История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 2 - Луи Адольф Тьер

даже возмущалась тем, что король предпочитает мятежных подданных солдатам, которым обязан короной, и к тому же является не только их должником, но и соотечественником. Генералы, офицеры и даже солдаты вели весьма нелицеприятные речи о создаваемых их руками монархиях, а при дворе Жозефа о французской армии и ее командирах говорили так, как могли бы говорить сами испанцы.

Хотя французская армия была велика и числом, и умением, сопротивление ей с каждым днем становилось всё серьезнее. Испанцы нигде не выдерживали открытого боя. В Эспиносе, Туделе, Бургосе, Молинс-дель-Рее и в Уклесе они разбегались, бросая оружие. Даже регулярные и крепкие английские войска, оказавшись вовлеченными в общий разгром, были вынуждены спешно покинуть испанскую землю и искать прибежища на своих кораблях. Но ни те ни другие не впали в уныние из-за военных неудач. Испанцы в их безумной гордости были неспособны верно оценить французскую армию, и их невежество спасало их от уныния. Разбегаясь почти без боя, они не несли больших потерь, ибо только поражения в результате жестоких боев дают себя глубоко прочувствовать, а испанцы были готовы бесконечно возобновлять войну, которая отвечала их кипучей энергии и всем религиозным и патриотическим чувствам. Если они ненадолго и впали в уныние, то быстро оправились, узнав об отъезде Наполеона и начале Австрийской войны.

Хунта продолжала внушать народу всю свою ярость, удалившись в Севилью, где еще глубже погрязла в окружающем невежестве и фанатизме. Она подстрекала, возбуждала, подталкивала к войне население Валенсии, Мурсии, Андалусии и Эстремадуры, переписывалась с англичанами и без устали слала новобранцев в повстанческие армии. С помощью присланных Англией субсидий, боеприпасов и оружия она реформировала армию центра, вверенную после битвы в Туделе герцогу Инфантадо, а после битвы в Уклесе – генералу Картохалю. Армия Эстремадуры, разбитая в Бургосе, Сомосьерре и Мадриде, отомстив за свое поражение убийством несчастного дона Бенито Сан-Хуана, была пополнена новобранцами и вверена старому Грегорио де Ла Куэсте, который вернул себе некоторое влияние среди испанских генералов только потому, что не проиграл ни одного сражения, поскольку их не давал. Этим двум армиям, расставленным на дорогах Ла-Манчи от Оканьи до долины Пеньяса и на дорогах Эстремадуры от моста Альма-раса до Мериды, назначалось беспокоить Мадрид и противостоять французским войскам, если они попытаются передвинуться к югу.

На севере Испании генерал Ла Романа, который при отступлении англичан повернул на Оренсе, уступив им дорогу в Виго, оставался на Миньо, у границ Португалии, между возбужденными своим недавним освобождением португальцами и галисийцами, самыми упорными из всех повстанцев Иберийского полуострова. Тем самым он поддерживал опасный очаг восстания на севере. И повсюду, где не было французских войск, хунта открыто набирала солдат, а там, где они были, прятавшиеся в горах и ущельях партизанские отряды поджидали конвои с ранеными, больными и боеприпасами, чтобы истребить одних и завладеть вторыми. Не более чем через два месяца с той поры, как генералы Наполеона отвоевали под его командованием в десятке сражений половину Испании от Пиренеев до Тахо, слухи об Австрийской войне оживили надежды и пробудили ярость испанцев, и недолгое их уныние сменилось почти столь же великим воодушевлением, как после Байлена. Все верили, что Наполеон, покинув Испанию, вскоре отзовет из нее и свои лучшие войска, а справиться с остальными будет нетрудно.

Разгромленные заодно с испанцами англичане также приободрились в надежде, что война с Австрией потребует отзыва старых войск и позволит им отвоевать территории, потерянные за два месяца отсутствия Наполеона в Испании.

Армия генерала Мура была отведена на берега Англии. Там ее пополнили за счет тех самых ополченцев, которым некогда назначалось противостоять Булонской экспедиции и которые, с тех пор как Булонская экспедиция никого уже в Англии не страшила, поставляли из своих рядов обширный состав для пополнения войск. Англия, имея все основания полагать, что война с Австрией предоставляет последний случай, который нельзя упустить, решила предпринять в этой кампании величайшие усилия, чтобы атаковать Наполеона во всех пунктах и повсюду подготовить для него преграды и опасности. Она планировала не только возобновить экспедицию на Иберийский полуостров, несмотря на неудачу экспедиции генерала Мура, но и организовать грозную экспедицию к берегам Франции, Голландии и Ганновера. Вынужденно обнажив берега континента от Байонны до Гамбурга, Наполеон оставлял ей немало шансов уничтожить флот, собранный в Рошфоре, Лорьяне, Бресте, Шербуре и Антверпене. Идея напасть на Шельду и предать огню великолепные верфи, возведенные на ее берегах, особенно занимала Сент-Джеймский кабинет и вызывала в нем удвоенное усердие.

Но в ожидании, когда можно будет сосредоточиться на этих обширных разрушительных планах, самым срочным делом стала Испания. Следовало незамедлительно оказать ей помощь, чтобы она не пала, прежде чем Австрии удастся ее вызволить. От английских войск, которые отняли Португалию у генерала Жюно и позднее, получив пополнение, содействовали экспедиции генерала Мура в Кастилию, оставалась небольшая часть в окрестностях Лиссабона, под командованием генерала Крэдока. Их поспешили подкрепить подразделениями из Гибралтара и Англии, собирались прислать им новые подкрепления и превратить в армию, способную отобрать Португалию у Сульта.

Возглавить экспедицию мог Артур Уэлсли, который был подлинным освободителем Португалии и с которого в то время суд уже снял все обвинения относительно Синтрской конвенции. Уэлсли полагал, что с тридцатью тысячами англичан, тридцатью тысячами португальцев и сорока тысячами португальских ополченцев (что должно было обойтись британской казне в 70–80 миллионов в год) он сумеет одолеть не менее сотни тысяч солдат неприятеля, сохранить Португалию, а сохранив ее, навсегда сделать шатким положение французов в Испании. С редким здравомыслием рассмотрев события последних двух кампаний, он тотчас рассудил, как англичанам надлежит себя вести на Иберийском полуострове, и, несмотря на мнение тех, кого глубоко испугала экспедиция Мура, утверждал, что всегда сможет вовремя погрузиться на корабли, пожертвовав самое большее своим снаряжением. Уэлсли указывал даже, почти пророческим образом, позицию, на которой, опираясь на море и прикрывшись укреплениями, сможет уверенно продержаться многие годы против победоносных французских армий. Доверие, внушаемое этим генералом, его твердость и прямота победили отвращение его правительства к отправке новых армий на Иберийский полуостров. Решили отправить войска, которые должны были довести численность британской армии в Португалии до тридцати тысяч человек, а также ресурсы в боеприпасах и деньгах. Повстанческий энтузиазм португальцев, достигший высшей точки после изгнания генерала Жюно, позволял надеяться на многое с их стороны. В самом деле, они стекались навстречу англичанам и обучались у них военному ремеслу с усердием, которое могло быть вдохновлено только самой горячей страстью.

Таковы были перемены, произошедшие на Иберийском полуострове при одном только известии об Австрийской войне. Едва не покоренная в минуту отъезда Наполеона,