Современная румынская пьеса - Лучия Деметриус

ищи-ка ты другую комнату и не разводи мне микробов в доме. А из своего угла уже никто не выгонит. А если меня снесут со временем, пусть сносят. Все равно мои мне помогут в квартиру переехать.

В е д у щ а я. Кто это «мои»?

С в а р щ и ц а. Мои — бригада. Ведь стоит мне сказать: «Ребята — Джика, Раду — приходите!» Придут. А если они позовут — я приду. Когда меня в больницу положили — они заявились. Не то чтобы мне это надо было — а пришли. Один — с эклерами, другой — с апельсинами. Ну проживу я без этой кислятины. Но… Внимание важно. Один пришел попрощаться перед отъездом в санаторий, а через несколько дней прислал открытку: «Анишоара, дорогая, привет тебе из Херкулане{138}»… Вот — тоже внимание.

В е д у щ а я. Ответьте мне, пожалуйста, честно. Вы довольны?

С в а р щ и ц а. Очень даже довольна. Два года назад и я была в санатории. Взяла с собой маму — за свой счет, конечно. Потом я переехала в свой дом. Забор поставила. Кухню соорудила во дворе. Дрова купила, поросенка за тысячу лей. На рынке. Там я встретила своих ребят с женами. Они меня спрашивают: «Ну зачем тебе поросенок, ты же одна». Ну и что, что одна. Вам, значит, можно есть холодец или отбивную, а мне — нет? Конечно, на эти деньги я могла бы купить себе пальто под леопарда. Ну да я решила себя побаловать.

В е д у щ а я. Не могли бы вы сказать, сколько вам лет?

С в а р щ и ц а. Пожалуйста, тридцать пять! С довеском. Ха-ха-ха.

В е д у щ а я. Это много?

С в а р щ и ц а. Почему — много? Я себя чувствую молодой, здоровой. Правда, волосы седеют, но я не сдаюсь. Глотну иногда чего-нибудь тонизирующего и не сдаюсь.

В е д у щ а я. А муж?

С в а р щ и ц а. Вы не обижайтесь — но зачем вам все это?

В е д у щ а я. Я — репортер.

С в а р щ и ц а (сочувственно и доброжелательно). Да? Ну ничего! Всякое бывает… Бывает…

В е д у щ а я. Вы мне рассказывали, что строили Биказ{139} и были бригадиром…

С в а р щ и ц а. Я тогда секретарем комсомола была. Услыхала, что открывается профучилище. Дай, думаю, попробую. Сдавало туда сто двадцать человек. А приняли — шестьдесят. Мне повезло. Я попала. Был там один: сварщик что надо, первый класс, так вот, он не попал. Черт бы побрал это везение. Я ведь отлично знала, что сварщик-то он лучше, чем я. Ну уж так человек устроен — никогда не скажет: ты, мол, оставайся, а я уйду. (Кричит через забор.) Марчика, мальчик, сделай потише эту музыку, а то у меня барабанные перепонки лопнут. (Ведущей.) Вот парень — золотая голова! Мальчонкой все еще меня спрашивал: «Тетя Анишоара, какого цвета у тебя глаза?» Зеленые, говорю. «Значит, ты все кругом видишь зеленое?» Ну не умница? В инженеры выйдет!

В е д у щ а я. А вы не жалеете, что у вас нет детей?

С в а р щ и ц а. Что поделаешь, если мне их аист не принес… Так уж случилось. Ну ничего, на старости лет найду я себе соседку с внучком. Может, он подаст мне кружку воды. Эх! Да я и тогда не стану никого собой обременять. Запасусь всем необходимым на старость.

В е д у щ а я. Сколько часов в день вы работаете?

С в а р щ и ц а. Случается и по двенадцать.

В е д у щ а я. А после работы?

С в а р щ и ц а. Иду домой, стираю, готовлю. Сухомятку я не признаю. Всякий там сервелат в рот не беру. Ну разве что для аппетита. Предпочитаю чорбу{140} с картошкой…

В е д у щ а я. Вот вы работаете среди мужчин. Вас это не стесняет?

С в а р щ и ц а. С чего бы это? Ребята меня уважают. Само собой, и я их тоже. Бывает, женщина любит, чтобы с ней фамильярничали запросто. Со мной всякие «эй, ты» не пройдет…

В е д у щ а я. А муж?

С в а р щ и ц а. Ладно. Я вам и про мужа расскажу. Мужика себе я тоже из бригады взяла. Он слесарем был, а я настояла, чтобы он на сварщика выучился. Чтоб помочь ему, оставалась после смены часа на четыре. Мы жили одним домом и уже заложили фундамент под спальню, столовую, веранду. Было всякое — ссоры, выяснения. Бывало, он спит, а я дверь в сарае крашу. Или придем с работы, пообедаем, пропустим по стаканчику. Он — за газету и на боковую. А я спать не могу. Дверь в туалете выправляю… Бывало, что он и прибьет меня…

В е д у щ и й (в стороне). Такую — прибьет?!

В е д у щ а я. Как это — прибьет?

С в а р щ и ц а. Вы что, не знаете, как бьют? Руками.

В е д у щ и й (в стороне). И она давала себя бить?

В е д у щ а я. И вы позволяли себя бить?

С в а р щ и ц а. А что делать? Я раз сказала ему по-хорошему: Ионел, мы друг другу не подходим. Разве можно из-за того ссориться, что я не взяла косынку у его сестры? У меня — своих косынок полно и шляпок тоже. Дело-то вот как было. Мы пообедали. Выпили немного и решили выйти в город прогуляться. Как раз приехала его сестра из деревни, и я подарила ей сумку, как новую, под змеиную кожу. В порядке сумочка! Она и говорит: возьми тогда мою косынку. «Не возьму! — говорю. — У меня своих навалом». Так он за то, что я не взяла косынку, прибил меня. Ну, я, конечно, с ними не пошла.

В е д у щ и й (в стороне). И это называется — передовая женщина!

В е д у щ а я. Вы не обижайтесь, но я не пойму. Как может такая женщина, как вы, передовая… В двадцатом веке, когда человек летает в космос, когда ракеты…

С в а р щ и ц а. Ха! А для него без разницы, в каком веке драться. В двадцатом или в каком другом! Что ему! Бил-то он меня не ракетами, а кулаками.

В е д у щ а я. Неужели есть еще такие варвары на нашей цивилизованной планете?!

С в а р щ и ц а. Будьте спокойны. Еще столько таких варваров на нашей планете. Считайте, что мой случай — только цветочки.

В е д у щ а я. Ну предположим, ну а почему же вы не…

С в а р щ и ц а. Ого! Да если б я только замахнулась, он бы меня убил… Однажды мы с ним поспорили, и он так меня саданул по башке, что у меня в глазах потемнело! Наверное, какой-нибудь сосудик задел.

В е д у щ и й (в стороне). Это — не типичная женщина.

С в а р щ и ц а. Ну а тронь я его. Не дай бог. Посудите сами, если б я его долбанула, какой бы он был мужчина после этого? Так что расстались мы по-хорошему. Я ему сказала: «Ионел, мы друг другу не подходим! Я ухожу, дружок! Заходи через год!..»

В е д у щ а я. И он зашел?

С в а р щ и ц а. Зашел. Отворил дверь в спальню. Увидел мебель, которую я купила: шифоньер трехстворчатый, обеденный стол на двенадцать персон, гобеленовые стулья, трюмо, потом кухонный столик с четырьмя табуретками. Посмотрел, посмотрел — да и поздравил меня. А я ему: «Вот что, Ионел, поздравление твое счастье мне не принесет. Счастлива я буду, если поздравит меня тот, кто меня уважать будет».