Время меча - Юрий Нестеренко

— Какая несусветная глупость! — возмущался он. — И меня же еще из-за этого пытались убить! Да если бы эта дура Ронгольда просто потрудилась узнать мое мнение, она бы убедилась, что ее дурацким планам ничто не препятствует! Мне не нужен престол, тем паче в такой дыре, как Гриндазия, где нет ни одного университета! У меня нет времени на то, чтобы править государством!

— Да, глупость, — сочувственно покивал Зендергаст. — Вполне обычная глупость для варварской эпохи. Ведь Штейнельберу этот брак, по сути, не нужен. У герцогства недостаточно сил, чтобы конкурировать с Варсалией. Берхальт просто вынужден был бы проводить проварсалийскую политику. С точки зрения государственных интересов, Берхальта следовало бы женить на какой-нибудь из младших принцесс могущественного королевства, тогда он смог бы лоббировать интересы герцогства при его дворе. С другой стороны, Тирлонду было бы вполне по силам перетянуть Гриндазию в свою сферу влияния и превратить княжество в свой форпост на границе с Варсалией. Но поди объясни все это вздорной женщине, которая одержима идеей видеть своего ненаглядного сыночка королем или, на худой конец, владетельным князем. Вот что бывает, когда судьбы народов в руках отнюдь не у мудрейших…

— Я только одного не понимаю, зачем понадобилось убивать моего дядю Гарлонга? — перебил принц. — Ведь он отослал меня в экспедицию, и, значит, проблема снялась сама собой.

— Да, у Гарлонга хватило ума понять — не без помощи придворного мага, конечно — что экспедиция сулит более грандиозные перспективы, чем борьба с Варсалией за Гриндазию, а еще одного холостого принца в запасе у него не было… Но его никто не убивал. Он действительно умер сам от сердечного приступа. Такое иногда случается даже с королями.

— Но Лодвинг был в курсе всех планов?

— Да, и чуть не испортил все дело. Он как раз полагал, что заключенный с Тургунаем договор в части, касающейся экспедиции, ущемляет тирлондские интересы. Раз Зурбестан целиком достается Тургунаю, то, дескать, и нет смысла ввязываться в неясную авантюру далеко на востоке — наращивать тирлондское влияние на Западе куда важнее. Уж эти мне владыки эпохи меча, не видящие дальше собственного носа… Мы не смогли перехватить посланного им гонца — тогда наши возможности были куда более ограниченными, даже и Рандавани не мог ему воспрепятствовать в присутствии тирлондских гвардейцев. К счастью, вы приняли правильное решение.

В нынешних обстоятельствах Артен не был в этом уверен.

Меж тем Элина не без удивления слушала, как ловко Зендергаст рассуждает обо всех этих политических хитросплетениях. Она привыкла считать, что старик целиком погружен в размышления о «старых добрых временах» и, хотя и носит формальный чин королевского советника, не слишком разбирается в реалиях современного мира. Впрочем, она уже имела возможность убедиться, насколько сильно ее современники недооценивали магов, казавшихся отмирающим реликтом безвозвратно ушедшей эпохи…

— Ладно, ступайте, — закончил маг. — У вас сегодня был нелегкий день… у нас, впрочем, тоже.

Зомби провели их мимо пирамиды, свернули направо — и в скором времени Элина и Артен уже стояли на пороге того самого дома, который покинули вечером накануне. Принц не мог поверить такой удаче.

Едва за ними захлопнулась дверь, в коридоре показались граф и Редрих. Элина впервые увидела столь отчетливое выражение страха на лице отца; ужасное подозрение владело Айзендоргом с тех самых пор, как конвоиры разлучили их… Но, приблизившись к ней, граф убедился, что перед ним по-прежнему его дочь, а не мертвая кукла, приводимая в движение проклятой магией. Они снова обнялись — во второй раз за этот день и, должно быть, в пятый или шестой за всю жизнь.

— Что им было нужно? — спросил Айзендорг.

— Зендергаст в очередной раз пытался сочетать нравоучения с оправданиями… Папа, мы уложили сегодня шестьдесят тысяч! Не так уж плохо для двухтысячного войска.

— У них в запасе еще несколько миллионов… А ты выглядишь посвежевшей! Неужели проповеди старого паука так поднимают тонус?

— Он помог мне восстановить силы с помощью магии, — нехотя признала Элина. — Но пить я все еще хочу! Надеюсь, у нас есть вода?

— Да, еще полный кувшин. Один выпили мы с Редрихом.

Элина только теперь пригляделась к герцогу и увидела, что на лице его по-прежнему кровь и грязь.

— Редрих, почему вы до сих пор не обработали рану?!

— Неизвестно, когда нам снова дадут воду, — угрюмо ответил тот.

— Надо беречь ее для питья.

— Дадут этим же вечером, — отмахнулась Элина. — Сейчас же идите умываться. Мне вполне хватит и половины кувшина, а Артен уже пил.

— Нечего мной командовать… — проворчал Редрих, однако подчинился. Артен был бы непрочь сделать еще несколько глотков — опустошенная им фляга была не так уж велика — однако лишь теперь понял, что пил, и не подумав поделиться с Элиной, и справедливо расценил ее реплику как заслуженную месть.

После того, как Редрих промыл рану на лбу, он, не говоря ни ни слова, ушел в выбранную им комнату и завалился спать. Остальные — даже и графиня, несмотря на магическую терапию — испытывали аналогичное желание, но все же задержались ненадолго в обеденной зале, где Артен пересказал графу финальную часть разговора с Зендергастом.

— Все это любопытно, но практической пользы не несет, — резюмировал Айзендорг. — Вообще, о западной политике на ближайшее время мы можем забыть. Единственный и последний шанс — что тургунайцы, не получив вестей от своей гвардии, двинут сюда настоящую армию… может быть, даже все свои войска… и успеют до того, как эти проклятые пауки станут совершенно непобедимы. Но шансов мало, тем паче что ханство сильно, в первую очередь, конницей, а ее через эти горы не протащишь. Опять же, пока они спохватятся…

— Может быть, Йолленгел успеет их предупредить? — предположила Элина.

— Раз его нет с нами, значит, он все-таки выбрался… — она замолчала, почти уверенная, что откуда-нибудь из угла вновь раздастся знакомый голос. Но, похоже, на сей раз эльфа здесь действительно не было.

— В принципе он мог набрать съестного в лагере хардыгар, — подтвердил Артен. — И мулы там тоже были. Так что, если ему удалось преодолеть барьер в туннеле… Но я склонен согласиться с опасениями графа — мы не должны больше надеяться на помощь извне. Раз уж наши враги оказались такими глупцами, что вновь поместили нас в тот же самый дом, мы заслужим звание еще больших глупцов, если не найдем, как этим воспользоваться. Нет, право же, я не ждал от них такого подарка! Я, конечно, знал, что косность и консерватизм