Минус всей моей жизни - Наталия Александровна Матвеева

class="p">– Женя, перестань пожалуйста, или Богом клянусь, я остановлю этот проклятый лифт! Сказал же, не провоцируй меня!

Женя снова улыбнулась и, зачарованно глядя на то, как Сережа расхаживает по лифту, пытаясь успокоиться, и упиваясь его реакцией на свое легкое прикосновение, проговорила:

– Так это была твоя сирень?

Сережа остановился, хмуро поглядев на нее:

– Моя, конечно. Я думал, ты догадаешься.

Женя не стала говорит ему, что догадалась, а душа ее ликовала… Его, его сирень! Ну конечно… Не зря она энергетику почувствовала…

Лифт, наконец, добрался до первого этажа, и Женя, продолжающая легко улыбаться, и Сережа, наоборот, хмурящийся и злящийся, черт знает, на что, вышли на прохладную улицу, залитую желто-оранжевым, теплым светом фонарей.

Несмотря на поздний час, на парковку то и дело подъезжали автомобили, а на детской площадке еще резвились детишки, пока их мамы что-то бурно обсуждали, устроившись неподалеку, на удобной, деревянной лавочке.

Ничего не говоря, а просто погрузившись в свою легкость, в свою неожиданную весну, в свою невероятную любовь, Женя молча прошла на ближайшую лавочку и села, вытянув усталые за целый день ноги. Сережа сел рядом, сложив руки на груди и тоже сохраняя молчание…

А кругом шла чья-то жизнь… Играли дети, судачили женщины, смеялась какая-то молодая компания… Все вокруг цвело и врастало в наступающее лето, шум превратился в музыку, раздавшуюся из подъехавшей на парковку очередной машины:

– «Там, позади,

Белый след в пустыне синей,

Там, за кормой, дом остался мой.

В океане пенных далей

Растворю печаль твою,

Там растает грусть прощаний,

Верю, что вернусь!

Эй, не грусти,

Наша память сильней разлуки,

Всё впереди, надо дальше жить!

В океане пенных далей

Растворю печаль твою,

Там растает грусть прощаний,

Верю, что вернусь!

Только дождись меня,

Через дожди храня,

Цвет моих глаз, свет моих грёз, песни о нас.

Знай, что пройдут дожди,

Только меня дождись,

Памяти нить наши сердца соединит.

Эй, не грусти,

Корабли вернутся в гавань,

Знай, без разлук – не бывает встреч.

В океане пенных далей

Растворю печаль твою,

Там растает грусть прощаний,

Верю, что вернусь!

Только дождись меня,

Через дожди храня,

Цвет моих глаз, свет моих грёз, песни о нас.

Знай, что пройдут дожди,

Только меня дождись,

Памяти нить наши сердца соединит…»

Ветрообразные дуновения вокруг, энергия звуков, цветов, света, людские голоса – все вместе окружило Женю странным вихрем, складывая в ее голове беспрецедентное, сложное, тяжелое, но единственно возможное для нее решение, и она, погружаясь в эти вихри, вдыхала ночной воздух полной грудью, будто перестав тонуть и захлебываться в собственной боли, будто освобождаясь от страшных оков бессмысленного будущего, будто чувствуя, наконец, свое место в этом мире… Она улыбнулась… Кругом шла жизнь… Кругом шла жизнь.

А в ней шла ее жизнь. В ней была ее любовь.

Сережа хмурился, сложив руки на груди и глядя на детскую площадку… Глаза странно сияли, он будто слушал песню, а вроде и нет… Женя смотрела на его красивый профиль, не веря в то, что сейчас, в данный момент, хочет сказать ему, не веря в то, что все складывается именно так…

А он вдруг сурово и жестко, в такой родной и любимой Женей манере, проговорил:

– Я подал на развод.

Женька вздрогнула, аж выпрямившись на скамейке и чувствуя, как всколыхнулось бешеным рывком ее сердце…

– Что ты сделал???

Он как-то отчаянно посмотрел на нее, продолжая хмуриться и злиться, но не на нее, Женя чувствовала, не на нее…

– Подал на развод. Еще два месяца назад. – повторил он и снова отвернулся к детской площадке, а Женя будто оглохла, пытаясь осмыслить… Два месяца?!? То есть… Это когда, когда она объявила ему, что между ними ничего не будет??? Как же он… Как же он…

– Но… Ты же потеряешь все!!! Твой бизнес… Не твой, семейный!.. – Женя дрожала от неописуемого волнения и посмотрела на звезды, рассыпавшиеся на темном небосклоне, будто дающие ей какой-то знак, будто показывающие что-то… – Твой отец тебя не простит, Сережа! – воскликнула она, отчего-то захотев улыбнуться этим звездам, почему? Ничего веселого сейчас не происходит… Эй, звезды! Почему она, как дурочка, улыбается, глядя на вас???

– Да плевать мне на этот бизнес, Женя! – воскликнул рассерженно Сережа, с болью посмотрев на нее. – И плевать на то, что скажет отец. Неужели ты думаешь, что меня может интересовать мнение человека, который заставлял меня много лет плясать под его дудку ради исполнения его желаний и его интересов???

Женя с неописуемым волнением вгляделась в его лицо, не понимая, что сейчас происходит: словно странный, чарующий сон…

– Но… как же Настя?..

– Я говорил тебе уже, Женя. Я никогда ее не брошу, буду участвовать в ее судьбе, насколько это возможно. – категорично ответил Сережа строгим тоном и как-то внимательно и взволнованно посмотрел на Женю, будто ожидая приговора.

Женя выдохнула, чувствуя необыкновенный трепет в груди… О, счастье, счастье… Она отчаянно посмотрела на звезды, все глядящие и глядящие на них с небес горящими глазами, и мысленно спросила: «Пора?»

Порыв ветра взъерошил ей волосы, его взгляд, с надеждой смотрящий на нее… Сможет ли она хоть минуту обойтись без этого взгляда?? Разве она теперь может идти по своей дороге без него??

Женя слегка улыбнулась и вздохнула, тихо проговорив:

– Не надо, Сережа. Забери заявление, я…

– Женя! – отчаянно воскликнул он, импульсивно развернувшись к ней. – Ты что, не понимаешь??? Я не заберу заявление, я не могу остаться в этой семье, не могу, ты слышишь?? И даже если ты снова будешь прогонять меня, даже если не захочешь быть со мной, я все равно разведусь! Я не могу больше жить с Ксюшей! И это решение окончательное и осмысленное. Я перееду в другую квартиру и начну новую жизнь… Свою собственную. И больше не буду зависеть ни от каких обстоятельств, кроме… – он с болью посмотрел на нее. – Кроме твоего решения. Я не могу без тебя, Женя. Ты слышишь?.. – он отвернулся, отчаянно и обреченно посмотрев на звезды и яростно вздохнул, отвернувшись от Жени и утопая в собственной боли…

А Женя улыбалась, умирая от счастья, умирая от его слов, чувствуя, что сделала все так, как единственно было возможно для нее и него, что ветер несет ее в нужном направлении, что она никуда теперь не свернет с этой дороги, никуда не денется…

– Сереж… – тихо и ласково позвала она его дрожащим голосом и, потянувшись, взяла его ладонь в свою, нежно сжав ее и проведя по ней пальцами, как