Жизнь внутри Наруто - Василенко Александр

так, малолетнюю никто не станет слушать. Он заявит, что это провокация и выдумки его обиженной воспитанницы.

— И именно поэтому нам надо найти тех двоих, я подслушал, что их отправили сегодня. Как думаешь, что будет если власти найдут воспитанников приюта в доме какого-нибудь мудака и те ещё покажут на него пальцем, а? И также заявят об исполнениях этого Джуна. Сейчас он уязвим и можно прикрыть всю эту шарашкину контору, однако, дело даже не в этом. Представь какого размаха будет этот скандал если это раздует кто-то вроде тебя? Да одно твоё слово об этом городскому главе и его с потрохами сожрут лишь бы информация не ушла дальше…

— Хех… Вот тебе спокойно не гулялось, надо было встрять босой ногой в проблемы, да? Так теперь ещё и меня за собой тащишь? Наруто… Я, хоть убей, не понимаю, на кой хрен тебе всё это? Ты мог бы просто не позволить себя обворовать и на этом бы всё закончилось. За каким чёртом ты влез во всё это? Ситуация и так спорная, а тут ещё и шиноби какой-то… Я всё понимаю, но ты уверен, что хочешь этого, ведь если сейчас пойдёшь туда, то ходу назад не будет.

— А ты, значит, не поддержишь?

— Издеваешься? Поддержу, конечно, но не рассчитывай, что буду делать всё за тебя. Я вмешаюсь если всё пойдёт плохо, а пока… Вот тебе самый главный урок. Сам встрял, сам и разгребай теперь. Те люди не остановятся. Если ты прав, то дел они наворотили уже на виселицу. — Говорил Джирайя. — Поэтому я спрошу ещё раз… Ради чего ты собираешься рисковать тут жизнью?

— Понимаешь, старик… Я ведь сам жил в приюте Конохи и меня окружали такие же мальчики и девчонки, которые не виноваты в том, что их родителей либо нет в живых, либо они просто оставили их. Не всем из них повезло быть сильными и стать шиноби, чтобы позаботиться о себе самим. Они и без того в незавидном положении и если в этом мире, какая-то сволочь думает, что может этим воспользоваться и вытворять подобные вещи и ему это сойдёт с рук, то я не хочу жить в таком мире. — На этом глаза Джираии округлились. — Если я, кому повезло стать сильным… Стать шиноби позволит подобному остаться без изменений и просто пройду мимо, то, мне незачем жить. Для чего нужна вся моя сила, если не для таких вот моментов? — Говорил я, глядя с небольшого возвышения на амбар того приюта. Конечно, лезть не в своё дело неправильно, но столкнувшись с подобной мерзостью постараться просто забыть об этом и сделать вид, что тебя это не касается значит стать мразью ещё хуже, чем этот Джун и тогда… Мне незачем жить.

— Хех… — Выдохнул Джирайя.

«— Однажды, ты возьмёшь дитя себе в ученики. Это дитя станет вестником великой революции в мире шиноби.

— Вестником революции?

— Да, это дитя, как и ты, станет шиноби потрясающей силы и вскоре после этого тебе придётся сделать трудный выбор, от которого будет зависеть судьба этого мира. Исходя из того, что ты выберешь, этот революционер либо сможет изменить наш мир, либо он его уничтожит. Третьего не дано…» — Вспомнил он свой разговор с верховной жабой-мудрецом.

— Тогда смотри сюда… — Произнёс Джирайя. — Вот как мы поступим…

***

Отбой дали, как всегда, строго по расписанию, за два часа до полуночи. Маха очень хотела спать, но сейчас не могла себе позволить подобного. Она ничего не ела после того, как её угостил тот простачок – Наруто. Шиноби о которых она слышала, как о страшных наёмниках каждый из которых стоит сотни крепких воинов. Скрытных убийцах, осторожных комбинаторах и сильнейших в мире пользователях чакры, способных жечь своих врагов огнём и молниями, заливать водой, хоронить в камнях и сдувать ветром. Она и подумать не могла, что кто-то из таких людей будет подобен Наруто. Он был не первым шиноби, которого она видела.

Её первый раз был со старым шиноби из далёкой страны, который просто излил в неё свою похоть и оставил её лежать и плакать, свернувшись калачиком. В те три дня, когда её впервые вывезли из приюта, на её тринадцатилетние, полгода назад, она тысячу раз прокляла Джуна за то, как он поступил. Прокляла шиноби, которые охраняли её по пути обратно и также воспользовались ей. Прокляла себя, за своё бессилие. А всё из-за того, что она не придала значения словам старшей, которой тут больше нет. Она сразу сказала Махе ещё когда той было девять, что в день, когда у неё первый раз пойдёт кровь, главное, вовремя это скрыть. Но Маха не стала прятать простынь с кровью на своей постели и об этом доложили Джуну, который ехидно улыбался, обещая ей «подарок» на день её рождения.

Прибыв обратно она только и могла что рыдать, даже когда её избили, чтобы привести в чувство и бросили в отдельную, комнату всё, что она могла это лежать, реветь и просила убить её. Тогда Джун во второй раз пришёл к ней лично, и сказал, что если она не успокоиться, то она не умрёт так просто.

У Махи не было никого из родни, но была девочка, с которой они все эти годы провели вместе, как лучшие подруги и она была всего на полгода младше. Как-то раз, в шутку, они играли с другими девочками в «семью» и договорились с ней, что будут сёстрами. Это было забавно, поскольку из-за цвета волос Махи, они были совсем не похожи друг на друга ни тогда, ни сейчас. Но с тех самых пор они называют друг друга сёстрами и Маха была рада, что теперь у неё есть пусть и не настоящая сестра, но, такая которую она выбрала сама.

Джун не бил её, как другие и не орал, не грозил ей голодом и пытками. Он просто сказал, что ему плевать на непокорную Маху… Её место, займёт её младшая сестра, а она может дальше сидеть тут. Тогда она готова была сделать всё, что угодно, но Джун сказал, что