Поднять перископ! - Сергей Лысак

— Согласно судовым документам, "Барон Валфорд" имеет дедвейт свыше пяти тысяч тонн. Вы представили грузовые документы всего на триста тонн груза. Судно погружено по самую грузовую марку. Отбросим ваши запасы угля и воды. Где еще более четырех тысяч тонн?

На это американец ничего вразумительного ответить не смог. И пока он препирался на мостике "Косатки" с Михаилом, четверо гребцов в шлюпке из экипажа "Барона Валфорда" хмуро поглядывали на русских моряков. Их можно было понять. Пересечь Тихий океан и попасться русской субмарине уже на виду у японских берегов. Причем там, где русский флот до сих пор не проявлял никакой активности. И где же этих японских макак черти носят?! Русские шляются здесь, как у себя дома!!!

Поняв, что ничего не добьется, Михаил приказал досмотровой группе высадиться на пароход для проверки. К огромному неудовольствию американского капитана, начавшему бурно выражать свой протест. Когда заглянули в трюма, сразу стала понятна причина такого негостеприимного поведения. "Барон Валфорд" был загружен грузом железнодорожных рельсов, что уже признавалось военной контрабандой. Капитан попытался уладить вопрос с командиром досмотровой группы прапорщиком Померанцевым, предложив взятку. Получив отказ, пришел в неописуемую ярость и стал грозить всеми возможными карами, которые неизменно обрушатся на Россию со стороны американских соединенных штатов, осмелившейся поднять руку на американский флаг. И заявил, что никто "Барона Валфорда" не покинет. А если русские посмеют открыть огонь, то война между американскими штатами и Россией гарантирована. Померанцев не стал терять время, сразу сообщив о найденной военной контрабанде на лодку. Оттуда пришел приказ покинуть судно. Коротко бросив американцу: "У Вас тридцать минут, господин капитан!", он прихватил с собой все грузовые документы и велел досмотровой партии вернуться на "Косатку" на шлюпке "Барона Валфорда", по-прежнему стоящей возле борта. Дальнейшие события поразили всех. Когда все вернулись и Померанцев докладывал на мостике подробности досмотра, американцы неожиданно стали поднимать шлюпку на борт. А после этого "Барон Валфорд", как ни в чем не бывало, дал ход. От подобной наглости все, кто был на мостике, просто оторопели. Михаил, забывшись, даже выругался по-немецки. Но тут же взял себя в руки.

— Фокин, готовы?

— Так точно, готовы, Ваше высокоблагородие!

— Под корму, по перу руля, огонь!

Грохнул выстрел, и тяжелая стальная болванка ударила по рулю, прошив его насквозь. Михаил, помня поведение "Ниагары", приказал от греха зарядить орудие практическим снарядом, предвидя подобные фокусы и со стороны американцев. И как оказалось, не ошибся. "Барон Валфорд" вильнул в сторону. Но Михаил не собирался давать спуску обнаглевшему янки и приказал вести огонь практическими снарядами по ватерлинии в районе грузовых трюмов. Люди при этом не пострадают, так как в трюмах никого нет, а взрываться в практическом снаряде нечему. Но на психику действует очень доходчиво. И когда тяжелые стодвадцатимиллиметровые болванки стали прошивать борта парохода, он наконец-то остановился и его экипаж бросился к шлюпкам, размахивая белыми тряпками. Подождав, когда шлюпки отойдут на безопасное расстояние, "Косатка" открыла огонь фугасными снарядами, быстро отправив "Барона Валфорда" на дно. После этого, догнав шлюпки и поинтересовавшись, не требуется ли медицинская помощь, Михаил высказал американскому капитану все, что о нем думает. И пригрозил, что в следующий раз подобные действия будет считать, как оказание сопротивления военному кораблю на театре военных действий. С последующим арестом всего экипажа и преданию его военному суду по законам военного времени со всеми вытекающими последствиями. И пусть экипаж "Барона Валфорда" донесет эту информацию до всех американцев. После этого, расставшись на "дружеской" ноте с янки, "Косатка" продолжила свой путь вдоль японского побережья. Причем, что было удивительным, за все время ни один японский военный корабль так и не появился, не смотря на то, что с берега вполне могли заметить странное поведение "Барона Валфорда". Возможно, ничего у японцев в этом районе в данный момент не оказалось. А возможно, какое-нибудь сторожевое суденышко с экипажем из резервистов, мобилизованное на войну и вооруженное одной — двумя древними пушками, заметив "Косатку", сочло за благо не высовываться из той дыры, в которой спряталось. Что такое "Косатка", в японском флоте знали абсолютно все. Как уже знали и то, что она неожиданно появилась в этих краях. После уничтожения американского парохода Михаил посчитал миссию у восточного побережья выполненной. Шуму теперь надолго хватит. А им надо возвращаться в Желтое море, к Чемульпо. И "Косатка", внезапно возникшая из ниоткуда и устроившая настоящий погром у восточных берегов Японии, также внезапно исчезла.

Все это Михаил снова и снова прокручивал в памяти, глядя на приближающийся темный берег. Черт бы побрал эту лунную ночь… Если поблизости появится японский миноносец, то глазастый сигнальщик вполне может обнаружить странную тень на воде. Утешает то, что с "Косатки" противника заметят все же гораздо раньше. И плюс ко всему этому, вовсю задействованы последние достижения науки и техники. Дизеля "Косатки" остановлены и она осторожно продвигается вперед на электромоторах, что практически не дает шума, время от времени останавливая даже их. Радиотелеграфист Мошкин, одновременно выполняющий теперь и функции акустика, в такие периоды полной тишины опускает за борт штангу с микрофоном и внимательно вслушивается в "голоса моря". Но никаких шумов искусственного происхождения поблизости не слышно, и "Косатка" снова осторожно крадется дальше.

Вот и мыс Маллипо, находящийся чуть слева. Михаил внимательно всматривался в бинокль, стараясь найти знакомые ориентиры. Рядом то же самое старались сделать старший офицер и "пассажиры". Сигнальщики же просматривают каждый свой сектор горизонта, но пока все тихо.

— Вроде бы, никого, Михаил Рудольфович… Сигнала пока нет.

— Еще рано, господа. Мы пришли на полчаса раньше, чем договаривались. Поэтому, если наш человек уже там, то он выдавать свое присутствие не будет. Мало ли, кто тут может шляться.

— А если придет, то мы его забираем и назад? Или, он тут и дальше останется?

— Не знаю, это ему решать. Наша задача — только забрать и обеспечить быструю доставку разведданных. Лишнего нам знать не положено…

Время шло. На мостике по большей части молчали, только иногда обмениваясь репликами в полголоса. Вокруг разлилась удивительная тишина. "Косатка" лежала в дрейфе, только иногда давая ход электромоторами, чтобы удержаться на месте. Ветра почти не было, мерно плескалась вода за бортом, и лунный свет заливал все вокруг. Мошкин внимательно вслушивался в наушники самодельного шумопеленгатора, опустив микрофон в воду, но на немой вопрос Михаила отрицательно качал головой. Ни одного постороннего корабля поблизости не было.

— Есть сигнал на берегу!!!

Доклад сигнальщика взбудоражил всех. На берегу, действительно, появились вспышки света. Не очень сильные, но вполне достаточные, чтобы их можно было заметить на фоне темного ночного берега. С мостика "Косатки" тут же дали ответную серию оговоренных точек и тире небольшим фонарем с узким сектором освещения. Применять для этих целей мощный переносной прожектор Михаил побоялся, его свет виден на большом расстоянии. С берега пришло подтверждение приема и на "Косатке" начался ажиотаж. На палубу быстро вытащили надувную лодку, уже лежавшую наготове. Надуть ее воздухом — тоже дело пары минут, на подводной лодке сжатый воздух — не проблема. И вот она уже покачивается на воде рядом с бортом. Гребцы занимают места в "надувашке", и она скрывается в ночи. Теперь остается только ждать…

Томительно долго тянется время. Вокруг тишина. Михаил внимательно осматривался и вспоминал похожую ситуацию у американских берегов. Снова такое же томительное напряжение. Правда, сейчас все же проще. У противника нет авиации и радаров. И если все пройдет удачно, то можно и дальше наведываться в эти края время от времени, обеспечив надежную и быструю передачу разведывательной информации. Японцы пока что об этом даже мечтать не могут. В Порт-Артуре Черемисов создал колоссальные трудности японской агентуре в части оперативной передачи разведданных. С помощью Макарова добился ограничения на пользование телеграфом частными лицами. И отныне отправить телеграмму из Порт-Артура не так-то просто, требуется соответствующее разрешение. Идя на это, Черемисов преследовал также и другие цели. Отследить, кто это разрешение будет стараться получить любыми путями. И подобная тактика, совершенно неожиданно, оказалась очень эффективной. Вольготно чувствовавшие себя до этого японские агенты, совершенно спокойно использовавшие телеграф в своих целях для передачи данных условными фразами, сразу оказались без связи. Передавать информацию связными — очень долго. Поэтому, они постарались решить данную проблему так, как она обычно и решалась всегда в Российской империи. То есть, за определенную мзду. И очень многие на этом засветились, попав под пристальное внимание новоиспеченной контрразведки Тихоокеанского флота. Конечно, далеко не все взяткодатели были японскими агентами. В основном, это были обычные добропорядочные предприниматели, для которых телеграф — одно из средств первой необходимости для успешного ведения дел. Но вместе с тем в поле зрения попали также очень интересные фигуры, на которых раньше не могли и подумать. Причем не только китайцы, но и русские, а также некоторые иностранные корреспонденты. Задерживать, естественно, никого не стали, но отныне жизнь этих "фигурантов", как выражался Черемисов, была под постоянным негласным контролем. Подробности он не разглашал, но держал Михаила в курсе об обстановке в целом. И вот теперь получается так, что он сам становится причастным к тайным шпионским делам. Вот уж никогда бы не подумал, что "Косатке" придется заниматься еще и этим. Но раз есть возможность использовать лодку, как средство быстрой доставки разведывательной информации из глубокого тыла противника, то почему бы и нет?