The marriage stone - Josephine Darcy

- Твою мать! - ругнулся Гарри, и, сердито шагнув в спальню, яростно захлопнул за собой дверь.

Он не собирается извиняться! - крутилась у Северуса в голове мысль, когда он сел за рабочий стол и достал перо, чтобы начать проверять работы студентов. Нет, он совершенно определённо не собирается просить прощения! Какое это имеет значение, если он поцеловал мальчика - мальчика, которого несомненно нужно было поцеловать, если он настолько невежественен, что не может понять, когда две - ДВЕ - девушки публично домогаются его!

Весь день он с трудом пытался обуздать свои чувства, которые были всё ещё взвинчены после вчерашнего разговора с Альбусом. В конце концов, Гарри не был виноват в том, что остальная часть мира настолько интересовалась им, что совершенно незнакомые маги подвергали сомнению их брак. И студенты тоже были ни в чём не виноваты, хотя он всё равно не жалел о снятых им пятидесяти баллах в течение дня. Это ему очень понравилось.

В принципе, он был в довольно неплохом настроении, когда пришёл сегодня на ужин. Чуть раньше у них с Гарри было занятие с мечом, и ему удалось дать выход своему раздражению в безобидной форме. Он вежливо кивнул Альбусу и Минерве, услышал вопрос о своём здоровье от Хагрида, и положил себе на тарелку несколько кусочков ростбифа. Домовые эльфы разместили на столе неплохой выбор напитков, включая немного хорошего вина, которое было позволено за главным столом только в редких случаях.

Ужин проходил отлично. Почти отлично. Студентки Хаффлпафа всё ещё хихикали над ним. Равенкловцы обсуждали какой-то жизненно важный вопрос, о котором - они были абсолютно уверены - весь остальной мир судил совершенно неверно. Слизеринцы перешёптывались, без сомнения составляя очередной план по захвату мира. А гриффиндорцы вели себя шумно и отвратительно. Как всегда. Всё было как всегда.

А затем Лаванда Браун обхватила рукой плечи Гарри и прижала его к себе на несколько секунд, довольно сильно прижимаясь к нему своей грудью.

Увидев это, Северус ощутил, как все внутри него переворачивается. Что, чёрт возьми, это было! - внутренне возмутился он. Было очевидно, что гриффиндорцы что-то горячо обсуждали, хотя со своего места он и не мог услышать, о чём именно. И почему во время этого обсуждения Лаванда Браун и Парвати Патил сидят так непозволительно близко к Гарри, он не знал.

Увидев улыбку Лаванды, и то, как её рука скользнула под стол, он почувствовал, что внутри всё заледенело. Она поглаживает его бедро! Только выдержка, выработанная за долгие годы, помогла ему остаться внешне невозмутимым, несмотря на чувства, бушевавшие в душе. Но это не уменьшило его кипящую ярость.

С другой стороны Гарри, к нему близко наклонилась Парвати, не менее сексуальная, чем Лаванда, но более красивая. Она тепло улыбнулась Гарри, что-то тихо говоря ему. С места Северуса казалось, что она словно что-то шептала ему на ухо, а когда она подняла руку, чтобы коснуться волос Гарри, Северус резко сжал в кулаке рукоять ножа. Что, во имя Мерлина, вообще творится за столом гриффиндорцев? И с какой стати девушки лезут к его супругу!

Полагая, что ему, вероятно, не позволят убить кого-нибудь в Большом зале, по крайней мере, в присутствии Дамблдора, Северус пулей вылетел из Зала, слишком злой, чтобы продолжать смотреть на гриффиндорцев. Были ли среди тех предложений о женитьбе, которые присылали Альбусу, какие-либо от кого-то из студентов? Он попытался вспомнить брачные обряды в Индии - Патил же были индианками. Было ли им позволено иметь больше, чем одного супруга? Браун, конечно, была англичанкой, но эта маленькая потаскушка, вероятно, не заботится ни об обычаях, ни о чести.

Он попытался успокоиться до того, как вернётся Гарри, но провёл эти минуты, задаваясь вопросом, а собирался ли Гарри вообще возвращаться. И подобные мысли совершенно не способствовали успокоению. А затем, через несколько минут, Гарри вошёл в комнату и спросил его, есть ли у него секс. Твою мать!

И он поцеловал его. Возможно это не лучший ответ, но Северус слишком устал быть таким чертовски честным. Таким чертовски благородным! У него был великолепный, сексуальный, сильный - НЕВЕЖЕСТВЕННЫЙ - молодой человек, который каждую ночь спит с ним в одной кровати, а он даже не может до него дотронуться. А сейчас Гарри практически напросился на это. И, во имя Мерлина, они женаты! Ни один суд мира не признает его виновным за то, что он поцеловал мальчика. Нет, он определённо не собирался извиняться.

И мальчик выглядел так потрясающе, когда разозлился во время их разговора - его глаза пылали, лицо раскраснелось от переполняющего его возмущения. Просить его держать свои руки при себе, было бы просто смешно. Во имя Мерлина, слизеринец он или хаффлпафец? В этот момент он некстати вспомнил троих четверокурсников-хаффлпафцев, опозоривших, вероятно, свой факультет, и решил, что выбрал неудачное сравнение.

- Он сам должен извиниться передо мной, - сказал зельевар сам себе, поставив Тролля на одной из проверенных работ. - Только подумайте - задавать мне такие вопросы! - Он проводил с Гарри каждую ночь с тех пор, как они поженились, делал всё возможное и невозможное, чтобы защитить его. Когда, во имя Мерлина, у него могло быть время, чтобы завести роман? А главное, почему Гарри вообще беспокоится об этом?

Но если он действительно беспокоится… Северус застыл от этой мысли. Правда ли он беспокоится? Он попытался вспомнить выражение лица Гарри, когда тот задавал свой вопрос. Была ли это ревность - или это было просто праздное любопытство? Преданность - была очень важна для Гарри, Северус знал это из прошлых разговоров с ним. Действительно ли Гарри начал размышлять о личной жизни Северуса и, если это так, то как он может повернуть это в своих интересах?

- Чёрт побери, - выдохнул он. Что с ним случилось в последнее время? Почему он стал настолько помешан на том, чтобы прикоснуться к мальчику? До сих пор никто не становился ему настолько близок. И он не знал, как справиться с этим.

Долгое время он просидел полностью поглощённый своими мыслями, совершенно не обращая внимания на пергаменты, которые он, как предполагалось, должен был проверять. Слишком много в последнее время он размышлял о Гарри. Шесть месяцев назад, он согласился на этот брак, только чтобы защитить его, потому что Альбус сказал, что мальчик нуждается в нём. Северус тогда пообещал себе, что будет честным партнёром. Он был воспитан так, что верил, что мужчина должен относиться к своему супругу определённым образом - с уважением и заботой, независимо от своих собственных чувств. И он намеревался вести себя только так. Но в какой-то момент - начал чувствовать нечто большее.