составлением какого-то мудреного снадобья, когда появился Гримо. Помощник при виде посетителя скромно ретировался.

Дюпон удивленно взглянул на старика — у бедного Гримо был самый сокрушенный вид, по щекам катились слезы.

— Господин Гримо! — воскликнул Дюпон, — Что с вами? Вы не заболели?

Гримо энергично затряс головой. Дюпон догадался, что это означало на языке старика, что он вполне здоров. Доктор заботливо усадил ветерана и продолжал расспрашивать:

— Значит, что-то не то с вашим господином?

Бедный Гримо так же энергично закивал седой головой.

— Вы преувеличиваете, дорогой господин Гримо, — сказал Дюпон, облегченно вздохнув, — Я понимаю, вы очень любите вашего молодого хозяина, и любая мелочь вам кажется катастрофой. Я же уже говорил вам — не надо так переживать! Успокойтесь! С ним все в порядке, поверьте раз и навсегда!

— Нет, — прервал Гримо, — С ним очень плохо. Хуже некуда!

— Что такое? — спросил Дюпон, — Я же вчера осматривал виконта. Обморок? Головокружение?

— Хуже, — вздохнул Гримо.

— Что именно? — пожал плечами Дюпон.

Гримо постучал пальцем по лбу.

— Не может быть! — вскричал Дюпон.

— Увы! — горестно проговорил Гримо, — Увы! Мой бедный господин! Такой молодой — и такая беда! О я, злосчастный! Что я скажу моему графу! — и Гримо дернул себя за волосы. Обычно это ему немного помогало в стрессовой ситуации, но на этот раз излюбленный способ помог бедному Гримо совсем мало, вернее, вовсе не помог.

— Вы преувеличиваете, добрейший господин Гримо, — повторил Дюпон с сомнением, — Я сказал вам вчера, что у вашего хозяина немного расстроены нервы, переволновался, с кем не бывает. Но не настолько же, черт побери! И я дал вам успокаивающее лекарство. Чего вам еще?

— Настолько! — воскликнул Гримо с отчаянием.

— Не понимаю, — Дюпон опять пожал плечами, — Что он, буйствует? На людей бросается?

Гримо кивнул.

— Не может быть! — усомнился Дюпон, — С негодяем Мормалем все улажено. Ваш господин действовал по ситуации, и я Мормаля не выпущу из лазарета до самой высадки.

Гримо вздохнул.

— На кого ж это бросается ваш хозяин? На капитана? На адмирала?

Гримо покачал головой и ткнул себя пальцем в грудь.

— На вас? — поразился Дюпон, — Ни за что не поверю, чтобы такой умный и воспитанный молодой человек настолько потерял самообладание, чтобы позволить себе что-нибудь некорректное в отношении вас, старого слуги! Он же, как вы мне сами сказали, вырос у вас на руках!

— Увы! — простонал Гримо, рыдая, — Увы, это так!

— Неужели он вас… язык не поворачивается… никогда бы не подумал… неужели он вас бил, господин Гримо?!

— Хуже, — плача сказал Гримо.

— Боже мой, господин Гримо, да скажите же, что он натворил? Если ваш господин так опасен, необходимо принять меры. Но скажите мне откровенно, в чем дело. И успокойтесь, умоляю вас, успокойтесь! Выпейте водички. Сделайте глубокий вдох. И — рассказывайте, что произошло.