От Красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство (1917-2036) - Юрий Георгиевич Фельштинский

активного мероприятия госбезопасности под названием «Ледокол Трамп» — никому неизвестных бизнесменов Дмитрия Рыболовлева и Сейфеддина Рустамова. Биография Рыболовлева сегодня в целом хорошо известна, поэтому остановимся только на тех осколках целого, которые известны не слишком хорошо. После развала СССР, как и многие другие, родившийся в Перми в 1966 году Рыболовлев ушел в бизнес. Как и всем остальным, бизнесом ему заниматься было сложно. Нужно было и работать с бандитами, и самому становиться бандитом. Российская прокуратура (бывшая советская прокуратура) всех бизнесменов, занимавшихся зарабатыванием денег в мутной постсоветской воде, априори считала бандитами и то и дело возбуждала против них уголовные дела. И объективно разобраться в том, кто на самом деле в мафиозном сверху донизу государстве был бандитом, а кто нет, было, конечно же, сложно.

Против Рыболовлева и группы его товарищей, которых прогрессивная российская пресса тех лет упрямо называла «бандой»[491], возбудили уголовное дело (№ 4902), причем бизнесмена обвинили в организации в сентябре 1995 года убийства своего конкурента по бизнесу, директора предприятия «Нефтехимик» Евгения Пантелеймонова[492].

В мае 1996 года Рыболовлев был арестован. Он провел под следствием 11 месяцев в следственном изоляторе в Перми, отказался давать показания, сославшись на 51-ю статью Российской конституции, позволявшую не давать против себя показаний, и в 1997 году был оправдан. Он стал единственным, кого по этому делу оправдали полностью: «другие фигуранты получили серьезные сроки за различные преступления»[493].

Сам Рыболовлев рассказывал, что в тюрьме (или от тюрьмы?) его «спас» другой его деловой партнер (и подельник) Сейфеддин Рустамов. Как именно он спасал Рыболовлева, остается за кадром. Похоже, однако, что Рыболовлев вышел, а Рустамов остался сидеть. Не удивительно поэтому, что в биографии Рустамова имеются серьезные провалы. Он родился 17 июня 1962 года в Азербайджане. По крайней мере с 1993 года, если верить материалам уголовного дела, Рустамов работает в «банде» Рыболовлева и специализируется на том, что при проведении аукционов заблаговременно нейтрализует различными способами возможных конкурентов:

В 1994 году, при проведении приватизации и акционировании предприятий Пермской области, Рыболовлев Д. Е. […] вступил в сговор с Ломакиным О. Г., Нелюбиным В. А., Чернявским В. Б., Рустамовым С. З., Макаровым С. Е. с целью приобретения на аукционах, инвестиционных торгах акций предприятий, расположенных на территории Пермской области, преимущественно химического и нефтехимического комплекса — АО «Уралкалий», АО «Сильвинит», АО «Азот», АО «Нефтехимик», АО «Метафракс» и других по ценам, незначительно превышающим стартовые, а также приобретения акций на вторичном рынке ценных бумаг и недопущения операций по покупке акций конкурентами, используя авторитет указанных лиц среди членов различных преступных группировок[494].

Затем след Рустамова теряется, что объяснимо, если он приговорен к сроку. Но с 2000 года все в его жизни налаживается. Согласно его официальной биографии (слово в слово повторенной на разных сайтах), с 2000 года он «активно занимается трейдингом в области химической и нефтехимической промышленности, инвестирует в энергетические фонды, в проекты нефтегазодобывающей промышленности, осуществляет инвестиции в коммерческую и жилую недвижимость» и немедленно становится миллионером.

В 2014 году Рустамов уже «бенефициарный владелец химической компании Метафракс, находящейся в Пермском крае, там же, где сосредоточены бизнесы Рыболовлева. Под управлением Рустамова находится мажоритарный акционер Метафракс российская компания МетаХолдинг. К 2017 году Рустамов консолидирует 92,37 % акций компании, трансформирует ее в группу компаний с производственными мощностями в России (Пермский край и Московская обл.) и в Австрии и становится крупнейшим производителем метанола, формалина и синтетических смол в России и Европе. Годовая выручка группы компаний Метафракс составляет в этот период более 40 млрд рублей, а география поставок включает более 50 стран мира.

И еще одно важное дополнение: с 2000 года Рустамов вместе с семьей (женой Мариной Котовой и тремя детьми) живет в США «на роскошной вилле в штате Вирджиния»[495].

Итак, Рустамов после бурного прошлого мирно и благополучно зажил под Вашингтоном. Рыболовлев вместо 15 лет за убийство (именно такой срок получил второй обвиняемый в этом преступлении — Олег Ломакин) ушел в большую политику и еще в 200 году финансово поддержал мэра города Юрия Трутнева на выборах губернатора Пермской области, где у Рыболовлева находился основной бизнес.

Трамп впервые посетил Москву в июле 1987 года и в своих мемуарах назвал ту поездку экстраординарным опытом, сообщив, что останавливался в «номере Ленина» в гостинице «Националь»[496]. Трамп вел тогда переговоры с Госкоминтуристом СССР о строительстве отеля класса люкс в центре Москвы и реконструкции гостиницы «Москва». Однако эти планы реализованы не были.

В декабре 1996 года правительство Москвы вновь вело переговоры с Трампом о реконструкции гостиниц «Москва» и «Россия». Стоимость проектов оценивалась в 300 млн долларов, но переговоры вновь не увенчались успехом, о чем российские СМИ отрапортовали в 1998 году, указав, что Трамп готов был вложить в реконструкцию гостиницы «Москва» 200 млн, но в обмен претендовал на 65 % акций гостиницы.

Кроме того, Трамп подумывал о строительстве в Москве небоскреба. Однако и здесь ему не повезло. Заместитель мэра Москвы Владимир Ресин отказал Трампу в разрешении на строительство: «Мы не будем строить небоскребы в сложившейся части города. Мы не можем превращать древний сформировавшийся город в Манхэттен».

В 2004 году переговоры возобновились, но вместо строительства и реконструкции Трамп обсуждал теперь «франчайзинг», то есть исключительно продажу своего имени. Бренд Трампа в то время хотел купить совладелец MosCityGroup Павел Фукс: «У меня была идея назвать Trump Tower одну из строящихся в «Москва-Сити» башен — Imperia Tower, — но мы не пришли к взаимовыгодному соглашению»[497].

Трамп не планировал вкладывать в Россию реальные деньги, а хотел получить за свой бренд Trump 20–25 % стоимости проекта. Объем инвестиций в Imperia Tower оценивался в 1,2 млрд долларов. Получалось, что за «франчайзинг» Фукс должен был выплатить Трампу 240–300 млн. Фуксу цена показалась слишком высокой.

Российские деньги в этот период Трампу были очень нужны. В 2004 году он объявил о банкротстве своих отелей и казино, которые включали три казино в Атлантик-Сити и одно в Индиане. Это позволило Трампу избавиться от задолженности в примерно 1,8 млрд долларов. Но из-за этого западные банки теперь с осторожностью относились к кредитованию Трампа, и получать новые кредиты ему стало сложно[498].

По крайней мере, с 2005 года деловым партнером Трампа в России стал выходец из СССР с сомнительной репутацией, осужденный в США и по уголовной статье за нанесение увечий человеку, и за финансовые махинации и связи с мафией, школьный приятель и партнер личного адвоката Трампа Майкла Коэна — Феликс Сатэр.

Его