Полчаса искренности - Настик

* * *

Ночь была тихой. Только моросил за окном дождь. Гарри неловко поднялся, пошатываясь, подошел к двери. Он все эти месяцы почти не вставал, и сейчас было очень непривычно выходить из комнаты и спускаться по лестнице.

Дверь была не заперта. Гарри бросил взгляд на вешалку, где были зимняя мантия Малфоя и куртка Джеймса, и вышел на крыльцо.

От свежего воздуха кружилась голова. Гарри одернул свитер, который висел на нем - он за последнее время похудел сильнее, чем летом у Дурслей - и решительно направился по дорожке, споткнувшись всего два раза.

Камень за черными розами чуть светился, и Гарри присел рядом на колени, осторожно положив на него руку. Капли дождя неприятной моросью били по лицу, но Гарри не обращал на это внимания. Ему показалось, или камень и в самом деле немного потеплел?

Что-то зашелестело рядом, но Гарри не обратил на это внимания. Он провел по камню пальцами, нащупал в темноте выбитую надпись. Вспомнилось, как когда-то давным-давно Северус впервые отвел его на могилу родителей. Гарри так давно там не был…

- Я люблю тебя, - тихо прошептал он.

Листва на кусте отозвалась шелестом - будто стоном.

* * *

- Я люблю тебя, - тихо прошептал Поттер.

- Я тебя тоже, - с горечью ответил я. От моего дыхания зашелестели дурацкие кусты, и я замолчал, боясь напугать его. Но Поттер не обратил на шорох ни малейшего внимания.

Дезиллюминационное заклинание я наложил давно - как только вышел из того дома, где несколько месяцев восстанавливалось мое тело. Заглушающее заклинание тоже держалось с тех же пор - так, что заклинания, произносимые мной, срабатывали, хоть их не слышал никто, кроме меня.

Только теперь, впервые после того ритуала, у меня появилось желание вернуться.

Вот только обратного пути нет - надо идти до конца, выполняя то, что я задумал. И только потом, может быть - один процент из ста - мне удастся вернуться. Вот только, кажется, я сам делаю все, чтобы этого не случилось.

Это невыносимо глупо - приходить сюда. Но я не сдержался. Тогда, увидев Драко на Косой Аллее, я был поражен двумя вещами - тем, что он еще жив, и тем, что он заходил в детский магазин.

Я тогда долго стоял у витрины, наблюдая, как он разговаривает с продавцом. Он ничего не купил, но взял каталоги. Я прекрасно понимал, что это значит.

Поттер вернулся.

И я не сдержался.

Я настолько уверен, что у меня нет шансов, что не боюсь их уменьшить.

Поттер осторожно водил рукой по моему надгробному камню и, кажется, беззвучно плакал. Я закусил губу. Я мог бы сделать сейчас шаг вперед, обнять его за плечи, попробовать утешить - но это привело бы только к моей немедленной смерти.

Поэтому я только стоял неподвижно, впитывая собой один его вид.

Поттер был худым и бледным - я хорошо видел в темноте, благодаря ритуалу. Одежда висела на нем. Я попытался подсчитать, когда должны были быть роды. Ребенку, кажется, уже несколько месяцев. Интересно, мальчик или девочка? Как Поттер назвал его?

Сможет ли он полюбить нашего ребенка?

Я когда-то прошел через это. Прошел через собственную ненависть - к себе, к Джеймсу Поттеру и к моему сыну. Прошел и оставил это позади.

Поттер все еще сидел на земле у надгробного камня - глупо, простудится ведь. Я повернулся к дому. Войти внутрь я не мог - согласно ритуалу. Зато сделать то, что я собирался, можно было и иначе.

Заклинание левитации. Окно спальни Поттера - нашей бывшей спальни - приоткрыто. Сконцентрироваться… Несколько минут - и то, за чем я пришел сюда, сделано.

Зачем? Не знаю… Глупая сентиментальность. Насмешка. Знак, что я еще живой. Что я мщу.

Я вернулся к Поттеру. Он уже поднялся с колен - мокрый, немного жалкий… Я прикрыл глаза и тихо вздохнул. Бесконечно любимый. Мой. Гарри.

* * *

- Поттер! - разбудил его гневный и немного растерянный вопль. Гарри подскочил на кровати и выругался. Малфой передернулся и Гарри постарался успокоиться: он уже знал, что проклятие Малфоя реагирует на любое раздражение Гарри.

- Какого черта ты тут делаешь, Малфой? - пробурчал он.

- Выпей, - спохватился тот, протягивая Гарри уже знакомую серебристую вязкую жидкость. Гарри поморщился и проглотил Блокирующее зелье - он всегда пил его по утрам, чтобы подавить всплески магии в течение дня. Иногда помогало.

- Так что случилось? - поинтересовался он, старательно кутаясь в одеяло - после ночной вылазки его знобило. Малфой пристально осмотрел его, а затем подошел ближе и сдернул одеяло. Гарри непонятливо посмотрел на него.

- Где ты был ночью? - подозрительно поинтересовался Малфой. Гарри поморщился.

- Отвяжись, - пробормотал он. - Отдай одеяло.

Малфой одеяло вернул, но допрос продолжил.

- Поттер, откуда ты притащил эту гадость? - кивнул он на стол. Гарри покосился туда.

На столе лежали четыре волшебные палочки.

- Это не я, - пожал плечами он, снова ложась на подушку. - Я только у могилы Северуса был.

Малфой снова посмотрел на него.

- Поттер, - процедил он. - Если ты решил умереть от воспаления легких, ни хрена у тебя не выйдет. Я тебя с того света достану и сам убью. Раздевайся, живо! - он практически вылетел из комнаты. Гарри недоуменно посмотрел на свой мокрый свитер. Подумаешь… Не так уж холодно… Только знобит немного, но под одеялом достаточно тепло…

- Да, Поттер, если не переоденешься к тому времени, как я приду, буду раздевать тебя в принудительном порядке, - Малфой снова заглянул в комнату. Гарри сдержал ругательство. Терпеть эту унизительную процедуру снова - однажды это уже случалось, после того, как Гарри два часа в одной легкой мантии зимой сидел у могилы Северуса - Гарри не хотелось. Тем более, что самого Малфоя в прошлый раз из-за этого целый час выворачивало наизнанку, и он полдня ходил весь зеленый, хотя хотел как лучше…

Спустя две минуты мокрая одежда уже валялась у кровати неаккуратной кучкой, а сам Гарри кутался в пижамную куртку. Вернувшийся Малфой вручил ему флакон с Перечным зельем, и снова подошел к столу.

- Ты уверен, что это не ты принес? - уже серьезнее поинтересовался он. Гарри покачал головой.

- Абсолютно.

- Тогда…

- Доброе утро… Малфой? - влетевший в комнату Рон остановился на пороге и смерил Малфоя подозрительным взглядом. - Что ты тут делаешь?

- И тебе доброе утро, Уизли, - отозвался Малфой, не отрывая взгляда от палочек, словно те могли самостоятельно проклясть его, едва он отвернется.

Гарри вяло улыбнулся Рону. После Блокирующего зелья он всегда чувствовал себя нехорошо.

Вчера они разговаривали с Роном до темноты - вернее, Рон разговаривал, а Гарри только иногда спрашивал о чем-нибудь. Только после ужина Гарри сообразил, что уже поздно, и предложил Рону остаться на ночь - благо Малфой был совсем не против того, чтобы переехать к Джеймсу и освободить комнату. Рон охотно согласился, только отправил два письма - одно поменьше, матери, с предупреждением, что ночью его не будет, второе - побольше, Сириусу, с описанием ситуации, потому что Гарри писать отказывался наотрез.