Сталин. От Фихте к Берия - Модест Алексеевич Колеров

939

Подробно и содержательно о балансировании Ленина и Троцкого против партийного большинства в деле признания Брестского мира см.: Ю. Г. Фельштинский. Крушение мировой революции. Брестский мир: октябрь 1917 — ноябрь 1918. М., 2014. С. 180–254. Особенно: Глава 6 — «Проблема революционной войны».

940

Петербургский комитет РКП (б) в 1918 году. С. 454–455.

941

Во время Первой мировой войны в русской литературе проповедь Фихте прямо связывалась с отечественностью: Б. В. Яковенко. Жизнь И. Г. Фихте [1916] // Б. В. Яковенко. Жизнь и философия Иогана Готлиба Фихте. Сб. / Сост. А. А. Ермичев. СПб., 2004. Глава «Отечественная война». См. также о Фихте: Н. А. Бердяев. Война и возрождение [1914] // Н. А. Бердяев. Грех войны. Сб. ст. / Сост. Г. И. Ефимов. М., 1993. С. 30. Бердяев же детализирует содержание лозунга «Всё для войны, всё для победы» (Н. А. Бердяев. Современная война и нация [1914] // Там же. С. 64).

942

Пользуясь случаем, предположу, что клеймо «похабного» мира воспроизведено Лениным именно из публицистики «оборонца» А. Н. Потресова, который в ноябре 1917 — феврале 1918 настойчиво использовал такое определение в отношении планов большевиков о заключении мира с Германией: А. Н. Потресов. Рубикон. 1917–1918. С. 269–270, 294, 297, 300, 304, 354, др.

943

Н. Ленин (В. И. Ульянов). Речи и статьи. Пособие для школ политграмоты и совпартшкол. М., 1924. С. 194, 196.

944

Ср. запись этого выступления Ленина: «Когда нам говорят о ратификации этого Тильзитского мира, неслыханного мира, более унизительного, грабительского, чем Брестский, я отвечаю: безусловно, — да. Мы должны это сделать, ибо мы смотрим с точки зрения масс. Попытка перенесения тактики октября — ноября внутри одной страны, этого триумфального периода революции, перенесения с помощью нашей фантазии на ход событий мировой революции — эта попытка обречена на неудачу» (Протоколы съездов и конференций ВКП (б): Седьмой съезд, март 1918 года. С. 21).

945

Н. Ленин (В. И. Ульянов). Речи и статьи. Пособие для школ политграмоты и совпартшкол. С. 211–212, 214.

946

ВКП (б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898–1932). С. 321.

947

Специалист компетентно заметил, что Ленин «никогда не называл войну 1812 года Отечественной войной» (И. А. Шеин. Война 1812 года в отечественной историографии. С. 178) — и это значит, что до начала 1918 года мимо Ленина полностью прошла тема Отечества, включённая и в школьную историю Отечественной войны 1812 года, и в столетие этой войны, и в попытки под свежим впечатлением от столетия придать это имя войне 1914 года, и даже главный пафос марксистского сборника «Самозащита» (1916). А главной формулой об Отечестве была для него известная фраза из «Манифеста коммунистической партии». Тем сложнее Ленину было осознать ценность суверенного социалистического отечества, опираясь на немецкое измерение Тильзитского мира (1807). В свою очередь, И. В. Сталин, начавший специализироваться на национальном вопросе в России, не подвергал сомнению наличие некой реальности общенародных «отечеств» в России: «Стеснённая со всех сторон буржуазия подчинённой нации естественно приходит в движение. Она апеллирует к „родным низам“ и начинает кричать об „отечестве“, выдавая своё собственное дело за дело общенародное» (К. Сталин. Национальный вопрос и социал-демократия // Просвещение. № 3. Март. СПб., 1913. С. 59).

948

Ленинский сборник. XI. 67–68. Доктрина революционных войн в мировом масштабе также была дана Фихте и хорошо известна в русском переводе: «Ни одно свободное государство не может терпеть рядом с собой государств, главам которых выгодно порабощать соседние государства и которые поэтому беспрестанно угрожают спокойствию уже одним своим существованием; забота о собственной безопасности побуждает все свободные государства всё вокруг себя обращать также в свободные государства и таким образом ради собственного блага распространять царство культуры на дикарей, а царство свободы на рабские народы. (…) раз уже возникло несколько действительно свободных государств, царство культуры и свободы постепенно и неизбежно охватит весь земной шар» (И. Г. Фихте. Назначение человека. Кн. 3: Вера / Перевод В. М. Брадиса и Т. В. Поссе [1905] (Die Bestimmung des Menschen, 1800): Разн. изд.).

949

Ленинский сборник. XI. С. 71. Ср. План доклада о внешней политике на объединённом заседании ВЦИК и Московского совета 14 мая 1918: «Мы оборонцы. За защиту отечества» (С. 93).

950

Об этом специально: Ирина Михутина. Украинский Брестский мир. М., 2006.

951

И. В. Сталин. Украинский узел [1918] // И. В. Сталин. Сочинения. Т. 4. М., 1947. С. 47–48. Впервые переиздано в специальном тематическом сборнике: И. В. Сталин. Статьи и речи об Украине / Подг. к печати Н. Н. Попов. [Киев,] 1936. С. 39–41. То же: В. И. Ленин, И. В. Сталин. О защите социалистического отечества. С. 30–32.

952

Протоколы съездов и конференций ВКП (б): Седьмой съезд, март 1918 года / Под ред. Д. Кина и В. Сорина М.; Л., 1928. С. 206.

953

Историография этого вопроса огромна, хотя идейно она не может открыть более и ранее того, что было уже открыто в русской публицистике предшественников и круга сборника «Смена Вех» (1921) (впервые систематически описано в: М. Агурский. Идеология национал-большевизма. Paris, 1980) и евразийцев. Для целей настоящего очерка достаточно указать на то, кто и что считается хронологически первым в исследовании не интуиций «национального» (суверенного) большевизма или его риторической тактики времени советско-польской войны 1920 года, а практической политики и идеологии большевиков. Первым исследователем и хронографом реального процесса стал правовед Н. С. Тимашев (1886–1970), который в эмиграции, на страницах парижской газеты «Возрождение» начиная с 1928 — первым обратил внимание на возврат к традиционным нормам и ценностям в сталинской России, интерпретированный им как «Великий откат» или «Великое отступление» (А. Н. Дмитриев. Расходящиеся параллели: немецкий контекст отечественной гуманитарной науки и русская эмиграция 1920–1930-х гг. // Нестор. № 4 (2000. № 4) / Ред. А. Р. Марков. СПб., 2004. С. 260). Позже он формулировал, сдвигая хронологический рубеж: сначала «Россия стала Красным Раем, прообразом грядущего Вселенского Коммунистического общества», но начиная с 1934 года — «коммунистическим постулатом, полностью отброшенным в ходе Великого Отступления, был так называемый интернационализм. „Россия в первую очередь“ — теперь это актуальный принцип российской политики… Главной моделью в ходе Великого Отступления стала смесь элементов исторической и национальной культуры России с элементами, принадлежащими коммунистическому кругу идей и поведенческих стереотипов» (N. Timashev. The Great Retreat: The Growth and Decline of Communism in Russia. New York, 1946; Николай Тимашев. Великое Отступление: Расцвет и упадок коммунистической идеологии