Том 12. В среде умеренности и аккуратности - Михаил Салтыков-Щедрин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Готовя рукопись для публикации, кроме дополнений и введения в текст пропущенных на первоначальной стадии работы эпизодов, Салтыков провел большую стилистическую правку и сделал ряд сокращений. См. выше прим. к циклу «Культурные люди».
Примечания
1
Ему следовало умереть!
2
ловкий трюк.
3
Фамусов. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
4
Фамусову. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
5
Чацкий. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
6
Чацкий. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
7
Время — деньги.
8
Хочешь — бери, хочешь — нет.
9
простите.
10
До свиданья.
11
Бедная Франция! Бедный король!
12
Оно все видит, оно все знает, оно повсюду нос сует!
13
Непременное условие.
14
непосредственное убеждение.
15
всеобщее голосование.
16
Конный строй.
17
Конский порядок.
18
соус по-нормандски.
19
настоящий каракуль.
20
Не правда ли?
21
честное слово, мне это грезилось всю ночь!
22
как говорил великий Суворов…
23
Мерзавцы!
24
кому ты это говоришь?
25
прихлебатель.
26
мой милый.
27
В Провене, тру-ля-ля, собирают розы и жасмин, тру-ля-ля, и еще много кое-чего другого…
28
Не правда ли, милая.
29
нечто.
30
«Уроков морали и литературы».
31
болтовня.
32
господа негоцианты.
33
Ну, не правда ли, милая.
34
эти имена принадлежат истории.
35
И, наконец, Овсянников.
36
вот настоящее слово!
37
Корпия, мази, простыни…
38
пуховая перина.
39
но, наконец… на войне, как на войне!
40
это мечта — не правда ли?
41
наконец организовать что-нибудь…
42
Тяжесть работы ложится, конечно, на мужчин.
43
золотое сердце.
44
человек с золотым сердцем!
45
я больше не могу.
46
мы кое-что знаем об этом!
47
мази, корпия…
48
В конце концов.
49
милая.
50
долга.
51
вот я и взялась за дело!
52
но что вы хотите?
53
хорошие жены, прекрасные матери семейства.
54
и все мужчины нашего комитета.
55
золотое сердце!
56
мази, корпия, простыни…
57
ах, простите!
58
все… все! Мази, корпия…
59
в своем кружке.
60
это решено.
61
милая.
62
Болтают, смеются…
63
Если это и неправда, то хорошо придумано.
64
третье сословие.
65
Хочешь — бери, хочешь — нет!
66
программа.
67
«Вот это вещь».
68
«за» и «против».
69
на войне, как на войне.
70
низким басом.
71
высшее общество.
72
в стиле Домона.
73
умному достаточно.
74
Блан — содержатель игорного дома в Монте-Карло. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
75
Чтоб удовлетворить справедливым требованиям наших читателей, мы отправили корреспондентов на оба театра войны: на Дунай — г. Подхалимова 1-го и в Малую Азию — г. Подхалимова 2-го. Оба нам известны как молодые люди чрезвычайно талантливые, добросовестные и, главное, непьющие. Надеемся, что читатели не посетуют на нас за это новое доказательство наших забот об их интересах, которое стоит нам, при этом, довольно значительных издержек. Примеч. редакции газеты «Краса Демидрона». (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
76
Действительно, мы всегда утверждали это и очень рады, что живые наблюдения нашего корреспондента подтверждают наше мнение. Примеч. той же редакции. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
77
Хотя, с другой стороны, воздержание от употребления ввозных товаров должно иметь неминуемым последствием уменьшение таможенного дохода. Это тоже не мешает иметь в виду. Примеч. той же редакции. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
78
Дай-то бог! Примеч. той же редакции. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
79
Г-н Тряпичкин чересчур скромен. Он был не половым, а маркером, что предполагает уже значительно высшую степень развития. Примеч. той же редакции. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
80
Напротив того. Чем больше подобных фактов, тем лучше, и мы просим нашего корреспондента не стеснять себя. Но в то же время присовокупляем и другую покорнейшую просьбу: поспешить на Дунай. Примеч. той же редакции. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
81
Таким образом, помещенная нами в одном из предыдущих нумеров телеграмма г. Подхалимова 1-го разъясняется. Он, действительно, телеграфировал из Кинешмы, а не из Кишинева, и мы глубоко извиняемся перед полевым телеграфным ведомством в той неосмотрительности, с какою поспешили обвинить его в неисправности, в которой оно оказывается совершенно невиновным. Впрочем, с одной стороны, это нас отчасти и радует, так как, по всем вероятиям, и те обвинения против телеграфного ведомства, которые проникли в иностранную печать, окажутся столь же неосновательными, как и наше, и таким образом означенное ведомство выйдет совершенно чистым в глазах просвещенной Европы. Затем, чтоб сложить с себя хотя часть ответственности перед читателями за поступки наших корреспондентов, мы заявляем: 1) что мы не только не одобряем странного образа действий г. Подхалимова 1-го, но даже строго порицаем его; 2) что мы не видим ничего любопытного, ни даже забавного в его корреспонденциях; напротив того, находим их вполне неуместными, и если за всем тем печатаем их, то потому только, чтоб хотя отчасти восполнить издержки, употребленные нами на посылку корреспондентов; 3) что вместе с сим мы вторично и с строжайшею настоятельностью предлагаем г. Подхалимову 1-му прекратить свои блуждания и отправиться на театр военных действий — немедленно; и 4) что в этих же видах нами отправлено письмо к г. варнавинскому уездному исправнику, которого мы просим подействовать на г. Подхалимова 1-го путем убеждения, а буде это окажется недействительным, то подыскать на место его кого-либо из местных жителей, оказывающего склонность к правописанию, и немедленно отправить на Дунай, а нам телеграфировать об издержках, которые мы, без упущения времени, с благодарностью возвратим. Примеч. редакции «Краса Демидрона». (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
