Доктор Джекил и мистер Холмс - Лорен Эстелман

Холмс, разумеется, шутил, но лишь отчасти, ибо хорошо знал: Майкрофт крайне редко отступает от заведенного порядка и появляется где-либо, кроме собственной квартиры на Пэлл-Мэлл, а также эксцентричного и мизантропического клуба «Диоген» и его конторы в Уайтхолле; там старший Холмс якобы занимал всего лишь скромную должность ревизора в каких-то правительственных учреждениях, на деле же все обстояло значительно сложнее. Помимо этих, другие прибежища ему были неведомы, – и даже поговаривали, что, будь на то его воля, он сократил бы и это число. И если уж брат Шерлока решился усложнить свое существование, дотащившись до дома 221Б по Бейкер-стрит, значит, в воздухе витало нечто важное.

Майкрафт посерьезнел и склонился вперед, насколько позволяло его телосложение. Он явно колебался.

– Не хочу показаться грубым, тем более, доктор, что вы у себя дома, – обратился он ко мне, – но меня уполномочили говорить только с Шерлоком.

– Понимаю, – ответил я, кладя руки на подлокотники кресла и собираясь встать.

– Оставайтесь на месте, Уотсон. – Сыщик раздраженно махнул рукой в мою сторону, не отрывая взгляда от брата. – Доктор Уотсон – благоразумный человек. Ты можешь свободно говорить в его присутствии.

– Но у меня предписание. Ходят слухи, будто для публикации готовится отчет об убийстве… А поскольку уже… ранее…

– Если ты про дело Дреббера[12], то оно уже закрыто. – Тон Холмса был резок. – Я дал Уотсону разрешение записывать подробности расследования и поступать с ними по своему усмотрению. Если ты заставишь доктора поклясться хранить тайну по любому другому делу, он не расскажет ее, хоть бы ему грозила геенна огненная. То, что неприемлемо для его ушей, неприемлемо и для моих.

Майкрофт кивнул, внезапно придя к решению.

– Очень хорошо. До меня дошла информация, что ты интересовался делом Кэрью, когда его открыли около трех месяцев назад.

Холмс подался вперед – глаза его загорелись, черты лица выжидающе напряглись.

– Ну и что? – спросил он.

– Ничего. В этом-то вся проблема. Сначала это дело казалось заурядным, однако за три месяца полиции так и не удалось сдвинуться с мертвой точки. Ни малейшей зацепки, где искать преступника. Тебе, конечно же, известно, что сэр Дэнверс был вхож в Букингемский дворец.

– Кое-что слышал.

– Его смерть и последующая неспособность Скотленд-Ярда поймать убийцу навлекли угрозы высшего света предпринять решительные меры, если вскорости ничего не изменится. На кону множество важных постов.

– Включая и твой? – в лоб спросил Холмс.

Его брат снисходительно улыбнулся.

– Ну, это вряд ли. Я не льщу себя надеждой, что незаменим, однако в данном случае хаос, последующий за моим внезапным уходом, окажется недопустимым. Тем не менее свой интерес у меня есть. Твое имя известно Уайтхоллу, в особенности после дела Комински, имевшего место в прошлом году в ведомстве премьер-министра. Мне велено нанять тебя, чтобы выследить Эдварда Хайда. Именно это мы и обсуждали с премьер-министром за ужином сегодня вечером. Предписание получено из высших источников. – Майкрофт извлек из кармана и протянул брату продолговатый конверт, скрепленный витиеватой печатью на красном воске. У меня не было возможности изучить герб, поскольку Холмс немедленно сломал печать и развернул послание. Он быстро прочел его и поднял глаза на гостя.

– Это подтверждение твоих полномочий, – пояснил тот. – Если какой-нибудь чиновник вздумает тебе мешать, надо будет всего лишь показать этот документ, и препятствий как не бывало.

Холмс сложил письмо, достал бумажник и убрал его к прочим документам, которые носил с собой. После чего поинтересовался:

– А что, с инспектором Ньюкоменом консультировались относительно данного шага?

– Думаю, нет. Мне сказали, что решение было принято только сегодня днем.

Знаменитый сыщик улыбнулся – как мне показалось, немного злобно.

– Хорошо.

– Так ты берешься за дело?

– Мой клиент очарователен. Как джентльмен, я едва ли могу отказать.

Майкрофт поднялся. Он явно испытывал облегчение.

– Тогда я передам премьер-министру, что дело в надежных руках. – Он печально покачал головой. – Это интереснейшая загадка. Не будь я столь занят… – Он развел руками, не закончив фразу.

– Ты хочешь сказать, не будь ты столь инертным, – возразил младший Холмс, тоже поднимаясь и пожимая брату руку. – Передо мной можешь не задирать нос, Майкрофт. Для этого мы слишком хорошо знаем друг друга.

Наш посетитель пожал медвежьими плечами, выражая этим дружелюбное согласие, и прошел в смежную комнату, откуда в следующий миг вернулся со своими цилиндром и пальто.

– Если вдруг столкнешься с чем-то выше собственного понимания, – заявил он, натягивая пальто, – то меня можно найти в клубе ежедневно с без четверти пять до без двадцати восемь. Но не жди, что я буду сопровождать тебя повсюду.

– Одно только одолжение, – окликнул его Шерлок.

Уже взявшийся за дверную ручку Майкрофт замер и удивленно оглянулся.

Холмс достал свою трубку из вишневого дерева и принялся набивать ее табаком.

– Буду весьма признателен, если ты позволишь мне лично уведомить инспектора Ньюкомена. Нам будет о чем поговорить.

Когда Майкрофт ушел, согласившись исполнить просьбу младшего брата, я спросил своего друга, кто же обратился к нему за помощью.

– Самый очаровательный клиент, Уотсон, – ответил он, прикуривая трубку. – Или, вернее, клиентка, отказать которой немыслимо ни при каком раскладе.

При этих словах он склонил голову перед северной стеной нашего жилища, которую несколько лет назад украсил выбоинами от пуль, образующими инициалы нашей милостивой королевы.

IX. Адвокат вновь просит нас о помощи

– Да это же мои старые друзья Шерлок Холмс и доктор Уотсон! Пришли, несомненно, чтобы предложить свои услуги по делу о взрыве на Флит-стрит? Ну, на этот раз вы приехали зря, ибо оно уже раскрыто – меньше чем через двадцать четыре часа после совершения преступления! И это показывает, что, умело и сплоченно работая, детективы-практики способны добиться несравненно больших успехов, чем если бы они сидели дома и придумывали всякие хитроумные теории.

На следующее утро после нашего разговора с Майкрофтом Холмс, стоя среди шума и суеты лабиринта коридоров Скотленд-Ярда, терпеливо выждал, когда наш старый приятель инспектор Лестрейд закончит бахвалиться, и только потом заговорил.

– Доброе утро, инспектор, – произнес он благосклонно. – Значит, вы раскрыли это дело? Мои поздравления.

Человечек с хитрым выражением лица в полнейшем самодовольстве покачивался на пятках, сунув руки в карманы брюк.

– В эту самую минуту преступник уже за решеткой. Надеюсь, все рассказанное этим типом в присутствии стенографиста подтвердится: тогда ему и его дружкам светит виселица. Признайте же теперь, что ваш метод разглядывания табачного пепла и прочего, а затем сведения всего этого к какой-нибудь теории в некоторых случаях имеет свои преимущества, но есть и ситуации, когда фантазии совершенно излишни и цель достигается лишь усердием!

Полагаю, преступник в данном случае О’Брайен, не так ли?

Аэростат с лопнувшей оболочкой, кажется, рухнул бы не так быстро, как улетучилось самодовольство Лестрейда при этом простом вопросе Холмса. Он перестал покачиваться и уставился на моего товарища, как если бы тот взмахнул волшебной палочкой и превратил мрачное здание, где мы находились, в тыкву. Что, по сути, он и сделал.

– Кто вам рассказал? – вскипел наконец детектив. – Грегсон? Он пойдет на все, лишь бы… – Лицо его потемнело.

Холмс мягко рассмеялся:

– Вы двое, как я вижу, так и не поладили после дела в Лористон-Гарденс. Вынужден вас разочаровать, инспектор, я не видел Грегсона вот уже несколько недель. Мое мнение о взрыве сложилось еще вчера, когда я прочел о нем в «Таймс». О’Брайен был единственным из всех замешанных в нем, у кого имелись средства, мотив и возможность уничтожить здание, в котором располагается одна из самых влиятельных газет города. Его связи с ирландскими бунтовщиками хорошо известны в преступном мире Лондона. Но вовсе не это привело нас сюда сегодня.

– Что же тогда? – сердито спросил Лестрейд. Визит частного сыщика явно испортил ему настроение.

– У меня дело к инспектору Ньюкомену. Если вы будете столь любезны указать нам его кабинет…

– За углом, вторая дверь направо, – прервал его инспектор, слегка воспрянув духом. – Думаю, Ньюкомен будет весьма рад видеть вас: ведь сколько времени уже бедняга топчется на месте, пытаясь расследовать вестминстерское убийство. Не хотел бы я оказаться на его месте.

– Сомневаюсь, что меня ожидает радушный прием, – отозвался Холмс и, кивнув маленькому инспектору, пошел по коридору. Я последовал за ним.

Дверь в кабинет Ньюкомена оказалась открытой, так что мы вошли и едва не столкнулись с выбегавшим оттуда констеблем в форме. Его бледное лицо и невнятные извинения на ходу ясно дали мне понять: начальник только что устроил ему головомойку.