Сердце зимы - Роберт Джордан

– Это передали сегодня утром для вашего мужа, госпожа Фаршав, – сказала хозяйка гостиницы и вручила Мин письмо, запечатанное бесформенной нашлепкой красного воска. Потом госпожа Кини вздернула остренький подбородок. – Еще его спрашивала какая-то женщина.

– Верин, – быстро сказал Ранд, чтобы предупредить вопросы и отделаться от хозяйки. Кто знал, куда послать ему письмо? Кадсуане? Один из Аша’манов с нею? Может, кто-то из сестер? Он хмурым взглядом впился в сложенный листок в руке Мин, с нетерпением ожидая, когда уйдет госпожа Кини.

Губы Мин дернулись, она старательно избегала смотреть на Ранда, поэтому ему не составило труда понять, что она улыбается. По узам просочилось веселье.

– Благодарю вас, госпожа Кини. Верин – это друг.

Острый подбородок вскинулся еще выше.

– Если спросите меня, госпожа Фаршав, я скажу, что когда у тебя симпатичный муж, нужно и подруг своих опасаться.

Хозяйка зашагала обратно к красной арке, а Мин смотрела ей вслед, и в глазах ее прыгали смешливые искорки. Эти же искорки долетали до Ранда по узам. Девушка изо всех сил старалась не рассмеяться. Вместо того чтобы отдать послание Ранду, она взломала печать большим пальцем и сама развернула письмо, как будто была родом из этого сумасшедшего города.

Читая, Мин только слегка нахмурила брови, и предупредила Ранда лишь короткая вспышка ее чувств в узах. Смяв листок, она повернулась к камину; ему пришлось вскочить со скамьи, чтобы успеть выхватить письмо из ее руки за миг до того, как оно полетело в огонь.

– Не валяй дурака, – сказала Мин, поймав Ранда за запястье. Она пристально смотрела на него снизу вверх очень серьезными темными глазами. Узы донесли до него напряженную решимость. – Пожалуйста, не будь дураком.

– Я пообещал Верин, что не буду, – сказал он, но Мин не улыбнулась.

Ранд разгладил листок. Послание было написано тонким неразборчивым почерком, которого он не узнал. Подпись отсутствовала.

Я знаю, кто ты такой, и желаю тебе добра, но я также желаю, чтобы ты покинул Фар Мэддинг. Дракон Возрожденный оставляет смерть и разрушение там, где ступает его нога. И теперь я знаю также, зачем ты здесь. Ты убил Рочайда, и Кисман тоже мертв. Торвал и Гедвин снимают верхний этаж над сапожником по имени Зерам, в доме на улице Синего Карпа, рядом с Иллианскими Воротами. Убей их и уходи. Покинь Фар Мэддинг с миром.

Часы в Женской Комнате отбили еще один час. Время шло – все меньше светлых часов, все ближе встреча с Кадсуане.

Глава 33

УЛИЦА СИНЕГО КАРПА

Мин сидела на кровати, скрестив ноги – не слишком удобная поза, когда ты не в штанах, а в дорожном платье, – и вертела между пальцев один из своих ножей. Совершенно бесполезное умение, как говаривал Том, но порой мелькающий в руке нож приковывал людские взгляды и, не требуя больших усилий, заставлял обращать на себя внимание. Ранд стоял в центре комнаты и, держа в руках меч в ножнах, внимательно разглядывал разрезы, сделанные им в узах мира. На девушку он вообще не обращал внимания. Драконовы головы на тыльных сторонах его запястий отливали алым металлом и золотом.

– Ты же сам признаешь, что это ловушка, – рычала девушка. – Лан с этим согласен. Даже у слепого козла в Селейзине хватает мозгов, чтобы не лезть в капкан! «Только дураки целуются с осами или кусают огонь!» – процитировала она.

– Капкан – не капкан, если знаешь, где его поставили, – отсутствующим тоном заметил Ранд, аккуратно подправляя один из разрезанных шнуров, чтобы кончики легли ровно. – Если знаешь, где ловушка, ее можно обойти, и значит, это уже не ловушка.

Мин со всей силы метнула нож. Он пролетел мимо головы Ранда и вонзился в дверь. Девушка вздрогнула, припомнив последний раз, когда она так сделала. Что ж, сейчас она не лежит, обнимая его, и Кадсуане, что еще хуже, вряд ли сюда зайдет. Чтоб сгореть этому мужлану – когда у Ранда перед носом пролетел нож, застывший узел чувств у нее в голове даже не дрогнул, даже удивления не мелькнуло!

– Если только увидишь Гедвина и Торвала, знай, что и остальные поблизости, прячутся где-то. Свет, да они могут посадить в засаду полсотни наемных мечей!

– В Фар Мэддинге? – Ранд поднял взгляд, посмотрел на торчавший в двери нож, но лишь покачал головой и вновь принялся рассматривать узы мира. – Сомневаюсь, Мин, что во всем городе есть хотя бы пара наемников. Поверь мне, я не хочу, чтобы меня убили. Я и близко к ловушке не подойду, если не пойму, как из нее выскочить и не попасться.

Да в нем страха не больше, чем в булыжнике! И благоразумия столько же. Он не хочет, чтобы его убили, – как будто кто-то хочет!

Мин неловко поднялась с кровати, открыла прикроватный столик и вытащила оттуда ремень – они лежали у госпожи Кини в каждом номере, даже когда она сдавала комнаты чужеземцам. Ремень был длиной с руку Мин и шириной в ладонь, с деревянной ручкой, и конец его разделялся на три хвоста.

– Может, если я угощу тебя этим, ты почуешь наконец, что у тебя перед носом! – крикнула она.

В этот момент и вошли Найнив с Ланом и Аливия. Найнив и Лан были в плащах, на бедре у Лана висел меч. Найнив сняла все украшения, оставив только унизанный самоцветами браслет и тот пояс, Колодезь. Лан тихо прикрыл дверь. Найнив и Аливия встали, уставившись на Мин, замахнувшуюся ремнем.

Девушка тут же уронила сей необычный предмет на цветастый ковер и быстрым движением ноги отправила под кровать.

– Не пойму, Найнив, почему ты разрешаешь Лану так поступать, – сказала Мин самым твердым своим тоном. Правда, не особенно он был сейчас и тверд. И что у людей за манера всегда входить в самое неподходящее время?

– Иногда сестра должна полагаться на суждения своего Стража, – невозмутимо ответила Найнив, натягивая перчатки. На лице у нее отражалось не больше чувств, чем на личике фарфоровой куклы. Да, она была Айз Седай с головы до пят.

Он же не твой Страж, а твой муж, хотелось сказать Мин, и уж сама-то ты не отпустила его одного, идешь с ним вместе. Не знаю, женится ли на мне мой Страж, но он пригрозил, что свяжет меня, коли я попытаюсь за ним увязаться! Правда, она не слишком-то настаивала. Если он хочет быть гусаком-недоумком, попытаться спасти его можно и не тыкая ни в кого ножом.

– Если мы собрались этим заняться, овечий пастух, – мрачно заметил Лан, – лучше поспешить, пока еще светло.

Его голубые глаза были холоднее обычного, взгляд был тверд, как полированный камень. Найнив бросила на Лана встревоженный взор, который чуть не заставил Мин ее пожалеть. Самую малость.