Нарский Шакал (Нарский Шакал - 1) - Джон Марко

Но на этот раз он невольно подумал, что все отцы когда-нибудь умирают. И сыновьям приходится жить одним, без любви и заботы. У Бьяджио имелась жена и куча родственников, но они были ему не ближе, чем его родной отец, которого он убил. Он услышал призыв Аркуса, и этот призыв подействовал на него словно вера. Это придало его жизни смысл. А теперь, когда он наблюдал за угасанием великого правителя, ему казалось, что жизнь его становится скучной и бессмысленной.

- Величайший, - тихо вымолвил он.

- Что?

- Я делаю для вас все, что в моих силах. Вы это знаете, правда?

Наступило долгое, томительное молчание. В конце концов император неохотно кивнул.

- Ты пытаешься, - слабым голосом произнес он. - Я это знаю.

- Лиссцы - настоящие дьяволы, милорд. Если б не они, я уже захватил бы весь Люсел-Лор. И вы не страдали бы от такой боли. Но все пройдет, Великий. Я клянусь. Люсел-Лор будет наш, а вы снова станете здоровым.

Но Бьяджио еще не успел договорить, как почувствовал лживость своего обещания. Однако он нуждался в этой лжи не меньше, чем Аркус. Она утешала их обоих.

- Я тут думал, мой друг. - Слова давались Аркусу с трудом. Он судорожно глотнул и продолжал: - Что мне сделать в первую очередь после того, как я поправлюсь? Кто первый должен почувствовать мою месть? Лисс?

- Никабару это понравилось бы, - сказал Бьяджио. - Ему не терпится снова приняться за их родину.

- Так мы и сделаем. Да, сделаем! Когда я поправлюсь, а Люсел-Лор будет моим, я сам поплыву в Лисс и убью их короля. Ты поедешь со мной, Ренато. Это будет великолепно!

- Великолепно, господин мой.

Аркус удовлетворенно вздохнул. Бьяджио показалось, будто ослепшие глаза его повелителя устремлены в прошлое. Интересно, куда именно попал в эту минуту Аркус?

- И тот мальчишка Вентран, - шептал Аркус. - Я хочу, чтобы его ко мне доставили. Немедленно. Я хочу видеть, как он будет качаться на виселице, Ренато. Мы устроим публичную казнь.

- Я буду рад.

- Значит, ты об этом позаботишься? Доставишь его сюда?

Бьяджио замялся.

- Мы стараемся, Величайший. Как я сказал...

- Немедленно, Ренато! Неужели ты не можешь сделать это для меня? Неужели я, прошу невозможного? Это же всего один человек.

- Хорошо, да. Если таково ваше желание, мой господин, мы приложим все усилия, чтобы привезти его сюда.

Аркус поднял руку и провел дрожащим пальцем по щеке графа.

- Ренато, я умираю.

- Нет, о Величайший! Вы не можете умереть. Никогда!

- Возможно. Но может случиться так, что этого уже ничем не остановишь. Так что я обращаюсь к тебе с последней просьбой. Найди Ричиуса Вентрана и доставь его ко мне. Я должен увидеть его смерть, прежде чем уйду. А теперь дай мне слово.

- Да, - с трудом выдавил из себя Бьяджио. - Обещаю. Клянусь моими глазами, я привезу вам сюда Вентрана.

Рука Аркуса бессильно упала.

- Хорошо, - прошептал он. - Хорошо.

- Величайший, - мягко промолвил Бьяджио, - можно мне задать вам один вопрос?

- Сколько угодно, мой друг.

Бьяджио облизал губы, стараясь подавить страх.

- Если вы умрете - но это только если - что будет с нами?

У Аркуса напряглись черты.

- О чем ты меня спрашиваешь?

- Это пустое, - поспешно отмахнулся Бьяджио от своего вопроса.

- Ты считаешь, что я умираю, Ренато? - с укором осведомился Аркус.

- Величайший, вы же сами сказали...

- Я не ждал, что ты со мной согласишься. Ты же должен меня спасать! Аркуса начала бить дрожь. - Боже всемогущий, как ты можешь так со мной говорить? Я страдаю, а ты занят только собственным честолюбием!

- Нет, милорд, я думаю о Наре, о вашем Черном Ренессансе! Если вы умрете, Эррит будет бороться со мной за трон. Если только...

- Что?

- Если вы не назовете своего преемника.

Дело сделано. Он произнес это слово. Император грустно, протяжно вздохнул.

- Ты - мой самый верный слуга, Ренато, - ласково произнес Аркус. Тебе этого мало?

- О нет, мой повелитель, мне этого достаточно! Мое единственное желание - служить вам.

- Тогда почему ты заговорил со мной о смерти?

- Ради Нара, Великий. И это все...

- Я не умру! - взорвался Аркус. - Не умру! Ни сейчас, ни потом!

Граф с ужасом наблюдал, как император заливается слезами. Он закрыл ослепшие глаза и отвернулся. Он дрожал и шептал проклятия. Бьяджио взял его за руку и стал ждать конца истерики. Он понял, что никогда не получит ответа на свой вопрос. Аркус слишком сильно боялся смерти, чтобы передать свой свой трон другому.

- Я хочу уснуть, - наконец объявил император. - Побудь со мной, Ренато. Я боюсь снов. Разбуди меня, если я закричу.

- Я здесь, Величайший. - Бьяджио поцеловал высохший лоб императора. Спите.

Спустя несколько мгновений Аркус погрузился в беспокойную дремоту. Граф Бьяджио встал и направился к двери. В последний раз взглянув на своего повелителя и убедившись, что он проснется не скоро, покинул спальню и вызвал своих Ангелов Теней.

41

- Вот, Дьяна, - сказала Наджир. - Тебе нужны такие листья.

Дьяна посмотрела через плечо женщины. Листья были небольшие, но толстенькие, покрытые мягким пушком. Наджир сорвала один листик с куста и разломила пополам. Из разъединенных половинок потянулись липкие нити сока.

- Видишь? Как я тебе говорила. Это ему поможет.

Дьяна ткнула пальцем в нити - они порвались словно паутинки. На ощупь они оказались прохладными. У Дьяны немного отлегло от сердца: наконец она сможет помочь Ричиусу. Четыре дня он лежал, парализованный болью, и вот теперь появилась надежда на какое-то облегчение.

- Сколько нам понадобится? - спросила Дьяна, обрывая листья с куста.

- Не спеши, - предупредила ее Наджир. - Не мни листья, иначе сок вытечет. И не обрывай куст целиком. Лекарство сохраняется недолго, оно понадобится нам и для других.

"Конечно, - подумала Дьяна, - и для других".

Их уже насчитывались десятки, у многих ожоги были такими же тяжелыми, как у Ричиуса. Однако Наджир говорила, что это растение не единственное. Вот и прекрасно. Тогда эти целебные листья будут отданы Ричиусу. Под наблюдением Наджир она обрывала их и складывала в корзинку. К счастью, им не пришлось уходить далеко от замка. Значит, свежие листья сразу же пойдут в дело. Наджир присоединилась к ней. Ее руки двигались размеренно, листья аккуратно ложились в корзинку. Дьяна улыбнулась.

- Спасибо тебе большое, Наджир. Ты не пожалеешь.

Женщина смущенно кивнула.

- Я делаю только то, чего хочет мой муж, - ответила она. - Он велел, чтобы я помогла тебе ухаживать за Кэлаком. Я так и делаю.

Дьяна с трудом сдержалась от грубого ответа. Меньше чем за неделю жена Фориса из незнакомки превратилась в подругу. Они жили в одной комнате обычно женщины в таких обстоятельствах начинают делиться друг с другом своими секретами. И хотя Дьяна ничего не рассказывала ей о прошлом, она сознавала, что Наджир все равно догадывается, о чем она думает. Эта женщина обладала почти сверхъестественной проницательностью. Дьяна пока не могла понять, нравится ли ей Наджир, но в эту минуту, собирая спасительные листья, точно знала одно: она глубоко признательна Наджир за то, что она проявила участие, пусть даже и неохотно.