Происхождение сионизма. Основные направления в еврейской политической мысли - Шломо Авинери

Калишер делает ряд практических предложений по подготовке политической и экономической почвы для заселения страны. Как и Алкалаи, он предлагает создать фонд для выкупа земель в стране, который будет финансироваться богатыми евреями, причем он называет по именам такие семьи и личности, как Ротшильд, Монтефиоре, Фульд и Альберт Кон. Он предлагает также, чтобы эти финансовые магнаты использовали свое влияние и рассмотрели возможность получения от турецкого султана фирмана (указа), способствующего расширению еврейского поселения в Эрец-Исраэль. Предлагаемый им путь заселения страны во многих своих пунктах соответствует модели, развившейся с течением времени, в соответствии с которой общественная инициатива и кооперация сочетаются с частновладельческим сельским хозяйством:

«Соберутся многие евреи из России, Польши и Германии, которые будут получать плату от Общества[10], чтобы обрабатывать землю под руководством учителей, умудренных в науке земледелия, поставленных над ними Обществом. А тому, кто сам разбирается в земледелии, будет предоставлен земельный участок на определенное время, чтобы он обрабатывал его, охранял и питался его плодами безвозмездно, пока не будет в состоянии платить Обществу налог, какой покажется подобающим его чиновникам. А если ему будет недоставать на пропитание, пока земля не засеяна, ему будет выдаваться от Общества достаточно для пропитания до времени жатвы и сбора плодов, когда не будет ему недостатка, чтобы прокормить семью».

Кроме того, Калишер предлагает, чтобы «Обществом была учреждена школа для обучения землепользованию — экономии, — дабы воспитывать юношей из сынов Израиля, обучая их работе в поле и винограднике вместе с прочими науками, в соединении с Торой и богобоязненностью». Создание сельскохозяйственной школы Микве Исраэль общества «Альянс» в Париже явилось как бы ответом на это предложение.

* * *

Среди раввинов XIX века Алкалаи и Калишер были необычным явлением, причем именно исключительный характер этого явления свидетельствует о глубине столкновения между традиционным еврейством и миром политических понятий и событий современного им европейского общества. Если в отношении представителей поколения эмансипации само их освобождение от традиционных рамок представляло собою вызов, требующий нового понимания ими своего коллективного Я, а это — фактор, приведший многих из них к понятию национальности, то для Алкалаи и Калишера понимание своего еврейства дано заранее, ибо заложено глубоко в их традиционности и не требует пересмотра. И все же и они ощущают необходимость новых средств для решения проблем поколения: это — внесение четко национального содержания в свой образ мыслей, как отклик на современные им национальные движения, отрицание мистического характера Избавления, дела рук человеческих, как преддверия Избавления конечного. Таков еще один вид воздействия, оказанного революционным развитием XIX века даже на мыслителей, пребывающих в рамках религиозных традиций.

С другой стороны, следует отметить, что готовность традиционных кругов к восприятию этих новаторских и революционных идей свидетельствует о таящемся в религиозном еврействе потенциале приспособляемости к современному миру. Именно этот потенциал позволил несколько десятилетий спустя превратить одинокий призыв Алкалаи и Калишера в рычаг для присоединения части традиционно-религиозного еврейства к сионистской идее. Этим был предотвращен разрыв между сионистским движением и еврейской религиозной традицией; но это развитие имело место в более поздний период, когда национальная сионистская идея уже сформировалась, главным образом в результате идейной и организационной деятельности тех мыслителей, для которых национализм явился ответом на вопрос о сущности еврейства, вставший перед поколением Хаскалы и секуляризации.

Глава 6

От просветительства к национализму

(П. Смоленскин)

В XIX веке подавляющее большинство евреев было сосредоточено в пределах Российской империи. Если на Западе евреи уже вкусили плоды эмансипации в процессе уравнения в правах, то на бескрайних просторах России еще господствовала все та же политика открытой, официальной враждебности к еврейскому меньшинству. Так как и в прочих областях жизни России подлинной либерализации не было, то и евреи этой страны не знали тех благ, которые достались их собратьям на Западе в результате Французской революции. Все же во второй половине века и в России были сделаны попытки постепенной либерализации, открывшие перед евреями двери учебных заведений и ряд профессий. Параллельно этому в среде российских евреев началось движение Хаскалы, сходное с тем, что имело место на Западе, хотя тенденция его была несколько иной, а размах — гораздо более ограниченным. Погромы 1881 года резко оборвали этот процесс. Перец Смоленскин (1842–1885), впоследствии получивший известность как автор автобиографического романа «Блуждающий по дорогам жизни» и редактор издававшегося на иврите журнала «Ха-ша-хар» («Заря»), всей своей личностью и идейным развитием отражает процесс перемен, совершившихся в среде образованных евреев — представителей первого поколения маскилим в России.

Уроженец черты оседлости, ученик Шкловской иешивы, Смоленскин прошел все этапы развития, характерные для просвещенного еврея того поколения. В молодости служил учителем, не раз менял место жительства и спустя несколько лет осел в Одессе — современном городе, основанном царскими властями на территории, присоединенной к России после ее побед над Турцией в конце XVIII века. В рамках предпринятых правительством империи усилий по развитию этого района евреям было разрешено селиться в нем, в то время как главные города собственно России — Санкт-Петербург и Москва — находились вне «черты еврейской оседлости». Таким образом Одесса превратилась в столицу еврейского Просвещения в России. В атмосфере этого молодого города, вне давящих рамок традиционного уклада, развивался сравнительно либеральный дух местного нееврейского общества. Подобным же образом росло здесь и новое еврейское население, частично нерелигиозное, в значительной мере освободившееся от традиционных «гешефтов» черты оседлости, а также от психологического и душевного напряжения, характерных для районов, густо заселённых евреями. Здесь была открыта первая в России школа современного типа на иврите, здесь расцветали — и увядали — журналы еврейских просветителей на русском языке и на иврите, и здесь же сконцентрировалась группа маскилим, писателей и поэтов, освободившихся от оков и давления религиозной традиции и лелеявших мечту об эмансипации и уравнении евреев в правах в рамках российского режима, который, казалось, впервые освобождался от религиозной нетерпимости и традиционной авторитарности царизма. Период реформ 60-х годов в России, связанных с именем императора Александра II, сопровождался не только освобождением крепостных крестьян, но и тем, что русское общество и часть его учреждений постепенно открывали свои двери перед образованными евреями. Это было также началом расцвета одесской Хаскалы.

Прожив в Одессе несколько лет, Смоленскин переехал в Вену и остался там до конца жизни. Оттуда он редактировал журнал «Ха-шахар» и там написал большинство своих книг