Putin. His Life and Times - Филип Шорт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это была не единственная претензия к тактике русских. Американцы с сайта обвиняли их в том, что они нацелились на умеренную оппозицию, поддерживаемую Западом, а не на джихадистские группировки. Однако ситуация оказалась сложнее, чем хотела бы признать одна из сторон. Возглавляемая американцами коалиция атаковала ИГИЛ, но оставила в покое "Джебхат ан-Нусру" и другие радикальные группировки, поскольку они зачастую были неотделимы от умеренной оппозиции. Русские же наносили удары по всем джихадистским группировкам без разбора и обеспечивали воздушное прикрытие сирийских сухопутных войск. Если поддерживаемые Западом отряды, противостоящие Асаду, несли сопутствующий ущерб, русские не собирались проливать слезы. Американцы, понятно, смотрели на это иначе.
Другой, еще более сложный вопрос - отношения России с Турцией.
Вся северная граница Сирии, протяженностью почти 600 миль, примыкает к турецкой территории. У Путина сложились хорошие отношения с Реджепом Тайипом Эрдоганом, президентом Турции, а ранее долгое время занимавшим пост премьер-министра. Турцию ежегодно посещают шесть миллионов российских туристов, Россия строит атомную электростанцию в Аккую на побережье Средиземного моря, а недавно две страны достигли соглашения по проекту строительства газопровода по дну Черного моря - взамен более ранней схемы, известной как "Южный поток", которая была отвергнута Европейской комиссией в бытность Жозе Баррозу президентом - для поставок российского природного газа в Турцию, Юго-Восточную и Центральную Европу. С другой стороны, Турция была членом НАТО, и Эрдоган, как и все остальные члены альянса, хотел, чтобы Асад ушел от власти. С этой целью турки оказывали военную поддержку сирийским туркменам - этнически родственной группе, выступающей против сирийского правительства и проживающей вдоль границы.
Это расхождение усугублялось чувствительностью Анкары ко всему, что хоть отдаленно связано с курдами. Для Эрдогана курдский сепаратизм - это экзистенциальная угроза, а курдские Отряды народной обороны - YPG - такой же враг, как Аль-Каида и ИГИЛ. Для Путина курды - это "наиболее боеспособная группа, противостоящая ИГИЛ» и вносящая "большой и значительный вклад... в борьбу с терроризмом".
Напряжение между этими двумя позициями было неустойчивым.
24 ноября 2015 года российский штурмовик "Сухой", возвращавшийся из рейда по позициям туркмен и "Джебхат ан-Нусры", был сбит истребителем ВВС Турции. Пилот и штурман катапультировались. Один из них был застрелен при спуске с парашютом, что является нарушением Женевской конвенции, второй выжил и был доставлен вертолетом, но не раньше, чем туркмены смертельно ранили одного из спасателей. Анкара заявила, что российский самолет нарушил воздушное пространство Турции, что россияне отрицают. Где именно произошла ошибка, неясно. Вся граница была на волоске. Эрдоган немедленно обратился за защитой к своим партнерам по НАТО, чем заслужил неизменное презрение Путина. По его словам, он "обманывал американцев", "бегал к [НАТО], кричал "Помогите!"" вместо того, чтобы поднять трубку и попытаться все уладить.
По мнению Путина, это был "удар в спину", сознательное предательство со стороны "правящей клики" Эрдогана, которая, по его словам, долгое время выступала в роли пособников террористов, а теперь несет "прямую ответственность" за гибель российских военнослужащих. По словам Путина, российские летчики видели многокилометровые колонны из тысяч нефтяных танкеров, которые двигались из контролируемых ИГИЛ районов в Турцию, где грузы отправлялись на экспорт в турецкие порты. «Мы знаем, кто набивает свои карманы в Турции и позволяет террористам наживаться на нефти, которую они воруют, - заявил он в интервью российскому парламенту. На эти деньги джихадисты вербуют наемников, покупают оружие и планируют бесчеловечные нападения на людей во Франции, Ливане, Мали и других местах».
На Западе царило гробовое молчание. Это был маленький грязный секрет, о котором все знали, что это правда. Сколько бы Эрдоган ни отрицал, основная часть доходов ИГИЛ поступала от контрабанды нефти через турецкую границу. С точки зрения Турции, ИГИЛ было одновременно и барьером против курдов, и самой мощной силой, противостоящей армии Асада. Тайная поддержка джихадистов имела смысл, как и в случае с Пакистаном - еще одним номинальным союзником США - который предоставлял убежище бен Ладену, поддерживая талибов в Афганистане.
Россияне затронули и другие старые обиды. По словам Путина, Турция предоставляла конспирацию и материальную поддержку исламским фундаменталистам, действовавшим в Чечне. Эрдоган проводил в Турции политику исламизации, которая заставила бы светского основателя страны Кемаля Ататюрка перевернуться в гробу.
Но это была одна часть гнева и три части расчета.
Министр иностранных дел Сергей Лавров практически сразу сообщил своему турецкому коллеге, что Россия не будет вступать в войну из-за этого инцидента. Это вызвало вздохи облегчения в Вашингтоне, который в случае начала военных действий оказался бы перед невозможным выбором между выполнением своих обязательств по статье 5 с риском неконтролируемой эскалации, которая может закончиться ядерной войной, и оставлением своих турецких союзников в подвешенном состоянии. Вместо этого Путин объявил об экономических репрессиях: запрет на посещение Турции российскими туристами, что нанесет турецкой казне ущерб в размере около 6 млрд. долл. в год; драконовские ограничения на торговлю; приостановка проектов строительства газопровода и атомной электростанции.
Анкара была слишком важна для России, чтобы позволить конфликту затянуться. Турция была чужой, потенциально слабым звеном в НАТО - мусульманское государство, управляемое коррумпированным автократом, мечтающим о восстановлении славы Османской империи. Эта страна играла ключевую роль в планах "Газпрома" по расширению экспорта газа в Европу, и без сотрудничества с Анкарой прочное урегулирование в Сирии было бы невозможно. Наряду с холодной яростью появились намеки на то, что Москва ищет пути восстановления отношений.
Однако сначала Эрдогану пришлось бы на коленях просить прощения за нанесенные обиды. Для Путина это был вопрос уважения. Прежде чем налаживать отношения, Турция должна была признать свою ошибку.
В течение первой половины 2016 года турецкий лидер упорно отказывался от этого. В конце мая Путин заявил журналистам во время визита в Афины: "Мы ждем от Турции конкретных шагов. Пока мы их не видим". Но месяц спустя Эрдоган резко пошел на попятную, написав Путину: «У нас не было ни желания, ни намерения сбивать российский самолет... Я хочу выразить свои глубочайшие соболезнования
