Этот мир придуман не нами - Павел Шумил

А потом связь с байком оборвалась. Я понимаю, что стены пещеры экранируют радиоволны. но как это… неправильно! В самый важный момент! Главное я узнала. Папа ранен, Линда ранена. Лучше всех из нас врачевать умеет Амарру. Ребенком еще в войну лекарям помогала. Марта ее на медика готовит. Зову по громкой связи ее и Пуррта. Пока нас не будет, главным назначаю Бугрра. Роемся в штабелях ящиков, отбираем лекарские принадлежности, грузим на поддон все, что может пригодиться и на двух байках летим к Рыжим скалам. Я там была, лечу первой, показываю дорогу.

Прилетели. Папа лежит на спине рядом с байком, Линда — у штабеля ящиков. Бросилась к папе. Живой, но без сознания. Амарру ему что-то к носу поднесла — очнулся. Сказал, что ему под ребра копье попало, чтоб мы его не трогали, а Линде помогли. Но тут Амарру командовать начала. Мы с папы аккуратно черную куртку сняли — подкладка вся в крови, но цела. Не смогло копье ее пробить, так в рану и затащило. Амарру помрачнела. Я и сама вижу — очень плохая рана. И нижнее ребро сломано. Перевязали папу, Амарру поспешила к Линде.

У Линды тоже дело плохо. Арбалетная стрела, пущенная в упор, пробила доспех и застряла в бедре. Теперь из-за нее штаны доспеха не снять. Но тут Линда очнулась.

— Вытаскивайте стрелу, — говорит. — Я потерплю.

— Госпожа, эту стрелу нельзя вытащить, — отвечает ей Амарру. — А если вытащить, наконечник в ране останется.

— Блин!

Взмахнула рукой. Резак, который на запястье на шнурке болтался, ей в ладонь лег. Прицелилась, чтоб никого не задеть, и срезала под корень хвост стрелы, что из ноги торчал.

— Теперь тяните с меня штаны, — и ремень расстегнула. Мы с Пурртом штаны стянули, уложили на простыню, что Амарру расстелила, рассмотрели рану. Стрела почти насквозь прошла, кончик острия показался. Амарру приказала нам с Пурртом держать Линду, держать ее поднятую вверх ногу, продавила стрелу насквозь, схватила за наконечник и выдернула. Линда зашипела сквозь зубы и опять потеряла сознание. А из раны обильно пошла кровь.

— Пусть промоет рану, — сказала Амарру. И через некоторое время умело и быстро наложила повязку. А после застыла со скорбным выражением лица.

— Не молчи, говори, — начал тормошить ее Пуррт.

— Жалко девочку, усохнет нога. Стрела крупный сосуд перебила. Я тут ничего не могу сделать. А если рана воспалится, совсем плохо будет. Воина тоже жалко. У него выжить и умереть — шансы поровну. Лекаря надо, — сказала она на языке рыжих.

— А ты кто?

— Никто я. Повязку наложить могу, вывих вправить. Нож лекарский в руках не держала — только если нарыв вскрыть, гной спустить.

Я побежала к ящикам. Все тут есть — и чистая вода в бутылках, и еда, и посуды немного, и фонари электрические. Даже складной стол и стулья есть. Начала распаковывать, обустраивать лагерь. Надула два больших матраса, мы переложили на них папу и Линду, укрыли одеялами. Вместе с матрасами перетащили вглубь пещеры.

Пока перетаскивали, я поняла, что Амарру не узнала в папе Владыку. По имени мы с Пурртом его тоже не называли. Шепнула Пуррту, пусть так и будет.

Через стражу пещера приобрела жилой вид. Линда очнулась и руководила нами, какие ящики открыть, где свет установить, куда направить.

— А что в этих красных ящиках? — спросил Пуррт.

— Пять ящиков — дальняя связь, аварийная станция. Такая же, как в штабе. Шестой — стандартный энергоблок. Будет время — соберу.

— Не смей вставать. Тебе нельзя напрягать ногу! — набросилась Амарру.

Покончив с обустройством лагеря, Амарру взялась за еду. Линда съела мало, но выпила много воды. Папа есть отказался, только немного попил. Я опять пошепталась с Амарру. В обучении до врачевания по-иноземному она еще не дошла. Первый курс института у нас одинаковый, если не считать мертвого языка под названием «латынь». Лекарь нужен.

— Я ночью привезу дворцового лекаря, — сказала я. — Пуррт, остаешься здесь охранником. Если что — у вас два байка.

И улетела в оазис готовиться к ночному полету.

Первым делом — оружие. Нельзя мне его брать. Увидят рабыню с оружием — убьют. Резак — можно. Он на оружие не похож. Но только — на самый крайний случай. Никто из врагов не должен узнать, что это такое. Что у меня еще есть? Кибик! Я как посадила его на ствол пальмы — так и забыла о нем. В городе еще много таких. И ворона! Только я их номеров не знаю. Их знают компьютеры в железном доме. Номер Кибика я тоже не знаю, но могу узнать.

Хватаю планшетку и бегу в рощу, к той пальме, на которой сидит Кибик. Спрашиваю у планшетки, какие электронные устройства она чувствует рядом с собой? Таких только два — мой ошейник и Кибик. Теперь я знаю номер Кибика!

Только до чего сложно управлять им с планшетки! Экран маленький, на нем даже пульт управления Кибиком целиком не помещается. Не говоря уже о картинке, которую он передает. Я долго мучилась, но сумела картинку сделать обоями на планшетке. А пульт — поверх обоев в режиме полупрозрачности. Звук пустила на ошейник. Теперь у меня появились глаза и уши!

Подумала о доспехе цветов клана, но отказалась. Дворцовые рабыни таких не носят. А «пояс верности» надеть — самое то! Выходит, мне больше и брать нечего? Ошейник, планшетка, резак, пояс, Кибик — и все. Остальные полезные вещи сложила в багажник байка. Все, готова! Надо темноты дождаться. Есть время понять, что произошло.

Линда при мне работала с киберами, что за дорогами следят. Знаю, где архив, куда они информацию складывают. Прокручиваю в ускоренном режиме — не проходила мимо них армия. Лезу в архив записей со стратосферных ретрансляторов. Не там они висят, хоть один надо было повесить над лагерем девятого легиона. Но Линда не знала, как это сделать, а я — тем более. Поэтому начала с записей того, что над Столицей висит. Увидела, как солдаты в Столицу входят — и отследила, откуда пришли.

Легион шел не по дорогам, а прямо по пустыне. Ночью! В трех стражах пути до Столицы разделился надвое. Половина пошла в Столицу, а половина — на Дворец. Напали одновременно. Видно, у риммов звонилки были.

Знаю, у Стаса и во Дворце, и в Столице много разведчиков вроде моего Кибика. Только номеров не знаю. Посмотрела, какой номер у Кибика, попробовала соседние перебрать. Один отозвался! Где-то на чердаке во Дворце прячется. Теперь у меня два глаза-шпиончика!

Подготовила подробный отчет хозяину, попыталась поговорить. Железный голос на том конце ответил, что вся наша группа выполняет задание, и до нее семнадцать тысяч километров. Это же как от нас до дикого материка. Другой край планеты! Велела голосу, как только появится хозяин, сказать, что у меня для него важные слова, и чтоб сразу прочитал письмо.