История Рима - Сергей Иванович Ковалёв

и, следовательно, у производителя нет достаточных стимулов расширять и интенсифицировать свое производство. Если же такой стимул появляется в отдельных случаях, наличие дешевого и почти неограниченного (в период расцвета рабства) рынка рабов позволяет идти в сторону расширения (экстенсификации) производства посредством количественного увеличения рабочей силы, но делает невыгодным его интенсификацию путем применения более усовершенствованных орудий и приемов труда. Кроме этого, улучшение техники упирается в крайне низкий уровень производительности рабского труда. Еще творец «Одиссеи» отметил эту черту:

Раб нерадив; не принудь господин повелением строгим

К делу его, за работу он сам не возьмется охотой:

Тягостный жребий печального рабства избрав человеку,

Лучшую доблестей в нем половину Зевес истребляет.[456]

Вот почему при рабовладельческой системе хозяйства орудия труда, как правило, весьма примитивны. Нецелесообразное потребление сырого материала и средств труда — «одно из тех обстоятельств, — пишет Маркс, — которые удорожают производство, основанное на рабстве. Рабочий, по меткому выражению древних, отличается здесь только как instrumentum vocale (одаренное речью орудие) от животного как instrumentum semivocale (одаренного голосом орудия) и от неодушевленного орудия труда как от instrumentum mutum (немого орудия). Но сам-то рабочий дает почувствовать животному и орудию труда, что он не подобен им, что он человек. Дурно обращаясь с ними и con amore (со сладострастием) подвергая их порче, он достигает сознания своего отличия от них. Поэтому экономический принцип такого способа производства — применять только наиболее грубые, наиболее неуклюжие орудия труда, которые как раз вследствие своей грубости и неуклюжести труднее подвергаются порче».[457]

В частности, античность не знала применения в производстве машины, за исключением ее зародышевых форм.

Однако сказанное нуждается в известных ограничениях. Во-первых, и рабовладельцы системой поощрений могли добиваться довольно высокой производительности труда у отдельных групп рабов, преимущественно квалифицированных ремесленников. Во-вторых, застойность техники выступала особенно ярко в периоды высшего развития рабовладельческой системы. В другие эпохи, когда с рабским трудом конкурировал труд свободных ремесленников или развивались более смягченные формы эксплуатации тех же рабов (например, отпуски их на «оброк»), техника производства могла подниматься относительно высоко, хотя и оставалась в исторически ограниченных рамках.

Первые два века империи и были как раз той эпохой, когда техника достигла высшей точки развития в пределах своих античных форм. Империя, завершая длительную историю Средиземноморья в древности, явилась наследницей всего предшествовавшего культурного развития. В частности, она усвоила и многие технические достижения эллинистической эпохи (подъемные механизмы, водяная мельница и проч.).[458] Рост внутренней и внешней торговли стимулировал развитие ремесленной техники. Интенсивное городское строительство предъявляло высокие требования к архитектуре и прикладной механике. Наконец, сокращение количества рабов и начавшийся упадок рабовладельческой системы хозяйства увеличили удельный вес свободных и полусвободных форм труда.

Об относительно высоком уровне техники I—II вв. свидетельствуют, прежде всего, ряд античных авторов. Витрувий пишет о подъемных сооружениях, где применялся составной блок (полиспаст),[459] о водоподъемных механизмах (тимпанах), об измерительных приборах типа таксометров.[460] Кассий Дион (68, 13) так описывает мост через Дунай, построенный Траяном:

«Траян построил каменный мост через Истр, по поводу которого не знаю, как достойным образом выразить восхищение перед этим императором. Существуют и другие его замечательные сооружения, но это сооружение их превосходит. Мост состоит из двадцати быков, сделанных из тесанных камней, высота их — сто пятьдесят футов,[461] не считая фундамента, толщина — шестьдесят. Эти быки, расположенные друг от друга на расстоянии ста семидесяти футов, соединены арками. Как не изумляться расходам, затраченным на эту постройку? Как не изумляться способу, каким каждый из быков был выстроен посреди многоводной реки, в изобилующей водоворотами воде, на илистом грунте? Ведь невозможно же было изменить течение».

Из описаний Диодора (V, 35—38) и Плиния Старшего (XXXIII, 67—78; XXXIV, 143—145) мы узнаем о сложной технике добывания серебра и золота, о применении в рудниках водоотливных механизмов, о плавильных печах, о многочисленных сортах выплавляемого железа. Витрувий (X, 5) и Плиний (XVIII, 97) оставили описание водяной мельницы, появившейся, вероятно, впервые в Малой Азии при Митридате.[462] В I в. н. э. водяная мельница медленно стала распространяться и на Западе (в Италии).

Даже сельскохозяйственная техника, как правило весьма застойная, обнаруживает с конца республики известный прогресс. Плиний (XVIII, 172) пишет о колесном плуге, «недавно» изобретенном в Реции. Еще интереснее описание Плинием сельскохозяйственной «машины», напоминающей жнейку:

«В крупных поместьях Галлии по посевам провозят очень большие ящики со вставленными по краю зубцами на двух колесах при помощи подъяремного скота, запрягаемого сзади: обрываемые колосья падают таким образом в ящик».[463]

Следует отметить, что «жнейка» применялась не в Италии, где зерновые культуры были недостаточно развиты, и где, к тому же, в эпоху империи наблюдался аграрный кризис, а в Галлии.

Свидетельства литературных источников подкрепляются огромным количеством археологических памятников, дошедших до нас от эпохи I—II вв. Римские сооружения поражают своими размерами и техническим совершенством. Достаточно напомнить об амфитеатре Флавиев (Колизее), вмещавшем не меньше 50 тыс. зрителей, о грандиозных римских акведуках (мостах с арками, на которых лежали водопроводные трубы),[464] о триумфальных арках императоров (Тиберия в Оранже, Тита в Риме), о знаменитой колонне Траяна высотой в 27 м и с полосой рельефов длиной в 200 м, о мавзолее Адриана (так называемый «Замок св. Ангела») и о других постройках. Римские мосты и шоссейные дороги были построены так добротно, что некоторыми из них до сих пор пользуются в Италии, южной Франции, Испании. К этому нужно прибавить многочисленные остатки плавильных и обжигательных (керамических) печей, найденные археологами в разных частях империи, множество ремесленных мастерских, открытых в Помпеях, изображения производственных процессов на фресках и рельефах и т. д. Наконец, само техническое совершенство предметов домашней утвари, обстановки, украшений, инструментов[465] и т. п. говорит о высоком уровне ремесленной техники.

В эпоху империи был открыт и широко применялся ряд новых технических приемов. Во второй половине I в. до н. э. сидонские мастера открыли способ изготовлять стекло посредством выдувания вместо старого приема формовки. Это дало возможность производить стекло более высокого качества и в большем количестве. В Галлии, по-видимому в I в., были изобретены латунь (сплав меди с цинком) и способ лужения посуды оловом.

В крупных мастерских, в которых было занято по нескольку десятков ремесленников, до известной степени применялось техническое разделение труда. В керамическом производстве отдельные процессы — лепка, обжиг, разрисовка — выполнялись специальными группами ремесленников. В металлообрабатывающем