'Фантастика 2025-62'. Компиляция. Книги 1-26 - Ринат Искандэрович Мусин

теракт планировал на рынке. Мелюзгу на город натравили, людей на улицах хватать велел. Аристократов, между прочим. Вас давно в САБовские подвалы не таскали?

— Что за дела, — нахмурился Германец. — Прав он насчет САБ, мы им не подставляемся.

— Да брешет пидор, голубая кровь! — заорал Лимонка. — Ты, сука, страх потерял? Думаешь, мы тебя не достанем? Один твой дом сожгли, и до остальных дотянемся! Мамку с папкой твоих на ремни резать будем, девку твою малолетку по кругу пустим. Да она там уже побывала. Ей не впервой.

А я все ждал, когда он даст мне повод! Что Лимонке не жить, я решил, еще когда узнал, что этот мерзавец в Нарышкине затеял. А теперь мне захотелось обставить это как в моем любимом фильме. Я вскочил на стол, ускоряясь, но не слишком сильно, пусть видят меня, хоть и расплывчато, подбежал и отрубил Лимонке голову, бросил ее перед Германцем. Кровь, бьющая из шеи, щедро обдала присутствующих. Я вернулся на свое место во главу стола. Или в конец, как посмотреть, но учитывая обстоятельства, главный на этом сборище — я.

— Думали, — заговорил я с нажимом, показывая гнев, — что судить собрались Цитрамона или, смешно, меня? Вы сами на суде. А я решаю, отпустить ли вас живыми или покромсать в фарш!

У Бобра не выдержали нервы. Он отпрыгнул от стола и завопил:

— Братки, мочите урода! Где вы там? Сюда все.

Остальные бандиты также повскакивали с мест, роняя стулья. Сидеть остались только Германец и Цитрамон.

— Никто не придет, — улыбнулся я. — Кто-нибудь, выгляните в окно.

Они, конечно, всей толпой ломанулись, чтобы увидеть двадцать трупов. Одновременно в комнату вбежали секретари, пришлось вытолкать их взашей в коридор, отбирая стволы и перья, чтобы никто не поранился.

— Можете и остальных навестить, — предложил я. — Там еще двадцать мертвяков лежат. Подумайте, как я убил всех так быстро и так тихо, что вы ничего не заметили. А я пока поразмыслю, что с вами дальше делать.

Германец цыкнул на авторитетов:

— А ну расселись! Хватит комедию ломать!

Потом обратился ко мне:

— Есть варианты?

— Их два. Первый, я с вас спрошу за беспредел, что вы устроили, а до вас Гвоздь и Клещ. Кто «Красных Овечек» крышевал?

— Каких еще овечек, — поморщился Германец.

— А то ты не знаешь? Конторка в Гречине, людей похищала, на органы пилила. Скажешь, не беспредел? А по мне так он самый.

— Ты — тот аристо, что выжил в «Заре»? — догадался вдруг Якутский Бобер.

— Наконец-то сообразил, — фыркнул Треплов.

Я обратился к Германцу.

— Ты же вроде над Великим Новгородом смотришь?

— А ты откуда знаешь? — удивился он.

— Выполнил домашнее задание. Значит и про Череповец в курсе?

— Предположим, — буркнул он.

— Я туда заехал на днях по одному делу, — пояснил я. — В том числе и на мясокомбинат заскочил. Там очень интересный ассортимент.

— Чо, — переспросил Бобер.

— Фарш там из людей крутят, в консервы закатывают. Целая фабрика этим занимается. Мне правда интересно, Германец, зачем так много этого дерьма?

— Так это ты Вержицкого завалил? — догадался Германец.

— Прикинь! — усмехнулся я.

— Твари мелкие, гоблины, любили эту гадость. Барон их и подкармливал. Но ты их всех замочил. Гоблинов больше нет. Ну еще парочка гурманов живет тут и там. Люди странные. Я лично думаю, это зашквар. Больше крутить эту консерву не будут, перейдут на свинину. Ну, когда найдется фраер, что на фабрику позарится. Наследников у барона нет. С торгов пойдет. Как и домик его. Так что, Петров, есть второй вариант?

— Мы сейчас посидим спокойно, чайку попьем, подумаем, как губерния жить будет дальше.

— Ну давай подумаем! — кивнул Германец.

— Что вы собирались Цитрамону предъявить?

— Бабла меньше стало, — вздохнул Бобер. — Опять же в Гречине голяк полный. При Гвозде бабло в общак нормально капало.

— Предъява — сильно сказано, — вмешался Германец. — Но помозговать стоило, что да как.

— Вот что я вам скажу, братки, — сказал я вкрадчиво. На Цитрамона вы молиться должны.

— С чего бы? — удивился Бобер.

— А оттого, что он нашел со мной общий язык. Гвоздь не нашел, Вержицкий не нашел. Цыган молодой тоже фигу в кармане показывал. И где они?

— Так, о чем базар, — ухмыльнулся Бобер. — Скажи, сколько тебе Цитрамон отстегивал, мы больше дадим.А на сколько — обсудим.

— Вы всерьез считаете, что мы торгуемся? — я улыбнулся в ответ, Бобра, да и всех за столом кроме Треплова и Германца почему-то передернуло. — Я говорю вам, как все будет. Цитрамон мне бабло не отстегивал, и уж тем более я ему. И ваших поганых денег я брать не собираюсь.

— Так чего ж ты хочешь? — спросил Германец.

— Я не хочу, чтобы Нарышкин превратился в Гречин времен Овсова. И уж тем более в Череповец. А конкретнее — Цитрамон в курсе, что я считаю беспределом, а с чем готов мириться. И не просто знает, а я вбил это в его башку накрепко. А это значит, что все дела в губернии вы будете вести через него. А он проследит, чтобы вы не сотворили чепухи, за которую я конкретно обижусь. А что бывает, когда я сержусь, вы уже поняли, а если не дошло, выгляните еще раз во двор.

— Ты не единственный инвейдей в губернии, — прищурился якут.

Он мне уже надоел, но ничего, у меня созрел план для Бобра.

— Ты о существе, что называет себя Красным Гостем? Раз уж вы в курсе о наших терках с ним, то вдумайтесь в расклад. Либо я его замочу, и если вы встанете на его сторону, то и вас достану. Либо он замочит меня, что тоже возможно. Только хватит ли у него пороху? Вержицкого, шестерку его, я убрал, империю его разрушил, Германец в курсе, что я Череповце устроил. Тварей, коих Гость расплодил, я тоже повывел. Гоблинов нет, опять же спросите Германца. Людей-пауков, с которыми Гвоздь якшался, тоже не стало. Походу, сила на моей стороне. Ну и третий вариант, что мы не захотим оба сгинуть и договоримся. Первым делом мы оба позаботимся, чтобы следа вашего поганого на Земле не осталось, потому что никто