Мир приключений. 1984 год - Александр Кулешов

Тщетно, однако, стали бы мы искать этот город на картах. Искать его нужно не там. То был город-призрак, город-мираж. Маноа — призрачная столица не менее призрачной страны Эльдорадо. Город этот существовал лишь в умах тех, кто верил в него и его искал. Для них этот город был не менее реален, чем для нас любая действительность нашего сегодняшнего дня.

Вера в Эльдорадо была столь велика, что нашлись даже очевидцы, сами якобы посетившие эту страну и этот город. По словам одного из сподвижников Ф. Писарро, столица Эльдорадо находилась между реками Амазонкой и Ориноко, на берегу озера Парима. Другой испанец рассказывал, будто провел в этом городе золота целых семь месяцев. По его словам, каждый день король этой страны покрывает свое тело каким-то клейким составом, поверх которого его осыпают пылью из чистого золота, и на целый день король превращается в живую золотую статую. Когда наступает вечер, позолоту смывают с него и выбрасывают, чтобы на следующий день осыпать короля новой золотой пылью.

Подобно тому как бессмысленно задаваться вопросом, яйцо ли породило курицу или курица яйцо, невозможно узнать, возникла ли легенда о золотой стране Эльдорадо из этого рассказа или, наоборот, рассказ о позолоченном короле был порожден легендой. Известно только, что само слово “эльдорадо”, или “эль-дорадо”, по-испански значит именно “позолоченный” и название этой легендарной страны связано с рассказом о позолоченном короле.

Нас не должны удивлять простодушие и легковерие людей, с открытой душой готовых поверить прекрасной легенде об обетованной земле, о золотой стране Эльдорадо. Каждая эпоха порождает, очевидно, свои заблуждения и химеры, наивность которых бывает так уязвима для снисходительного сарказма тех, кому посчастливилось родиться на несколько столетий позднее.

У.Рейли не был мудр трезвой мудростью последующих веков. Он верил в реальность Эльдорадо и даже пытался ее найти.

Первая его попытка совершить это окончилась неудачей. Правда, “неудача” довольно слабое слово для той серии несчастий, которые следовали за ним буквально по пятам. Вскоре после далеко не триумфального возвращения Рейли в Англию на престол вместо Елизаветы взошел Яков I. Теперь мы не видим поэта ин среди блистательных приближенных, ни среди советников короля, а находим его в глухом застенке. Замешанный в заговоре, обвиненный в государственной измене, преданный друзьями и выданный сообщниками, бывший искатель Эльдорадо был приговорен к смертной казни.

В ожидании дня, когда приговор будет приведен в исполнение, он провел в тюрьме долгих двенадцать лет. Человеку, который мог стать обладателем целых континентов, принадлежал теперь только вид на кусочек неба из крохотного зарешеченного окна его камеры.

Возможно, Рейли гак и окончил бы свои дни в безвестности, в глухих казематах королевской тюрьмы, если бы его не вывела на свободу все та же страстная мечта об Эльдорадо. Он пишет королю об этой стране, об ее баснословных золотоносных копях, о жителях, которые за неимением другого металла используют золото для самых обыденных целей. Страну эту вот уже который год тщетно ищут испанцы, и, если не поспешить, они могут прийти туда первыми.

Письмо Рейли к королю возымело действие. Однажды на рассвете его разбудил стук открываемого замка. Тяжелая глухая дверь приоткрылась. За порогом “государственного преступника” ждали начальник тюрьмы и офицер для особых поручений. Начальник расплывался в улыбке и кланялся. Офицер был непроницаем. Рейли спустился по влажным от утреннего тумана ступеням к ожидавшей его внизу карете.

Минуло всего несколько недель, и небольшая эскадра, выйдя из устья Темзы, развернулась под ветром и взяла курс к берегам Южной Америки. Начальник экспедиции, с лица которого не сошла еще тюремная бледность, подолгу не выходил из своей каюты. Склонившись над картой и своими старыми записями, он пытался воссоздать в памяти все, что слышал когда-то об этой стране. Он знал, что человеку выпадает шанс только раз в жизни. Ему этот шанс выпал дважды. Рейли постарался сделать все, чтобы не упустить его на этот раз. Он был требователен к офицерам, жесток с матросами и беспощаден к себе. Но ветры, течения и судьба будто сговорились против него, и они опять оказались сильнее.

Кораблям так и не удалось войти в устье Ориноко. Ураганный ветер рвал паруса, относил корабли к скалам, бешеные волны выбрасывали их на мели. После множества безуспешных попыток, стоивших поломанных мачт и порванных снастей, когда экипаж был уже на грани бунта, Рейли приказал лечь на обратный курс.

Конечно, окажись на его месте человек, который бы искал вслепую, он, возможно, стал бы двигаться на ощупь вдоль побережья, к северу или к югу — безразлично, пока не наткнулся бы на какие-нибудь неизвестные, может, даже на изобилующие золотом или серебром земли. Но Рейли искал не вслепую. В том-то и дело, что он был уверен, он знал, где должна находиться эта страна Эльдорадо. Именно поэтому он искал ее именно здесь и нигде больше.

Однако Рейли достаточно хорошо знал и короля, чтобы понимать, что значило вернуться в Англию с пустыми руками. Вот почему он решил компенсировать казначейству расходы, связанные с экспедицией, если не золотом Эльдорадо, то хотя бы золотом, захваченным на встречных испанских кораблях. В конце концов, не все ли равно королевской казне, откуда золото?

Оказалось, что не все равно. Хотя казначейство и сочло себя вполне компенсированным за расходы на экспедицию, встал вопрос, как компенсировать раздраженных испанцев. Поразмыслив, король пришел к выводу, что дешевле всего будет, пожалуй, казнить Рейли. А почему бы и нет? Кровь обидчика удовлетворит экспансивных испанцев, очевидно, не меньше, чем золото, которое можно будет не возвращать. Король предпочитал решать вопросы с точки зрения государственных интересов…

Сам Рейли, удрученный феерической сменой удач и поражений, надежд и новых разочарований, отнесся к вести о предстоящей казни без особого волнения. Уже на эшафоте, увидев отточенный топор, приготовленный для казни, Рейли позволил себе каламбур. Последний в жизни.

— Это лекарство, — меланхолически заметил он, — снадобье острое! Но врачует от всех болезней.

Какую болезнь имел в виду Рейли? Не ту ли, о которой говорил, обращаясь к посланцам верховного правителя ацтеков Монтесумы II, завоеватель Мексики Эрнан Кортес? “Передайте своему владыке, сказал он, чтобы он прислал нам золото, много-много золота, потому что мои спутники и я страдаем от болезни сердца, которую не может излечить ничто, кроме золота”.

Кортес думал, что ловко обманул Монтесуму, солгав ему. Он сам не знал еще, насколько то, что он говорил, было правдой. Не та ли это болезнь, получившая название “золотой лихорадки”, которая с новой силой вспыхнула позднее, века спустя, в Калифорнии и по берегам Клондайка?