Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века. - Авторов Коллектив

Изобретатели соц-арта хорошо ощущали пустоту, лживость, лицемерие и цинизм официозного советского искусства, стоявшего на службе тоталитарного режима. Свое отношение и к этому искусству, и к породившей его идеологии, и к державшемуся на этой идеологии строю они оригинально выразили, используя наиболее одиозные клише, формы, символы, знаки, стереотипы этого искусства и политического пропагандистского инструментария. Сдвигая формально-смысловые акценты советских коммунистических символов, используя отдельные пространственно-композиционные, структурные, монтажные и т. п. приемы различных направлений художественного авангарда XX в. (от конструктивизма, дадаизма, реди-мейд, сюрреализма до поп-арта и постмодернизма), активно манипулируя визуальными стереотипами советской пропаганды, они создали самостоятельное политизированное направление в постмодернизме.

Для него характерны заостренная ироничность, гротескность, ёрничанье по поводу и относительно главных идеологических клише и стереотипов советской эпохи. Объекты соц-арта — это, как правило, центоны, собранные и составленные из блоков, элементов, цитат советского официозно-государственного антуража по поп-артовским принципам визуально-пространственной организации. Соц-артисты работали во многих видах арт-деятельности — от традиционной живописи, графики, скульптуры, плаката и рекламы до коллажей, инсталляций, ассамбляжей, акций и т. п. Как и для большинства явлений постмодернизма, для соц-арта (особенно второй пол. 80-х — нач. 90-х гг.), наряду с иронией по поводу породившей его культуры (советской официозной), характерны (возможно, независимо от сознательных установок самих соц-артистов) определенные ностальгические нотки и даже своего рода эстетизация ушедшей в прошлое эпохи (мажорный оптимистический колорит большинства соц-артовских объектов, изобилие яркой киновари, демонстрация официозных портретов коммунистических лидеров (особенно Сталина), почти классицистическая организация композиции, пространства, помпезность, торжественность и т. п.). К к. XX в. соц-арт практически завершил свое существование; его представители живут и работают как в России, так и (многие) в эмиграции, занимаясь самыми разными видами арт-деятельности.

Лит.:

Зиник 3. Соц-арт// Синтаксис. № 3. Париж. 1979;

Гройс Б. Соц-арт // Искусство. № 1. М., 1990;

Холмогорова О. В. Соц-арт. М., 1994.

В. Б.

Средневековая эстетика (как парадигма)

Имплицитная эстетика всех средневековых регионов, включая эстетику Западной Европы, византийскую эстетику, древнерусскую эстетику и др.; в узком смысле — эстетика Западной Европы V–XIV вв.

С. э. сосредоточила в себе многие традиции, идеи, начала, как классической, так и неклассической эстетики (см.: Эстетика неклассическая). В западной С. э. можно выделить два главных хронологических периода — раннесредневековый (V–X вв.) и позднесредневековый (XI–XIV вв.) и два основных направления — философско-богословское и искусствоведческое.

У истоков С. э. стоит Блаженный Августин (354–430) — крупнейший представитель западной патристики, завершивший античную эстетику и заложивший фундамент С. э. На основе идей неоплатонизма и раннего христианства у него сложилась достаточно целостная эстетическая система. Вершиной ее является триединство абсолютной истины, добра и красоты — Бог. Весь универсум (материальный и духовный) — его произведение, созданное по законам красоты. Поэтому все в мире носит на себе ее следы. Красота иерархична (возрастает от материального мира через духовную сферу к Богу) и является одним из главных показателей бытия вещи. Безобразное свидетельствует о полном отсутствии бытия. В обществе, представлявшемся Августину сложным конфликтным переплетением «двух градов», восхождение по ступеням красоты — один из путей духовного совершенствования, ведущего к достижению вечной «блаженной жизни».

«Блаженство», по Августину, — состояние неописуемой радости, беспредельного ликования духа, абсолютно бескорыстное наслаждение — цель человеческого бытия. Универсум (и социум), по Августину, основывается на глобальной упорядоченности всех явлений, позитивных и негативных. Гармония мира строится на принципах «оппозиции» или «контроппозиции». Основные структурные закономерности универсума практически — эстетические принципы: целостность, единство, ритм (или число), равенство, подобие, соответствие, соразмерность, симметрия, гармония. На их основе строятся и все искусства, главным содержанием которых выступает красота. Чем выше иерархическая ступень красоты, выражаемой в произведении, и чем адекватнее характер выражения, тем ценнее произведение искусства. Отсюда музыка и искусство слова занимают в его системе высшие ступени. Августин особо выделяет две функции искусства — прямое эмоционально-эстетическое воздействие (например, юбиляция в музыке) и знаково-символическую. Августин детально разработал теорию знака и значения, открывая тем самым первую страницу семиотической эстетики, и много внимания уделяет проблеме восприятия красоты и искусства, завершающегося суждением на основе чувства удовольствия/неудовольствия (предвосхищая тем самым одно из сущностных положений эстетики Канта — см.: Эстетика), — это две наиболее оригинальные концепции в его эстетической системе.

Многие из сформулированных Августином эстетических положений сохраняли свою актуальность на протяжении всего Средневековья. Для первого периода С. э. характерна охранительная позиция по отношению к античному наследию. Боэций (ок. 480 — 525), Кассиодор (ок. 480 — ок. 575), Исидор Севильский (ок. 570–636) ввели в С. э. основные представления античности о красоте (неопифагорейские и неоплатонические идеи) и об искусстве. Боэций включил в С. э. античную теорию музыки, Кассиодор — классификацию искусств (теоретические, практические и созидательные), Исидор много занимался терминологическими вопросами. Во времена каролингов (сер. VIII — нач. X в.) в С. э. наблюдается процесс активного взаимодействия античных и христианских эстетических идей. Иоанн Скот Эриугена (cep. IX в.) переводит на латинский язык сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита (см.: Византийская эстетика), и их идеи оказывают сильнейшее влияние на всю С. э.

Главное место в эстетических представлениях этого времени занимает божественная красота, воплощающаяся в «зримых образах» — в единстве, целостности, порядке, форме. Видимая красота осмысливается как символ невидимой. Эриугена определяет прекрасное как «нечто незримое, становящееся зримым» и этим доставляющее созерцающему ее «невыразимое наслаждение», т. е. начинают осознаваться как объективные, так и субъективные аспекты прекрасного. К широко распространенным античным представлениям об искусстве, как о специфической духовной и практической деятельности, добавляются идеи о месте и функциях искусства в религиозной жизни человека. Особое внимание уделяется религиозному содержанию изобразительных искусств, по-новому осмысливается аллегоризм. Художник понимается как посредник между Логосом и людьми. Искусство слова ценится выше живописи; утверждаются три основные функции изобразительных искусств: 1) «книга для неграмотных»; 2) увековечивание исторических событий; 3) украшение интерьеров храмов. Последней функции уделяется особое внимание. Красоту архитектуры видят не в архитектурно-конструктивных решениях и элементах, а в украшении храма (инкрустации, росписи, витражи, декоративно-прикладные искусства).

Позднесредневековый период С. э. характеризуется появлением специальных эстетических трактатов в составе больших философско-религиозных сводов (так называемых «Сумм»), повышением теоретического интереса к эстетическим вопросам, что особенно характерно для мыслителей XII–XIII вв. — схоластов. Монастырскую эстетику простоты и идеи углубленности в созерцание внутренней красоты развивает Бернард Клервосский (XII в). Гуго Сен-Викторский (1096–1141) и его последователи, опираясь на эстетику Августина, много внимания уделяют видимой красоте и искусству. Гуго классифицирует искусства на 7 свободных и 7 «механических». В число последних он вводит и «театрику» — искусство развлечений. Искусства, по его мнению, изобретены для удовлетворения тех многообразных потребностей человека, которые не может удовлетворить природа. Среди них есть и потребность в особом наслаждении; его удовлетворению и служит «театрика». Ришар Сен-Викторский (ум. 1173) много внимания уделил психологии созерцания, в том числе и созерцанию красоты.

Крупнейшие схоласты XIII в. Гильом Овернский, Альберт Великий, Ульрих Страсбургский, Фома Аквинский, опираясь на эстетику Августина, Пс. — Дионисия Ареопагита и своих средневековых предшественников, используя аристотелевский метод философской дефиниции, завершили систематизацию С. э. Прекрасное было окончательно определено через субъект-объектное отношение: прекрасно то, что «нравится само по себе» (Гильом Овернский), доставляет наслаждение в процессе неутилитарного созерцания вещи; то есть в определении прекрасного был закреплен восходящий еще к Августину и Василию Великому (IV в.), момент релятивности. Доставляют же наслаждение при созерцании только вещи, обладающие определенными объективными свойствами. Среди них, прежде всего, называются «должная пропорция и блеск» (форма заимствована у Псевдо-Дионисия), а также — соответствие частей целому, а целого — назначению вещи, выраженность во внешней форме сущности веши, гармоничность, упорядоченность, соразмерность, доброцветность, соответствующая величина. Красота осмысливается как сияние (и просвечивание) «формы» (идеи) вещи в ее материальном облике (Альберт Великий). Много внимания уделяется математическим (числовым и геометрическим) аспектам прекрасного и, с другой стороны, вопросам эстетического переживания, наслаждения. Безобразное также определяется через субъект-объектное отношение — это то, что вызывает отвращение.