Лев - Ксения Черногорская

перешла на "ты"? ПОМИМО секса? Ну, реально, как на собеседовании, Олесь. Ну что за нах? В отцы я тебе не гожусь, в ресторане мы тут — вдвоём. Это просто романтический ужин, а не деловая встреча в переговорке…

— Какой ужин? — охренев, аж вскипаю я. — "Романтический"? "Романтический"?!

— Ну да, — хмурится он. — А какой, по-твоему?

Встаю.

— С меня хватит, Лев, — глядя в сторону, твёрдо говорю я. — Мы с вами — не…

— Сядь, — в голосе сталь.

Холодок по коже. Боевой запал и решимость вся — как рукой сняло…

Сглотнув, заставляю себя посмотреть Льву в глаза.

— Я сказал — сядь, — холодно и спокойно произносит он.

С трудом справляюсь со страхом, схожим с тем, который я испытала, когда впервые увидела Льва. Да кто он такой, в конце-концов, что позволяет себе так общаться?!

Уперев руки в стол, прищуренно смотрю в суровые глаза напротив.

— Знаете что? — тихо говорю я. — Вы так с кем-нибудь другим разговаривайте.

Секунду-две он морозит меня тёмно-карим, но ледяным взглядом. Тёмные, почти чёрные брови сдвинуты к переносице. На квадратных скулах пританцовывают мощные желваки.

Но вот, тряхнув головой, он неожиданно усмехается.

— Боевая девчонка… — как-то задумчиво резюмирует он. — Да сядь ты, ё-моё. Что ж ты заводишься-то с полоборота?

— Лев, — строго отвечаю я, — я вам не девочка на побегушках. И не служанка. Не надо со мной так разговаривать.

В его взгляде мелькает уважение. А может мне только кажется….

— Мне на "вы" перейти? — щурит глаза он.

Оцениваю его слова.

— Да, — тихо, но твёрдо заявляю я.

Усмехается.

— Тогда сядешь обратно?

— Я подумаю.

— Не, — снова тряхнув головой, смеётся он. — Так дела не делаются. Это не договор. Я перейду на "вы", а ты только подумаешь… Лиса.

— А для вас это так сложно? — усмехаюсь я. — Перейти на "вы"?

— А зачем?

— А затем, что вы сократили дистанцию не по-дружески, а по-хамски. И сделали это при первой же нашей встрече. Вы прёте, как носорог, не считаясь ни с кем и ни с чем. Ведёте себя, как уличная шпана распоясавшаяся. Вам плевать, что я не отвечаю взаимностью на ваши притязания. Вы берёте офис в осаду. По сути, угрожаете тем, что станете ежедневно заваливать его цветами, позоря меня перед коллегами, давая повод для сплетен. Давите. Заставляете! И при этом наивно полагаете, что ваше "ты" и ваше "сядь" — это то, из-за чего я захочу с вами встречаться! — трясу указательным пальцем в воздухе, — Так вот знайте, Лев! Вы ошибаетесь!

На его лице появляется очередная ухмылка. Откинувшись на стуле на спинку, принимается медленно хлопать в ладоши. Хлоп, хлоп, хлоп. Хлоп.

Посерьёзнев, подаётся вперёд. Угрюмо смотрит на меня из-под тяжёлых тёмных бровей.

Набрав в грудь воздуха, медленно, сквозь ноздри, словно бык какой-то, выдыхает.

— Жёстко ты меня… — качнув головой, негромко говорит он.

Негромко-то негромко, но звучит откровенно угрожающе. Опасно звучит… Очень… Мне снова становится страшно…

Сглотнув, выпрямляюсь. Панически раздумываю, что теперь делать. Судя по тому, как он сидит и смотрит на меня, рыпаться в сторону выхода даже не стоит пытаться. Он в три прыжка меня догонит и схватит. Садится на стул, пока он мне "тыкает" у меня тоже нет никакого желания. Осадить его как-то? Я не знаю как. Он — огромный кабан, а я — хрупкая девчонка. Он в этом ресторане — явно свой, а меня местные сотрудники видят впервые. Он богат и влиятелен — а я — обычный менеджер по продажам. Он на машине, а мне нужно вызывать такси. И он намного, намного сильнее меня физически…

Меж тем чувство, что наше с ним общение зашло в какой-то жёсткий тупик — очень явное.

Напряжение прям в воздухе повисает. Потому что он молча и угрюмо на меня смотрит.

— Ладно, мелкая, — хмыкнув, вдруг негромко говорит он. — Твоя взяла.

Уперевшись руками в край стола он тяжело поднимается и, выпрямившись, смотрит на меня.

Приглашающим жестом плавно указывает на стол.

— Я прошу вас не сердиться на меня, Олеся, — чуть щуря глаза, всерьёз произносит он. — Извините, что был груб с вами. Буду рад, если вы разделите со мной ужин.

И в этот самый момент я вдруг отчётливо понимаю, что меня в нём с самого начала не устроило, несмотря на то, что он очень нравится мне внешне. Несмотря на то, что считаю его сексуальным мужчиной. Несмотря на эту мощную ауру силы и обаяния, под которую сложно не подпасть одинокой женщине, нуждающейся в любви.

Будто инсайт. Будто прозрение какое-то.

Я вдруг чётко это понимаю.

Качаю головой.

— Нет, Лев. Я вам не верю.

Он усмехается. Тихо, коротко, едва заметно. В стиле: "не удивлён". В стиле "примерно этого я от тебя и ждал".

— Почему? — негромко спрашивает он.

В голосе нет наезда. Нет этой явно привычной для него нахрапистости. Нет даже нажима.

Он не требует ответа. Он просто интересуется. И только поэтому я нахожу нужным сказать ему то, что только что отчётливо для себя поняла.

— Вы, Лев, — с поднятым подбородком, глядя ему в глаза, говорю я, — красивый, влиятельный и мужественный мужчина. Я легко могу поверить в то, что вы нравитесь девушкам. Легко. У меня нет никаких сомнений в том, что вы, привыкший добиваться своего, уверенный в себе мужчина, покорили не одно сердце. Уверена также и в том, что все до единого женские сердца вы практически сразу разбили. Потому что вы — очень особняком. Но это не всё. Есть другое, куда более важное. Главное.

Он слушает меня очень внимательно. Меня, в какой-то мере, это даже обескураживает. Но и вдохновляет.

— Вы — не уважаете женщин, Лев. Думаю даже больше: вы не уважаете никого, кроме себя. Вы, будто замок на острове. Это даже не особняк в полях. Это замок на острове. Мощная крепость с высокой, устойчивой башней в центре этой крепости. Вся она — из камня. И остров ваш — со скалистыми, опасными берегами. Вы — человек, который не уважает свободы других людей. Вы тот, кто привык брать потому, что надо ему. Не считаясь с чужими интересами. Без уважения к другим людям. Вы — тот, кто способен унизить и оскорбить, отнять и