Стеклянная западня (сборник) - Герберт Франке

Вновь и вновь взрывалась толпа ликующими криками, когда Рэкс Мэнграу потрясал поднятыми вверх кулаками или высекал искры с помощью электрического кнута.

В свое время Альф Фишер всегда оставался до конца, выжидая, пока схлынет основная масса зрителей; тогда по пустым трибунам он спускался вниз, к самому ограждению, где помещались почетные места для политиков, пионеров космических пространств и знаменитых актеров; он долго стоял там, уставившись на развороченный песок, и в мечтах видел себя на арене один на один с неведомым чудовищем: под ликующий рев толпы он неудержимо стремился к победе. На сей раз, однако, он свернул в другую сторону и стал подниматься по длинной лестнице на террасу южной башни, откуда открывался прекрасный вид на стадион. Нажав кнопку звонка, он произнес свое имя в переговорное устройство. Дверь, управляемая дистанционно, отворилась, и Альф направился вверх по ступеням, устланным дорогим ковром. Он вошел в просторное фойе: кругом окна во всю стену, дорогие кожаные кресла вокруг курительных столиков, все те же мягкие дорогие ковры.

Дверь напротив распахнулась, показалась молодая девушка: у нее были светлые волосы, очень правильное кукольное личико и безупречная фигура. Рабочий халат сидел на ней, словно творение лучшего парижского модельера. Это была Криста, ассистентка Гебли, — он узнал ее по многочисленным телеинтервью, правда, она присутствовала там обычно на заднем плане, как драгоценное украшение, демонстрируемое с подобающей благородной сдержанностью. Ходили слухи по поводу ее отношений с Гебли, обеспечивших ей нынешнее привилегированное положение, но это были всего лишь слухи — как правило, они беспочвенны и абсолютно не соответствуют истинному положению вещей.

— Вы Альф Фишер, знаю, — сказала Криста. — Директор Гебли ждет вас.

Владелец крупного зрелищного концерна был знаменитым человеком. Это ему принадлежала идея с отдаленных планет доставлять диковинных животных на Землю и здесь устраивать поединки. Идея имела потрясающий успех. В течение всего нескольких лет увлекательные зрелища Гебли перекрыли по популярности даже футбол и лыжный слалом. Ибо в этих видах спорта борьба велась за голы и сотые доли секунды, то есть, если уж говорить начистоту, за цели мнимые, не представляющие жизненных интересов человека, популярность футбола и слалома подогревалась разве что усиленной рекламой. В зрелищах же Гебли воочию проступало то, что таилось до поры в самых отдаленных уголках сознания и подсознания. Борьба шла за жизнь, за жизнь пусть одного представителя человечества, но зато представителя всех тех, кто наблюдал поединок со своих удобных мест. И у них тоже поднималось нечто из глубин собственного «я», выплескивалось на поверхность то, что обычно хранилось под спудом, — жестокость, решимость и беспощадность, готовность убивать, жажда крови… Возможно, это и делало гладиаторов звездами первой величины, героями толпы, кумирами молодежи. Что могло быть на свете прекраснее, чем стать героем красочных зрелищ Гебли!

Директор что-то искал среди лежавших на столе папок.

— Вы не представляете, сколько у нас заявлений. Пришлось поручить предварительный отбор компьютеру — это гарантирует объективность оценок. Должно быть, у вас отличные данные, если вы попали в самую последнюю выборку.

Он раскрыл одну из папок, полистал содержимое.

— У меня не было времени подробно ознакомиться с вашими бумагами. Вы действительно считаете себя готовым к подобной деятельности?

— Я тренировался по системе, — ответил Альф. — У меня золотой знак за ряд высших спортивных достижений и карта здоровья «экстракласс».

Директор оценивающе взглянул на него.

— Неплохо, — пробормотал он, отдавая должное сидящему перед ним соискателю.

— Последние пять лет я провел на планетах внешнего космического пояса. Был охотником, отлавливал животных. Я выиграл уже немало поединков там, на природе, на дикой тропе. С животными, которых вы здесь показываете, и со многими другими.

Директор вынул бумаги из папки, разложил перед собой на столе.

— Ага, ваши свидетельства. О, да у вас отличные оценки!

Альф Фишер кивнул. Его сердце забилось чуть сильнее обыкновенного-пока все шло прекрасно. Интересно, что еще от него потребуется?

— Не будете ли так любезны встать? — попросил директор. — Пройдитесь передо мной взад-вперед.

Альф сделал несколько шагов по комнате. Смотрелся он неплохо и знал это. Еще одно очко в его пользу! Гебли кивнул.

— Что ты думаешь, Криста?

Криста окинула Альфа странным, пустым взглядом. Равнодушно пожала плечами.

— Ну? — настаивал директор.

— Смотрится неплохо, — с усилием произнесла она. Гебли вновь откинулся в кресле — его силуэт резко выделялся на фоне огромного, во всю стену, окна, за которым далеко внизу как на ладони раскинулась арена.

— Прекрасно, — сказал он. — Вы добровольно выразили желание стать гладиатором. Следовательно, должны написать письменное заявление, в котором подтвердите, что отказываетесь от любой материальной компенсации в случае возможной неудачи. Надеюсь, у вас нет иллюзий относительно избранной вами профессии. Гладиаторы отнюдь не похожи на светских людей. И жизнь их выглядит совсем иначе, чем представляется со стороны. Подчинение всего жизненного распорядка железной дисциплине, воздержанность в еде и питье, ни грамма алкоголя, никаких любовных историй — таковы необходимые условия. Вам придется строго придерживаться наших правил. У вас есть родственники?

Задавая этот вопрос, директор знал ответ заранее: компьютер согласно заданной программе отбрасывал всех кандидатов, у которых имелись родные, пусть даже самой дальней степени родства.

Альф Фишер покачал головой.

— Нет.

— А друзья? Девушка?

— Нет, — ответил Альф. — Я только что вернулся из внешнего космического пояса. Последние пять лет я провел на необитаемых планетах, как правило, в одиночестве. А здесь я всего несколько дней. У меня решительно нет никаких привязанностей.

— Условия контракта вам, я полагаю, известны, — заметил Гебли. — Считаю, однако, необходимым подчеркнуть, что рекламный ваш статус участника зрелищных поединков, со всеми вытекающими отсюда правами и другими моментами, целиком передается на усмотрение фирмы. Вы согласны с этим?

— Конечно, — подтвердил Альф. — Для меня ведь главное не заработки. Главное — само дело. Я хочу продемонстрировать, на что способен. Думаю, мир и сегодня нуждается в людях, которые ставят перед собой высокие цели — и достигают их. Вот это я и хотел бы доказать. Только и всего.