Город заблудших душ - Чингиз Абдуллаев

– Что у вас там произошло? – спросил Сангеев.

– Приехали эти двое, – сказал Саша, морщась, – но у нас еще никого не было. Они начали пить. Много пили. Заказали самый лучший коньяк, а потом ругались и говорили, что в «Тадж-Махале» коньяк был лучше.

Это была правда. В «Тадж-Махале» хороший коньяк давали смешанным на четверть, в гостинице – наполовину. Ильдус об этом знал.

– Потом они заказали пиво и еще коньяку. Только сказали, чтобы им дали запечатанную бутылку. Я им принес из наших запасов. А к вечеру пришли наши девушки. Один сразу забрал Веселину и пошел с ней наверх. А второй, такой чернявый, стал говорить гадости Салиме. Он сказал ей что-то неприятное, она ему ответила. А потом и пошло. Они стали ругаться, кричать друг на друга. Он достал деньги и сказал, что покупает ее за тысячу. Но вы же ее знаете. Она ему бросила деньги в лицо и сказала, что с таким дерьмом даже за десять тысяч спать не будет. Он тогда совсем озверел. У нас гости были, еще двое, но они в углу сидели, даже не пытались вмешаться. Назар вышел, попытался ему объяснить, чтобы он не кричал, так тот сразу оружие достал и ударил Назара по голове. А потом сказал, что сейчас Салиму пристрелит. Но она стала на него кричать, что он не мужчина и никогда в нее не выстрелит. Вот тогда он совсем голову потерял и рукояткой пистолета начал ее избивать. Она вся в крови была, кажется, сознание потеряла. Я бросился ее защищать, но его напарник – он к тому времени спустился вниз – достал свой пистолет и начал бить меня. А потом выгнал всех нас из помещения. Назар заперся в своем кабинете, у него дверь хорошая. А эти двое там сейчас издеваются над Веселиной и Ламией.

– Закончил? – деловито спросил майор. – Очень хорошо. А вы все расходитесь, цирк закончился. Ничего не происходит. Саша, как много они выпили?

– Очень много. Совсем пьяные были.

– На ногах держались?

– С трудом. Против здорового мужчины они бы не выстояли. Если бы у них не было оружия…

– Ясно. Спасибо. Оставайся здесь и никуда не уходи. Сержант, сделаем так. Подойдешь с другой стороны и начнешь бить окна. Прямо разбивай сразу стекла, пусть думают, что там кто-то лезет. Только осторожно, они могут начать стрелять. Где здесь есть поблизости телефон?

– В соседнем доме, – показал Саша.

– Позвони Назару и скажи, чтобы он взял ружье. Когда я войду в зал, пусть открывает дверь и выходит со своим ружьем. Ясно?

– Сейчас позвоню, – обрадовался Саша.

– У вас на второй этаж была аварийная лестница, – вспомнил майор, – и она вела в коридор.

– Но там окно закрыто, – предупредил Саша.

– Ничего страшного. Что-нибудь придумаю. Ладно, беги звонить. Пусть выходит, когда услышит мой голос. Все понятно?

– Да, – Саша бросился к соседнему дому, чуть прихрамывая.

– Может, лейтенанта позовем? – предложил сержант.

– Не нужно. Он опять стрелять начнет, а я хочу с этими гостями переговорить, когда они протрезвеют.

– Это опасно, – осторожно сказал Ризван, – зачем вы рискуете жизнью ради этих двоих? Они немного покричат и успокоятся.

– Они уже не успокоятся, – возразил Сангеев, – тем более если достали оружие. Значит, ты бьешь стекла, чтобы они отвлеклись. Но только осторожно. Перед окном не вставай. Все понял?

– Конечно, понял.

– Возьми мою куртку.

Майор передал свою куртку Ризвану, чтобы она не стесняла его движений. Затем обошел здание и остановился у аварийной лестницы. Посмотрел на нее, потрогал. Она предательски скрипнула. Он поднял голову. Другого выхода нет. Входную дверь они заперли, а она довольно крепкая. Ее просто так не сломаешь. Придется лезть наверх. Но нужно быть осторожнее. Будет лучше, если он полезет в одной рубашке, чтобы пиджак не зацепился за какой-нибудь гвоздь. Он снял пиджак, повесив его на выступающий из стены металлический штырь и начал карабкаться наверх. Черт возьми, из-за этих гостей он в свои годы должен лазить по этой прогнившей лестнице, которая может рухнуть в любой момент. В одном месте ступенька даже провалилась, но он успел поставить ногу на следующую и удержаться. Он упрямо поднимался. Эти молодчики, кажется, решили, что могут превратить их город в один большой бордель и делать здесь все, что хотят.

Наконец он добрался до площадки на втором этаже, встал у окна и отдышался. Затем вытащил пистолет и осторожно ударил. Стекло не поддалось. Он ударил сильнее. Стекло треснуло. Черт возьми! Он ударил изо всех сил, стекло рассыпалось. Теперь нужно немного подождать. Если они услышат, как он разбивает окно на втором этаже, сразу поднимутся сюда. Нет, кажется, все тихо. Эта лестница на другой стороне дома, и оттуда ничего не услышишь. К тому же они громко включили музыку, а внизу кричат женщины. Какие скоты, измываются над беззащитными! Он достал рацию.

– Ризван, ровно через минуту начинаешь бить стекла.

Майор медленно двинулся по коридору, сжимая пистолет в руке. Эту гостиницу он хорошо знал. Внизу раздавались крики женщины и смех мужчин. Он начал спускаться по лестнице. Лестница внутренняя, его никто не может увидеть. Он спустился на первый этаж, встав перед дверью, ведущей в зал ресторана, и услышал, как бьет по окнам сержант. Крики сразу стихли. Раздался чей-то тревожный окрик. Потом громко закричала женщина – кажется, Веселина. И раздалось несколько выстрелов. Это уже совсем серьезно. Если бы дело происходило где-то на Западе, то можно было бы красиво закончить эту операцию. Дверь открывается, и вошедший шериф убивает обоих негодяев, освобождая женщин. Только на самом деле все наоборот. Шериф, или начальник милиции, сам патронирует этот бордель, а заезжие бандиты ему нужны живыми, чтобы наконец узнать, зачем они пожаловали в его город. Да и стрелять им в спину нельзя – потом нужно будет объясняться с прокуратурой и проверяющими из области. И так уже есть один труп в их изоляторе.

Он резко открыл дверь. Оба гостя стреляли в окно, по которому бил длинной палкой спрятавшийся за выступ сержант. Две раздетые женщины стояли в центре зала. Очевидно, негодяи гоняли их по кругу, получая своеобразное садистское удовольствие.

– Стоять! – громко приказал Сангеев, стреляя в воздух. – Не поворачиваться. Иначе пристрелю.

Каким бы пьяным ни был человек, он понимает язык оружия. Особенно когда стреляют у него за спиной. Оба бандита замерли. В этот момент открылась дверь и на пороге появился Назар с ружьем в руках.

– Бросайте пистолеты, – приказал майор, – если кто-то дернется, я сразу выстрелю.

Рашит, который стоял ближе к нему, чуть повернул голову.

– Ты у нас герой, начальник, – издевательски произнес он.

«Нужно было проверить их внедорожник, – с сожалением подумал майор, – напрасно я этого не сделал. Теперь приходится исправлять собственную ошибку».

Все было бы хорошо, если бы в этот момент Веселина не сделала два шага по направлению ко второму бандиту. Он этим мгновенно воспользовался, схватил женщину и прижал к себе, заслоняясь ею, словно живым щитом, от ружья Назара. Рашит прыгнул в сторону, стреляя в майора, но, конечно, не попал. Майор выстрелил в него. Он еще успел подумать, что сейчас пригодились навыки стрельбы, которые он периодически осваивал в областном управлении, куда их вызывали на переподготовку. Он дважды выстрелил и услышал, как завопил от боли Рашит.

– Бросай оружие! – приказал он второму. Тот отступал к дверям. В этот момент сержант в очередной раз ударил уже по другому окну. Услышав выстрелы, он правильно рассудил, что нужно всячески отвлекать внимание бандитов. Кажется, второго звали Караматдин, вспомнил майор. Именно этот долговязый выстрелил в окно, немного повернувшись. Назар мгновенно выпалил в него из ружья. Назар всегда хорошо стрелял. Пуля попала в плечо, и Караматдин, взвыв от боли, выпустил из рук пистолет. Веселина с криком бросилась в сторону. Майор оглядел поле боя и удовлетворенно кивнул головой. Рашит лежал на полу и стонал – очевидно, пуля попала ему в ногу. Караматдин визжал от боли, Назар прострелил ему плечо.

Сангеев сделал музыку громче, затем подошел к входной двери, открыл ее и впустил Сашу с сержантом. Толпа на улице выросла вчетверо.

– Забери их оружие, – приказал майор сержанту, выходя на улицу. – Все по домам, – строго приказал он, – эти двое приезжих слишком много выпили. Начали стрелять, устроили драку. Сейчас обоих отвезут в милицию. Погибших, слава богу, нет. Идите по домам, у нас все нормально.

Люди начали расходиться. Он вернулся в гостиницу, приказав опустить жалюзи. Эти двое бандитов были настоящими дураками: они сами могли опустить их на первом этаже. Хотя они про них наверняка не знали. Их установили несколько лет назад, чтобы с улицы никто не мог увидеть, что именно происходит в большом зале.

Сержант забрал оба пистолета, оттащил раненого Рашита на диван, затем потащил туда же второго. Ильдус взглянул на раздетых женщин, нахмурился.

– Одевайтесь и никому не рассказывайте, что здесь произошло. Ламия, где Салима?