Звезда Пандоры - Питер Гамильтон

Стиг сразу после покупки билета на кольцевой поезд послал сообщение на одноразовый адрес в унисфере. Дежуривший в «Лемюле» Киеран Максобел, получив извещение, согласно выработанной процедуре, запустил в планетарную киберсферу набор отслеживающих программ, внедрившихся в узлы наблюдения за поездом, на котором ехал Стиг. Теперь вся информация, проходившая через эти узлы, попадала в виртуальное поле зрения Киерана.

— Тьфу, черт! Марисса, в поезде Стига обнаружен закодированный трафик. Пять источников, один в его вагоне.

Марисса Макфостер, сидевшая напротив него в отделе планирования, подключилась к информации слежки.

— Плохо дело. Это стандартная «коробка». Флотские его засекли. Проклятье!

Она сообщила о неприятностях Адаму.

— Нам необходимы программы, которые он везет, — сказал Адам. — Мы можем осуществить пассивное извлечение?

— Боты на месте, — сказала Марисса, после того как провела диагностику и активировала миниатюрные устройства. — Время еще есть. Карральво прикрывает Гарет. Он может этим заняться.

— Выполняй.

— А что со Стигом?

Адам постарался не выдать молодым сотрудникам овладевшего им беспокойства. Как же Флоту удалось вычислить Стига?

— Мы не можем сбить их со следа — это насторожит Флот и раскроет им наши возможности. Ему придется сделать это самому. Отошли ему приказ о прекращении связи, как только получишь подтверждение об извлечении информации, и подготовь конспиративную квартиру в Венеции. Если он туда доберется, ему понадобится время для перепрофилирования.

— Слушаюсь, сэр, — ответила Марисса.

— Не беспокойся. Он справится.

По длинному изогнутому пандусу Стиг стал спускаться с платформы. Здесь, в центральном вестибюле, где сходились потоки пассажиров со всех десяти платформ, плотность толпы достигала плотности болельщиков бейсбольного матча, стремившихся занять свои места. Высоко над головой бетонный купол потолка поддерживали гигантские опоры, похожие на паучьи лапы, и казалось, что они в любой момент могут окончательно подломиться под его тяжестью. По его теории именно это обстоятельство заставляло людей так спешить — они подсознательно стремились как можно скорее выбраться из опасной зоны.

Еще на пандусе Стиг подсчитал время, необходимое, чтобы выбраться со станции: от вестибюля до стоянки такси можно было дойти за три с половиной минуты. Дорога до офиса занимала не меньше десяти минут езды, но это за­висело от плотности движения на территории станции.

Впереди него по пандусу поднимался Гарет, одетый в желтую футболку и модную серую куртку. Многолетние тренировки помогли ему сдержаться и не повернуть головы при встрече. Это далось ему нелегко. Серое и желтое. Приказ о пассивном извлечении информации мог означать только одно: за ним следили.

Стиг не мог не признать, что его противники хорошо поработали. С самого Октиера он проводил проверки и никого не заметил. Конечно, это могло быть и виртуальное наблюдение: группа слежения могла подключиться к СИ, управлявшему камерами наблюдения и сенсорами. От них избавиться было еще труднее.

Стиг сошел с пандуса, имея перед собой виртуальный план всего вестибюля. Затем он свернул налево, к четным платформам, и шагнул на один из трех эскалаторов, уходивших к торговому центру на нижнем уровне. Все это время он наблюдал. Но теперь задача значительно усложнилась. Он все время смотрел наверх и, спустившись до половинного уровня, перешел на другой эскалатор. Безошибочный прием для того, кто пытается обнаружить слежку. Это может их насторожить. Но если они за ним следят, они все равно знают, что он не раз прибегал к проверкам. Ничего не предпринимать еще хуже. Несколько раз с напускной рассеянностью он взглянул наверх, собирая информацию.

Эскалатор продолжал спуск, а Стиг тем временем рассматривал в виртуальном поле зрения полученные снимки. Вот этот типичный любитель серфинга с западного побережья, стоящий у перил галереи, ехал вместе с ним в поезде из Сиэтла, хотя и в другом вагоне. Стиг увеличил изображение и стал изучать не­знакомца: густые светлые волосы, стянутые сзади в хвост, острый нос, квадратная челюсть, обычная голубая рубашка и джинсы. Ничего определенного. Но это изображение останется в дежурном файле.

Эскалатор доставил его в сверкающий мрамором и неоном торговый центр, и Стиг сразу направился к общественному туалету. Почти все кабинки были свободны. Двое парней стояли над писсуарами, отец с сыном мыли руки.

Стиг выбрал вторую незанятую кабинку, запер дверь и спустил брюки. Даже если слежка ведется сверху, никто ничего не заподозрит. Модуль на запястье перенес полученную от Карима программу на кристалл памяти и выдвинул крохотный черный диск. Стиг поместил его в обычный на вид футляр, завернул в туалетную бумагу и уронил в унитаз. Поток воды легко смыл посылку, и Стиг, выйдя из кабинки, спокойно помыл руки.

В торговом зале блондин в голубой рубашке изучал витрину в двадцати метрах от туалета.

Стиг зашел в ближайший спортивный отдел и выбрал себе пару кроссовок, расплатившись наличными. Группе слежки придется это проверить. В следующем отделе он приобрел солнцезащитные очки. В главном вестибюле он остановился у маленького киоска, торгующего футболками, и подобрал неплохую шляпу. Затем прошел в камеру хранения и приложил банковскую ОС-татуировку к замку одной из ячеек, которую выбрал три дня назад. Дверца открылась, и он вытащил черную спортивную сумку с аварийным набором.

После этого он уже не смотрел по сторонам и не прибегал к проверкам, а сразу направился на стоянку такси. За вращающейся дверью его встретило жаркое калифорнийское солнце, и Стиг улыбнулся. Несмотря на провал, следующие несколько часов он был намерен провести с удовольствием.

Бывшие склады не так сильно раздражали Адама, как теснившиеся на южной оконечности станции «ЛА-Галактик» высотные административные здания. Он ненавидел бесчисленные транспортные и погрузо-разгрузочные компании, жившие за счет паразитических связей с сетью железных дорог ККТ. Эти на­стоящие капиталистические акулы ничего не производили, а только повышали стоимость жизни в сотнях миров, наживаясь на труде настоящих производите­лей. Хотя он не мог не признать, что и те, кто трудился на производстве, давно перестали быть рабочим классом, о котором писал Маркс. Все они теперь стали инженерами, управляющими и техниками, обслуживающими кибернетические устройства. Но при всех переменах и улучшениях, принесенных повсеместной автоматизацией, финансовая власть, управляющая человеческим обществом, нисколько не изменилась: незначительное меньшинство осуществляло контроль над богатствами сотен миров и для сохранения собственного могущества при­бегало к взяткам, обходило законы, а то и просто подкупало целые правительства. Сегодня и он сам живет и работает вместе с ними, все глубже и глубже увязая в деле Йоханссона. В деле, которое приносит все больше и больше тревог. Он никогда и никому не говорил об этом — да и кому он мог сказать? — но с каждым днем в ужасе склонялся к тому, что слова Брэдли о Звездном Страннике могут оказаться правдой. Слишком странной представлялась ему ситуация с праймами, слишком много в ней было загадочных совпадений: миссия «Второго шанса», исчезновение барьера, Врата Ада, нападение на галерею в Венецианском Побережье. Адам не сомневался, что скоро начнется война, но на чьей стороне будет правительство Содружества, он уже не знал.

Теперь он без обычного цинизма занимался тщательной разработкой отправок грузов для Йоханссона. Он давно оставил партию и больше не поддерживал ни одну ячейку ни на одной планете. Все его внимание теперь занимали Хранители — безумные молодые энтузиасты с планеты Дальняя, с радостью отправлявшиеся в крестовый поход и не имеющие понятия о деятельности Со­дружества. Это их он защищал и направлял, словно древний мистик, обещающий нирвану в конце пути. Вот только Стигу сегодня, похоже, не удастся туда попасть.

Легковой универсал, осторожно лавируя по внутренним дорогам станции, доставил его в сектор Арли, где на сотне квадратных миль к востоку от «ЛА-Галактик» разместились бесчисленные склады. Простые здания из композитных панелей выстроились в строгом порядке. Самые большие из них занимали целые кварталы, а в некоторых кварталах помещалось до двадцати небольших хранилищ. Над одинаковыми светлыми стенами повсюду виднелись темные крыши из солнечных батарей, громоздкие кондиционеры раковыми опухолями торчали из-под карнизов, их вращающиеся лопасти в жарких лучах расплывались оранжевыми пятнами. Здесь не было тротуаров, а легковые автомобили встречались крайне редко. Зато повсюду громыхали фургоны и грузовики, их системы управления легко вычисляли кратчайшие пути между погрузочными платформами и пунктами сортировки грузов, работавшими круглосуточно семь дней в неделю. По крайней мере, в этом месте товары физически перемещались с места на место, и здесь не было офисов, в которых люди добывали деньги из воздуха. Здесь он чувствовал себя вполне сносно.