Полководец. Война генерала Петрова - Владимир Васильевич Карпов

И опять как существенную черту Петрова Симонов подчеркивает то, что Иван Ефимович не старался из соображений престижа скрыть в разговоре с подчиненным, что у него как у командующего фронтом сегодня пока не все получается так, как хотелось бы, не все в течение дня делалось наилучшим образом.

Гречко дважды сдержанно упомянул о том, что он наступал небольшими силами и что у него в резерве имеется несколько дивизий. Командарм это особо подчеркнул, в сущности, он предлагал подумать о дальнейшем развитии успеха именно в полосе его армии.

Командующего и тех, кто был с ним, накормили обедом. Петров сидел в углу и, хотя принимал участие в общем разговоре, все время при этом думал о чем-то своем. Как только кончился обед, он соединился по телефону с начальником штаба фронта, чтобы передать в мехкорпус отмену своего приказания об отводе танковых колонн с дороги. Приказал оставить их там, где стоят.

— Если здесь у вас наметится более очевидный успех, — сказал он Гречко, — может быть, будем вводить мехкорпус у вас.

Темнело. Петров решил ехать в штаб фронта подвести итоги дня, дать распоряжения на завтра.

Когда он со своими сопровождающими вышел из домика Гречко, по-прежнему шел дождь со снегом, а ветер дул еще свирепее, чем раньше…

Так закончился день 10 марта.

11 марта после получасовой артиллерийской подготовки наши войска вновь атаковали противника, но и в этот день продвижение было небольшим — от 2 до 5 километров. Наступление не получило развития и в течение недели. Ударная группировка не вышла на оперативный простор, и наступление хотя и продолжалось, но успешным назвать его было нельзя.

Желая разобраться в причинах неудачи, Петров, как это было не раз и прежде в подобных случаях, поговорил с командующими армиями, опытными военачальниками, с начальником штаба генерал-лейтенантом Корженевичем.

Взвесив все, Петров принял новое решение: использовать успех соседа справа — 1-го Украинского фронта, завязавшего бои за город Ратибор, и направить главный удар 38-й армии генерал-полковника Москаленко на Моравска-Остраву с севера. В соответствии с этим решением были проведены необходимые перегруппировки, даны соответствующие организационные указания, и командующий фронтом отдал приказ о переходе в новое наступление 24 марта.

На этот раз благодаря хорошей погоде удачно действовала наша авиация. После 45-минутной артиллерийской подготовки войска пошли вперед и сравнительно быстро сломили сопротивление противника. К концу дня они освободили больше 20 населенных пунктов, в том числе и город Зорау, находившийся на направлении главного удара.

В течение ночи немецкое командование приняло все меры, чтобы остановить здесь продвижение наших войск, но на следующий же день после 20-минутной артиллерийской подготовки наши части снова пошли вперед. Одновременно, полагая, что активными действиями на участках 1-й гвардейской и 18-й армий он заставит противника ослабить напор на направлении главного удара, генерал Петров двинул и эти армии вперед.

Наступление пошло более успешно. 38-я армия овладела городом Джоры, который уже непосредственно прикрывал подступы к Моравска-Остраве. До Моравска-Остравы оставалось 15–20 километров, цель была близка. 18-я армия в это время тоже наступала успешно, пройдя вперед около 70 километров. 1-й чехословацкий армейский корпус вышел на подступы к городу Жилино. А всего в ходе этих наступательных боев 4-й Украинский фронт продвинулся на 50–70 километров.

Противник приложил много усилий, чтобы остановить наше наступление. На направление главного удара, где наступала 38-я армия, он перебросил две танковые дивизии. Кроме того, гитлеровские части контратаковали на участках 1-й гвардейской и 18-й армий, чтобы сковать все наши наступающие войска. Но этого им не удалось достичь. Ломая сопротивление гитлеровцев, части фронта шли вперед. На главном направлении 38-я армия расширила прорыв до 20 километров и в течение только второго дня продвинулась на 15 километров.

Ни старые укрепления инженеров, строивших линию Мажино, ни новые сооружения гитлеровских фортификаторов не смогли сдержать натиск советских войск. 26 марта был взят город Лослау, а это значит — прорвана главная оборонительная полоса долговременной линии обороны. Все преодолел наш замечательный советский солдат — рвы, доты, эскарпы, надолбы и, главное, стоявших насмерть фашистов…

Но почему-то на этот раз не было приказа Верховного, не гремел салют в Москве в честь этой победы.

Вместо этого опять, как гром с ясного неба, то самое «вдруг», которое уже не раз сотрясало судьбу Петрова: приехал новый командующий фронтом, тот же генерал А.И. Еременко, который сменил Ивана Ефимовича под Керчью.

Что же произошло на этот раз?

Выяснением причин и обстоятельств этого мы и займемся, не торопясь, в следующей главе.

ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО?

Как это ни странно, писать о реальных событиях труднее, чем сочинять обычную художественную прозу. Писатель при разработке сюжета романа и характеров своих вымышленных героев волен выбирать все, что подскажет ему фантазия. При создании вещи, основанной на подлинных фактах и событиях, писателю надо суметь из имеющихся в его распоряжении материалов воссоздать объективную, исторически правдивую картину. Для этого необходимо понять взгляды, интересы, личные особенности участников событий. И не только понять, но еще подняться выше их субъективных страстей, переживаний, оценок. А затем, поняв и взвесив все это, постараться преодолеть еще и свои авторские симпатии и антипатии. И вот, увязав и приведя в соответствие все это, надо представить себе ход событий в виде живого, происходящего действия (прокручивать в своем воображении что-то вроде фильма, причем многократно), только после этого их можно запечатлевать на бумаге.

Итак, попытаемся с этих позиций, опираясь на факты, разобраться в том, что случилось с Петровым.

Константин Симонов, который был в те дни с Петровым, рассказал впоследствии:

— Мне довелось присутствовать при том, как в марте тысяча девятьсот сорок пятого года Петрова в обстановке абсолютной неожиданности для него самого и для работников его штаба сняли с командования фронтом. В данном случае, как непосредственный свидетель событий, могу утверждать, что к этому моменту нового неожиданного снятия Петрова на фронте, которым он командовал, не только не произошло никакой внезапной катастрофы, но и ничего даже отдаленно похожего на нее.

Ну предположим, что Симонов как корреспондент и писатель, хоть и был рядом с Петровым в эти дни, мог не знать чисто военных, может быть, даже секретных тогда причин снятия Петрова. Но вот что пишет по этому же поводу более осведомленный человек — маршал А.А. Гречко.

«25 марта наступление войск 38-й армии и двух корпусов 1-й гвардейской армии продолжалось. Преодолевая упорное сопротивление