И придет новый день - Ула Сенкович

— Нет. Меня сожгли. На площади. При большом скоплении народа. Обвинили по доносу кожевника в колдовстве и на костер. Ты ведь не боишься ведьм?

Скажем честно, я попятилась. Но сделала вид, что хочу налить себе вина. Это когда, интересно, в Испании последний раз людей на кострах сжигали? Хотя почему в последний раз? Моя собеседница могла попасть в мир Ланет из славного испанского средневековья, в те времена на костер могли отправить любую по навету завистливых соседей, особенно если в доме жила черная кошка. Сжигали или красавиц, или уродливых старух. Леди Лауре явно не повезло с внешностью.

— А вы, и вправду, ведьма?

Лаура расхохоталась:

— А как, по-твоему, я могла здесь оказаться? Прокляла сначала всех, кто таскал хворост, затем их родственников до седьмого колена, а потом произнесла заклятие и фьюить… Меня как не было. Любая уважающая себя ведьма умеет летать. Ты сама-то как здесь очутилась?

— Мне не так повезло. Меня не спрашивали. Сэр Симус наколдовал. Спать легла в свою постель, а проснулась уже здесь.

— Значит, тебя этот интриган вызвал? Старый лис все никак не успокоится. Давно его не видела. На испанском троне сейчас Филипп Второй или его сын Филипп Третий?

— Вообще-то по-моему Хуан Карлос. Но спорить не стану, кто сейчас король. Знаю только, что его сын женился на простой горожанке, и вся Испании плакала от умиления и восторга. Я видела венчание, невеста — просто красавица.

— Что ты такое говоришь? В тебе нет благородной крови, ты не можешь быть допущена ко двору, — Лаура уверилась окончательно, что я бессовестная лгунья.

Попыталась исправить неблагоприятное впечатление:

— Я по телевизору смотрела, — лучше бы я промолчала. Если ее сожгли на костре, что она может знать о телевидении? — Это такой способ видеть на расстоянии. Теперь у нас каждый может узнать, что делается в другой стране. Даже из дома выходить не нужно.

— По-твоему, я похожа на идиотку, потому что одета, как оркская женщина?

— Леди Лаура, я из двадцать первого века. Больше никого не жгут на кострах. Границ в Европе нет, и никто не воюет. Или почти не воюет. Испанией правит король, но в других странах королей совсем мало осталось. И у них нет власти, — леди Лаура смотрела на меня почти с ужасом. — А, не важно… Забудьте. Спасибо, что поговорили со мной. Вы даже не знаете, как мне помогли.

— Что будешь делать? — леди Лаура не то чтобы оттаяла, но явно решила проявить осторожность в общении со мной.

— Наверное, отпущу Лимберта, как вы и просили. Я, правда, не совсем понимаю, как… Не важно. Мне нужно подумать, простите, что-то я не очень хорошо себя чувствую.

Мне и правда было немного не по себе. Что можно чувствовать, если привычный тебе мир раскололся на мелкие кусочки, и все, что казалось таким понятным и естественным, вдруг приобрело другой смысл? Я уже смирилась с мыслью, что Лимберту не за что меня любить, это бы ничего, но мне было неприятно обнаружить, что я ко всему прочему — полная идиотка… Могла бы раньше догадаться. Хотя как? Мне не хотелось разговаривать. Поэтому мы попрощались с леди Лаурой довольно сухо, чем порадовали умирающую от любопытства Уну. Я надеялась побыть в одиночестве, нужно было привести мысли в порядок, но у принцессы были свои планы на мой счет.

Едва спровадив подружек, она уселась напротив меня и потребовала рассказать, о чем мы говорили:

— О тебе и Хондаре, — Уна мне не подруга, почему я должна с ней откровенничать? — Леди Лау считает, что ты отличная невестка.

— Это понятно… Я спрашиваю, что ты собираешься делать дальше?

— Ничего.

— Отлично. Значит, ты поможешь мне избавиться от подружки Хондара?

— Уна, какая еще подружка! Что ты мелешь? Нельзя быть такой ревнивой, над тобой уже смеются.

— Я — ревнивая? Да их видели не меньше десяти орков. Эта бесстыжая девица повисла у Хондара на шее, а потом утащила его куда-то на три дня. Если бы нам не объявили войну, даже не знаю, когда бы увидела своего мужа. Удивляюсь, что он вообще появился.

— Тебя обманули, — мне не хотелось слушать весь этот ревнивый вздор, голова и так раскалывалась от свалившейся на меня информации.

"Как можно было быть такой глупой и невнимательной!"

Оказалось, что мне есть еще чему удивляться. Уна, заметив, что я не собираюсь относиться у ее горю серьезно, ткнула пальцем в мой брачный браслет и не очень любезно прошипела:

— Я, между прочим, знаю, почему эта штука на твоей руке. Хондару нравится меня злить. Когда я устроила ему сцену из-за этой девицы, он расхохотался и посоветовал обратиться к тебе за помощью. Объяснил, что у нас с тобой теперь равные права. Так что не увиливай. Мы с тобой сидим на одной лошади. Свалюсь я, полетишь и ты на землю.

— Ты хочешь сказать, что тебе известно про брачный обряд?

Уна зло посмотрела на меня, но таинственная соперница в данную минуту беспокоила ее больше, чем моя персона.

"Собственно, чего ей волноваться, если она знает о Лунном заклятии. Я же не могу изменить Лимберту, как оказалось. А я то, глупая, думала, что Хондар меня заколдовал!"

— Конечно же, я знаю! Хондар мне сказал. Его веселит, что я не могу никому пожаловаться. Мой брак признают тогда незаконным, а это только развяжет Хондару руки. Ну, уж нет, такой радости я ему не доставлю. Так что соберись с мыслями и давай действовать. Он нам с тобой изменяет, терпеть такое унижение мы не будем, предлагаю уничтожить эту наглую девицу.

— Уна, с чего ты вообще взяла, что Хондару есть до кого-то дело? Ну изменил, ну и что? Забудет через месяц. Если у него две жены, кто может помешать ему иметь двадцать любовниц? У Хондара и до этого женщины были. Перестань. Ты — первая в списке, ведь только твой сын может принести ему оркский трон. А это единственное, что интересует Хондара, с тех пор как он научился ходить и разговаривать.

— Значит, ты мне не поможешь? — было смешно смотреть на ее разочарование. Как будто я могу кому-то причинить вред… В конце концов нельзя же волновать беременную женщину, постараюсь ее отвлечь на время.

— Что я могу сделать для тебя? Говори.

Но Уна не имела никакой толковой идеи, кроме как вывалить свои страхи на меня. Выслушивать ее ревнивые сетования терпения у меня все же не хватило. Попыталась успокоить, но мои слова только подлили масла в огонь. Уна и так не умела сдерживаться, а тут у нее появилась наконец-то слушательница, которой можно было без опасений высказать все наболевшее. Если бы у меня было желание увлечься Хондаром, после таких подробностей о его стиле жизни, что мне пришлось от Уны выслушать, я бы точно потеряла к парню всякий интерес. Оставалось только спросить, зачем она за него цепляется, если он такой гад? Когда Уна начала повторяться в своем рассказе, я предложила выработать план мести. А если ничего не придумаем, то можно оставить все, как есть. Вдруг Хондар встретит другую? Чего тогда силы почем зря тратить? Уна поняла, что я над ней смеюсь. И наконец-то замолчала.