Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роков цинично усмехнулся и протянул руки к ребёнку. К его удивлению, Джэн Клейтон встала и без единого слова протеста положила маленький свёрток к нему на руки.
— Возьмите его! — сказала она. — Слава богу, он теперь уже не в вашей власти!
Сразу поняв значение этих слов, Роков скинул одеяло с лица мёртвого ребёнка; он хотел удостовериться, правда ли это.
Все эти дни Джэн ломала себе голову над вопросом, знал ли Роков о том, что ребёнок чужой. Теперь её сомнение рассеялось при виде злобы, перекосившей лицо Рокова. Негодяй не мог скрыть своей досады на то, что судьба помешала ему осуществить затеянное мщение.
Он бросил трупик ребёнка обратно на руки Джэн, топнул ногой и стал расхаживать взад и вперёд по хижине. Не желая и не умея сдерживаться, он ругался и размахивал кулаками. Наконец, он остановился перед молодой женщиной и близко склонился над ней:
— Вы смеетесь надо мной! — закричал он. — Вы думаете, вы меня победили? Вздор! Я покажу вам, что значит иметь дело с Николаем Роковым. Я лишился ребёнка, которого я предназначал в сыновья к каннибалу, но, — он сделал паузу для того, чтобы придать больше веса своим дальнейшим словам, — но я могу вместо этого сделать мать этого ребёнка женой каннибала и, клянусь мощами св. Петра, я это сделаю! Но только сделаю это после того, как получу от вас то, что мне хочется!
Если он думал возбудить в Джэн ужас, то жестоко ошибся. Она была выше этого: её рассудок и нервы до того притупились, что уже не воспринимали больше страданий и горя. К крайнему его удивлению он заметил у неё довольную улыбку. Она в душе торжествовала: этот бедный маленький мертвец был совершенно чужим ей, и Роков этого и не подозревал!
Она, конечно, с радостью бы бросила ему правду в лицо, но пусть будет так! — так лучше, так безопаснее Джеку, где бы он сейчас ни был.
Она не знала, где её сын, не знала даже, жив ли он, но у неё всё-таки была слабая надежда, что он жив. Разве не могло случиться, что без ведома Рокова, кто-нибудь из его соучастников подменил ребёнка с целью передать его друзьям Грейстоков в Лондоне за большой выкуп? Джэн все время нынче разукрашивала эту мечту разными подробностями, и это была её единственная отрада!
Нет, Роков никогда не узнает, что это чужой ребёнок!
Джэн прекрасно сознавала, что её положение со смертью Андерсена стало не только плохо, но безнадежно. Роков угрожал ей не попусту! Она была уверена, что он постарается во что бы то ни стало исполнить свою угрозу. Ей оставалось одно — найти способ покончить с собой раньше, чем Роков приведёт в исполнение свой постыдный план.
Но для этого ей требовалось время, нужно было все обдумать и приготовиться к смерти. Она чувствовала, что не сможет сделать этого последнего и решительного шага, не испробовав всех способов и возможностей к побегу. Она не дорожила жизнью, но в ней теплилась надежда, что каким-нибудь образом она сможет вернуться к своему сыну, к своим материнским обязанностям. Но она твёрдо знала, что не задумается при выборе двух решений — Николай Роков или самоубийство!
— Ступайте прочь! — крикнула она в исступлении. — Оставьте меня с моим умершим ребёнком. Разве вы ещё не достаточно причинили мне страданий и горя? Что я вам сделала? За что вы продолжаете преследовать меня?
— Вы страдаете за обезьяну-человека, любовь которого вы предпочли любви джентльмена! — ответил он. — Но не будем об этом говорить. Мы сначала похороним здесь вашего ребёнка, и затем вы пойдёте со мной в мой лагерь, а завтра утром я вас приведу обратно и передам очаровательному М’ганвазаму.
Он хотел взять ребёнка, но она отвернулась с ним от него.
— Я сама похороню его! — сказала она. — Прикажите вырыть могилу за деревней.
Роков хотел поскорее покончить с этим делом, чтобы отвести затем её в лагерь. Он видел в её апатии полную покорность судьбе и внутренне торжествовал.
Позвав несколько человек чернокожих, он проводил Джэн за деревню. Там под большим деревом чернокожие вырыли маленькую могилу. Завернув трупик в одеяло, Джэн тихо положила его в приготовленную яму и, встав на колени, произнесла тихую молитву над могилой безвестного младенца.
Спокойная, с сухими глазами, она встала и последовала за своим мучителем в глубокий мрак джунглей по узкой тропе, которая соединяла деревню Ваганвазама с лагерем международного проходимца и мошенника Николая Рокова…
Тропа представляла собою как бы узкий коридор, стены его составляли густые заросли, переплетающиеся сверху и не пропускающие лунного света. Молодая женщина слышала, как трещит валежник под ногами крупных зверей, и до слуха её доносилось глухое рычанье охотившегося льва, похожее на гром, от которого дрожала земля. Носильщики зажгли связки тростника и размахивали ими, чтобы напугать хищников и держать их на почтительном расстоянии. Роков торопил людей, и по дрожащему тону его голоса Джэн поняла, что он трусит.
Ночные звуки джунглей вызвали у неё воспоминание о тех днях и ночах, которые она проводила в подобных же лесных зарослях со своим лесным богом — бесстрашным и непобедимым Тарзаном из племени обезьян. У неё не было и мысли о страхе, несмотря на то, что звуки джунглей были тогда ещё новыми для неё.
Как чудесно все изменилось бы, если бы только она знала, что он тоже здесь, в этой дикой стране, и ищет её! Тогда было бы, для чего жить, и была бы надежда на помощь! Мысль, что он умер, не могла уместиться в её сознании. Она не могла себе представить, что это огромное тело, эти могучие мышцы навсегда оцепенели в мертвом покое. Неужели он в самом деле умер? Верить этому или нет? Но для неверия не было оснований. Если бы
