Купол раздора - Иван Александрович Мартынов

а опять же апеллировать к истории, ведь 80 лет назад планы по отношению к нам были еще более жестокими и огрмоное множество людей разрабатывало их и воплощало в жизнь. Их не мучила совесть из-за уничтожения и порабощения славянского мирного населения, так как считалось, что эти действия необходимы для продвижения нацистской идеологии. Нацисты считали славян низшими в расовом отношении. Так же часть из них нужна была для роста экономики. В конечном итоге это рассматривалось как необходимое для защиты Германии от внешних угроз и обеспечения собственной безопасности. Таким образом, немецкие официальные лица считали эти действия необходимыми для достижения целей Гитлера и не чувствовали вины за них, поскольку считали, что в конечном итоге это было сделано на благо Германии.

Наконец, шабаш был окончен и все его члены планировали разойтись. Было постановлено отправить их представителя Андриуса Петраускаса ближайшим составом под купол.

Почти все разошлись. В кабинете собралось лишь трое людей, имевших высший уровень доступ к информации организации. Даже среди высшего руководства присутствовало деление на два уровня и часть информации оставалась внутри самого закрытого круга. Генеральный секретарь, его заместитель и директор по вопросам России стояли в кабинете, курили сигары и вели кулуарные обсуждения. Речь начал последний:

«Я хотел бы обсудить PBIO-2. Программа биологического улучшения работает, есть результат, но этого недостаточно. Я считаю нам нужно повторить опыт 1999 года. Другой язык им не понятен. Необходим запуск нового проекта, и наши лаборатории разработали новейший продукт. Мы учли ошибки прошлого и сможем максимально тщательно спланировать масштаб, погрешность может идти всего на пару процентов, а главное — разработаны эффективные средства борьбы с последствиями. Я лично готов взять на себя ответственность за результат, если вы позволите начать внедрение.»

Все переглянулись. Генеральный секретарь выпустил с задумчивым видом густой клуб сигарного дыма, выдержал паузу и сказал коротко: «Пусть посол Мэтлок встретится с Градовым и передаст ему эту информацию на доступном языке. А вы подготовьте все, и принесите мне ваши расчеты к понедельнику. На этом всё, господа, я вынужден ехать. Хорошего вечера». Коллеги пожали друг другу руки и молча покинули кабинет. Часы на башне отбивали полночь.

Начинался будний летний день, солнце не выходило, соответствуя местным традициям. Дул ветер, было довольно зябко. Андриус Петраускас, получивший накануне задание от заместителя генерального секретаря, уже в аэропорту.

Андриус уверенно шагает по терминалу аэропорта, останавливаясь, чтобы полюбоваться своим отражением в окнах, проходя мимо. Его волосы идеально уложены, и он носит очки в тонкой оправе, придающие ему интеллектуальный вид. Этот сноб и эстет — высокий стройный мужчина лет пятидесяти. Он одет по последней моде, в сшитом на заказ костюме с белоснежной рубашкой и начищенными кожаными туфлями. На борту самолета он занимает свое место с чувством собственного достоинства, глядя свысока на других пассажиров. Когда на рейсе начинают предлагать напитки, он без раздумий заказывает дорогое шампанское. Он вежлив со стюардессами, но сохраняет вид превосходства на протяжении всего путешествия. Пока они летят сквозь облака, он задумчиво смотрит в окно, словно глубоко задумавшись о чем-то важном.

После короткого, но утомительного для него перелета, он поедет на военную базу Võru-1, с которой в 17:00 отправляется поезд в страну 404.

Град

В теплый летний московский день шумно ворвался град. Он безжалостно колотил по крышам и без того измученных старых автомобилей, которые спали во дворах. Паша смотрел в окно и качал головой недовольно, будто рассчитывая, что непогода засмущается и отступит. Но реакции не последовало, и потому он взял зонт и отправился на работу.

Общественный транспорт по этому маршруту не ходил, рабочие специально были поселены рядом с предприятием — все для оптимизации расходов. Парень шел с недовольным не без причины видом в сторону огромного дымящего города внутри города. Только это был не Ватикан, а серый, мрачный, неимоверных масштабов промышленный кластер, который застилал собой пространство, где раньше стояли здания дорогих гостиниц, торгового центра и целая грибница дореволюционной красивой жилой застройки. Все это кануло в лету.

Он стоял на пешеходном переходе в окружении таких же бедолаг с зонтиками, чаще всего очень древними и уже ржавыми. Рядом с ним несколько человек кашляли, причем достаточно угрожающе звучал этот кашель.

На противоложной стороне улицы стоит веселый паренёк в бежевой куртке. Вдруг к нему подбежали вооруженные люди в форме, одетые в черные балаклавы, шлемы. Они нанесли ему удар в затылок, схватили обмякшее тело и понесли энергичными шагами в сторону тонированного автобуса.

Эта картина должна была бы напугать людей, но человек такое существо, которое ко всему привыкает. И максимум реакций, которые может получить этот бедный парень от безликой толпы зевак, — лишь любопытный провожающий взгляд. Паша, который недавно влился в ряды повстанцев, хоть и на статусе пока лишь внемлющего, испытывал больше эмоций, чем другие. Знал, что он теперь из тех, кто должен бороться с этим, его сердце стучало о ребра, кулаки сжались до посинения костяшек. Но тут его толкнули — это толпа двинулась по пешеходному переходу, ведь светофор окрасился в зеленый.

Машина с парнем в бежевой куртке умчалась, не оставив и следа, и Паша был уже на другой улице. Мимо снова прошел кашляющий человек, который, кажется, даже не думал о том, чтобы прикрыть рукой свою пасть, он выплевывал болезнь вперед себя на всех, уподобляясь лающей собаке.

День на заводе не предрекал ничего интересного: нужно выполнить план, отчитаться… Быть может, состоится разговор с молодым борцом с несправедливостью, который вводил потихоньку Павла в курс дел.

Подполье на заводе занималось вещами крайне опасными для их жизни — поставляли оружие, медикаменты и другие труднодоступные предметы с производства партизанскому движению. А Максим, сначала казавшийся весельчаком, который лишь занимается болтологией, служил связным между народом — так называли низшую из трех ступеней в иерархии повстанческого движения, в котором выше находились партизанские ячейки и командный штаб, — и теми людьми, которые воплощали силовым путем и подкупом планы подполья в жизнь.

Но главная мысль, не покидающая сознание, которая могла скрасить эти трудовые будни, состояла в том, что вечером у него запланировано рандеву с Верой. Они общались уже достаточно давно, поэтому их свидания были уже не такие робкие, как прежде. Их можно было уже с уверенностью назвать парой.

В то же самое время в Городе-1, что окружен от мира своей стеной и своей реальностью, непогоды не было. Нет, это не магия и