Останься моей (СИ) - Поллина Лена

ведьмака бесстрашней нет.

За горсть златых монет

найдет, придет, тебя порвет и мигом сожрет.

Всего сожрет…

Тихо мычу проигрыш и перебираю волосы мужа.

Я ведь правда «Ведьмака» читать стала после знакомства с Митей.

И трейлеры к Игре посмотрела и даже пару серий сериала и вот… Колыбельную выучила. Не думаю, что дочери бы ее пела. А сейчас повод появился мужу промурлыкать.

Вдруг мой взгляд падает на входную дверь и я замираю. Лунный свет освещает проход. В нем мальчик стоит. В белой рубашке. Мое сердце удар пропускает и замирает. Я вдохнуть боюсь.

«Митя»…

Он что на колыбельную пришел? Это ж его тема…

Громов конечно же как назло уснул.

Мальчик не уходит.

А может я и правда даром каким-то обладаю? И эти люди ко мне приходят что бы что-то сообщить?

Я аккуратно перекатываю мужа в сторону и нерешительно встаю с дивана.

Страшно до жути! Но я решаю приблизиться. Помню же, что он очень заботливым был и приветливым. Иду, как улитка. Пытаюсь привыкнуть к свету. Увидеть его хочу. Но… В последний момент передумываю. Я трусиха и каким бы даром я не обладала не готова я к такому! Щелкаю включателем.

Удивляюсь от того, что фигура не исчезает, а принимает иные черты. Не зря говорят: у страха глаза велики! Придумала себе жути… А тут…

— Далеко собрался, красавчик? — выдаю громким шепотом и руки на груди скрещиваю. Сума сойти… Пока я бородатому мужику колыбельную пела у нас ребенок чуть из дома не смылся.

— Не твое дело, Блонди. Иди спать!

Меня возмущает такое фамильярное отношение. Разворачиваю к себе наглеца.

— Эта Блонди сейчас по заднице тебе настучит. А ну быстро марш в свою комнату. Ты на часы смотрел? — Смотрю сердито на Кирилла. Голос пытаюсь серьезнее сделать. — Ты хоть представляешь, что с папой бы было, если бы он утром обнаружил, что ты ушел?

Кривая ухмылка Кирилла заставляет меня на пару секунд зависнуть. Копия отец! Внешне сходства есть, но не явные. Но когда парень говорить начинает… Много схожей мимики.

— Ой… Не начинай! Можно подумать вы бы горевать стали. Новых бы детей себе родили. Я вам зачем?

И тут я срываюсь!

— Рот свой мелкий закрыл! Я старше тебя на несколько твоих жизней. Так что повежливее пожалуйста. Или я папе расскажу, что ты ночью сбежать пытался.

Вновь ухмылка.

— Такая девочка большая, а папе жалуешься…

Я почти кожей чувствую, что под этой скорлупой парень хороший прячется. Вот бы найти лазейку. Треснуть эту скорлупу, а дальше… Ждать, пока трещина расползётся…

Я молчу. Стараюсь во взгляд больше строгости вложить. Я вообще где-то читала, что взрослые должны быть немногословны, что бы их слова звучали тверже и убедительнее.

Кирилл продолжает.

— Тогда и я расскажу, что Аня- это ты…

Вот умею я меняться местами с детьми. Чувствую, как взрослый человек меня покидает и девочка испуганная метаться в теле моем начинает. Он-то откуда знает про Аню? И с чего это он утверждает, что Аня это я?

— Что за ерунду ты несешь? — Держать себя стараюсь, но на улице по прежнему ночь, на часах чуть больше трех и муж мой спит. Только я и этот маленький демон, который до безумия меня пугает.

— Я слышал, как папа тебя вчера спрашивал кто такая Аня? Так вот я знаю… — Кирилл запинается и в глаза мне смотрит. — Ты и сама об этом не знала, ведь так? — лицо мальчика озаряется догадкой.

Он пару секунд на меня смотрит, поднимает с пола рюкзак и поднимается наверх.

А я по стенке на пол оседаю и протяжно выдыхаю. Не понимаю я, что его слова значат. Столько загадок вокруг…

Всю оставшуюся ночь я ворочаюсь.

Обдумываю многое. Как жить теперь нам? Когда переезжать? В какой садик Янку устраивать? Как дети между собой поладят? Даже думать не хочу о том что будет между нами с Кириллом, если он Янку обижать начнет. А что будет со мной и Громовым?

Боже… Это все оказывается намного сложнее…

Сон укутывает меня только под утро. Сплю я крепко. Без сновидений.

Утром просыпаюсь от будильника. Раз я не работала будильник у меня установлен на восемь. Нам хватало с дочей этого времени, что бы в садик собраться.

Андрей уже уехал на работу.

Я встаю с постели и иду умываться и собираться домой. Быстро принимаю душ и натягиваю уже ненавистное белое, когда-то нарядное платье. Не люблю ночевать не дома, потому что вот так в одних и тех же шмотках почти сутки ходить то еще испытание.

На кухне застаю маму Андрея. Она завтрак мальчишкам накрывает. Те сонно в тарелках копаются.

— Ангелина, доброе утро. — Лидия Вячеславовна расплывается в счастливой улыбке.

— Доброе утро. — посылаю свекрови, теперь уже настоящей, ответную улыбку.

— Усаживайся завтракать. — Лидия Вячеславовна на стул мне кивает.

Я приземляюсь возле Кирилла. Он бросает на меня короткий взгляд. Сухо здоровается и есть продолжает. Странные у нас с ним отношения, конечно. Наедине мы кусаемся, а на людях сдержанные и вежливые. Меня дежавю посещает. Что-то мне эти отношения напоминают… С его отцом так же все начиналось. Видимо в громовской семье так всегда будет…

— Гелечка, а можно тебя попросить мальчишек в школу отвести? Света на собрание уехала. Серега с Андреем на работе. Мне надо… — делает паузу и смущенно вздыхает. — Ирину проведать. Там помочь надо…А мальчишки возятся с завтраком.

Я поднимаю смущенный взгляд на Лидию Вячеславовну.

— Я бы с удовольствием Вам помогла… Но… У меня прав нет. Я ездить не умею.

Мама Андрея смущенно улыбается. По плечу мне гладит.

Мне на телефон сообщение прилетает.

«У тебя даже прав нет, Блонди… А говоришь, что взрослая»

Я удивленно смотрю на Кира, он по-прежнему спокойно ест. Как- будто и не он пишет. Мне даже не по себе становится, как эти парни лицо держать умеют. Кирилл и его папа, имею в виду. А еще мне интересно, откуда у этого мелкого мой номер? И меня безумно удивляет тот факт, что шестилетний парень писать умеет.

— Я могу сходить проведать Ирину. Помочь медперсоналу. — Говорю и не верю своим ушам. На Кирюху короткий взгляд бросаю. Он напрягается. Нет. Я не хочу отомстить. Полезной хочу просто быть. Здесь и сейчас.

Но почти сразу же понимаю, что мое предложение- это перебор. Но Лидия Вячеславовна соглашается.

— Я быстро отвезу парней и тебя подменю, хорошо?

Я согласно киваю и чай отпиваю. Волнение в кровь выбрасывается. И зачем мне, беременной женщине, такой стресс?

Я дохожу до дома Светы на ватных ногах.

Почему-то я представляла себе жуткую картину: комнаты, пропитанные лекарствами, окна, плотно завешанные от солнечного света… Но ничего подобного. Моему взору открываются просторные комнаты с панорамными окнами. И у родителей Андрея и у Светы дом меньше нашего. Нашего… Звучит очень приятно.

Прохожу вглубь дома. Комната Ирины на первом этаже с выходом на террасу. Она занимает гостиную.

— Кто сегодня пришел ко мне в гости? — Я слышу слабый женский голос и замираю в двери.

Ирина поворачивается в инвалидном кресле.

На ней парик. Она красиво одета, но уже ничто не может скрыть того факта, что она не жилец. Бледное сухое лицо, впалые щеки, тоненькая фигурка, словно передо мною не человек, а фарфоровая кукла.

Брови ее летят наверх. Она слегка голову вперед наклоняет, словно меня разглядывает…

— Ангелина? — Она удивлена и растеряна. Но откуда она имя мое знает? Неужели Андрей обо мне рассказал? Или Света может? Хотя это не удивительно. Я же с сыном ее остаюсь. Она имеет право знать меня.

— Здравствуйте, Ирина… — Сама не знаю, почему задаю такой вежливый тон. Обычно он мешает общению. Границы устанавливает. Но… С незнакомым человеком всегда ведь общение на «вы» строиться.

— Как… Зачем ты тут? — Она немного хмурится и… о, Боже… Смущается. Я вмиг чувствую нас с Лидией Вячеславовной предательницами. Это жестоко. Я жена мужчины с которым она пять лет прожила. От которого сына родила.

Она не может знать, что я пришла сюда из добрых побуждений.