Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И все-таки Хелльстад – это, знаете ли, Хелльстад… – пробормотал Леверлин. – Вот если бы было написано, что и спутникам Серого Рыцаря суждено добраться…
– И что характерно, я никого не принуждаю, – буркнул Сварог.
– Ну вот что, – решительно сказала тетка Чари. – Кто не рискует, не ездит в карете четвериком. Гербы, они так просто не даются…
Бони молодецки шваркнул каталану оземь:
– И живем мы один раз… Хочу герб. И лягу костьми. Хотя, конечно, лучше бы и герб заработать, и костьми не лечь, – он с вызовом уставился на Шедариса.
Тот покривил губы:
– Если пошел такой расклад, мы не трусливее деревенщины…
– Влип я с вами, – грустно сказал Наколет. – Воровал бы себе по мелочи, так вы в легенду тащите…
Сварог, стараясь делать это незаметно, облегченно вздохнул.
Глава 3
БЕРЕГ ПРАВЫЙ, БЕРЕГ ЛЕВЫЙ
Сварог, широко расставив ноги, смотрел с пригорка на великую реку.
Ител могуче струил воды, и другой берег был далек, на той стороне крохотной полосочкой зеленели леса, и от реки, спокойной, изначальной, явственно веяло мудрым равнодушием к суете суши. Попробуйте победить воду… Ее можно разложить на кислород и водород, вскипятить, заморозить, выпить – но все это будут булавочные уколы, мелкие пакости. Потому что все реки впадают в море, а море можно высечь, если в коронованную голову взбредет такая фантазия-дурь, но даже бог, не самый слабый, не сумел некогда выпить мое. И Морские Короли, сдается, вовсе не были Королями Моря…
Таковы уж реки, особенно великие, – они, гипнотизируя, незаметно погружают в философические раздумья. Освобождаясь от наваждения, Сварог пошевелился, топнул ногой и промурлыкал неведомо откуда привязавшееся:
А вот они условия,
А вот она, среда,
А в общем, для здоровия
Полезны холода…
И задумался о вещах практических. Он был чуточку горд собой. Правда, ни в одном языке нет звучного, емкого и похвального определения для человека, сумевшего хорошо руководить долгим бегством… Но делу это не мешает. Пока что им все удавалось, только три лошади из двенадцати потеряли подковы и их пришлось оставить, потому что в тороках драгун не нашлось ни подковных гвоздей, ни нужных инструментов, а Сварог их делать не умел. Да еще Паколет немилосердно натер задницу так, что скакал, стоя в стременах. Зато ни одного коня они ухитрились не загнать. Четырех самых плохих поменяли в первом же городке после Гутиорса, попавшемся на пути, влетев туда как вихрь и так торопя местного бургомистра грозным рыканьем вперемешку с заверениями, будто они и есть часть отряда Арталетты, что бедняга, должно быть, опомнился не раньше, чем бешеная кавалькада напрочь исчезла из виду и на большой дороге осела поднятая копытами пыль.
Еще два городка они миновали на рысях, выспрашивая семенивших следом бургомистров, не появлялись ли здесь искомые беглецы. Выяснилось, что в одном городке ничего подозрительного усмотрено не было, зато в другом обалдение от нежданно грянувшего шаррима достигло должного пика, обернувшись приступом шпиономании: бургомистр, пыхтя, успел поведать Сварогу, что отдельные бдительные граждане углядели в поле небольшой отряд горротских кавалеристов в полной форме, ускакавших после произведенного в их сторону неприцельного мушкетного выстрела. Сварог прокричал, что благодарит за службу и приказывает бдеть далее, но про себя лишь посмеялся – в здешних краях, удаленных от Горрота на тысячи лиг, зрелище горротских кавалеристов в полной форме повинно было проходить по ведомству белой горячки.
После второго городка он приказал сворачивать в лес и забирать на полуночный закат, подальше от больших дорог. Не стоило зарываться.
Преследователи меняли лошадей гораздо чаще и очень скоро должны были узнать о своем «авангарде». И тогда неминуемо поступит новый приказ – допустим, предписывающий задерживать любых синих мушкетеров, если только с ними нет Арталетты. Сварог мог, конечно, придать облик Арталетты Делии, но предугадать все каверзы невозможно: скажем, в отряде настоящей Арталетты эталоном подлинности мог служить невероятно усатый сержант или какой-нибудь рыжий горнист…
Вряд ли осталась без должного внимания выдумка Сварога, с помощью которой он захватил самолет. И поскольку в его положении для надежности следует предполагать самое худшее, допустить, что их будут выслеживать с помощью магии, вроде бы повсеместно запрещенной, искореняемой и преследуемой, но упорно и нежданно вновь и вновь являвшей себя миру в самых разных обличьях и по самым разным поводам…
Основания для таких тревог имелись. Несколько раз Сварог испытывал странные и неприятные ощущения, он не смог бы описать их словами. Но именно эта странность, пугающие нахлывы необъяснимого, то заставлявшие затылок деревенеть, то ледяным обручем стискивавшие грудь, как раз и позволяли верить, что это не родилось в его мозгу, а пришло извне. То, что магия не могла причинить ему вреда, еще не означало, что его нельзя выследить с помощью магии…
Однажды Мара пожаловалась на схожие ощущения. Паколет молчал, однако пару раз оглядывался что-то очень уж испуганно, когда бояться вокруг было нечего…
Остаток дня, весь следующий и утро очередного они пробирались без дорог, выдерживая направление по компасу. Два раза натыкались на дровосеков-углежогов, безвылазно сидевших в чащобе второй месяц и оттого слыхом не слыхавших о городских развлечениях вроде шаррима. Один раз сами вспугнули кучку всадников в зеленом, моментально припустивших в дубраву и потому вряд ли принадлежавших к породе тех, кто преследует.
И вышли к Ителу. Куда именно вышли, никто не знал, но погрешность была небольшая – лиг пятьдесят в ту или другую сторону…
Ощутив рядом чье-то присутствие, обернулся, но Мара, как и следовало ожидать, успела бесшумно подобраться вплотную. И невинно щурилась, глядя снизу вверх и случайно якобы касаясь бедром.
– Гарнизон? – спросил Сварог официальным тоном.
– Сидит под деревом при выставленном часовом и травит байки для поднятия воинского духа. Повелитель мой, нет ли у нас получасика свободного времени? – Она оглянулась на густые заросли орешника и потянулась с мечтательной улыбкой, полузакрыв глаза. – Для жутко конфиденциального разговора…
– Нет у нас получасика, – сказал Сварог. – И вообще, суровые условия походной жизни…
Мара прищурилась:
– Между прочим, когда мы ночевали на заброшенной ферме не далее как вчера, наша златовласка и граф нашли способ скрасить суровые походные будни. О вдове боцмана и ее воздыхателе я и вовсе умолчу, как девушка скромная и застенчивая. Окружающие опасности лишь возбуждают, милорд…
– То-то ты всю ночь вертелась, – сказал Сварог задумчиво. – Под нашим общим-то плащом. Я думал, бдишь…
– Следовало бы догадаться. Но ты был настолько угнетен
