Семилетка поиска - Мария Арбатова

Айсберг. Привет. Ты не ошибаешься… Я определенно мужчина твоей мечты.

Белокурая. Чем занимаешься?

Айсберг. Сижу на работе и играю в тетрис. За ту зарплату, которую мне платят, я больше ничего не обязан для них делать.

Белокурая. А что у тебя за работа?

Айсберг. Научный сотрудник. А у тебя?

Белокурая. А я – работаю в рекламном отделе газеты, – зачем-то соврала Елена.

Айсберг. А что за газета?

Белокурая. Так. Политическая…

Айсберг. Ненавижу политиков. Не вижу помощи ни от правых, ни от левых.

Белокурая. А чего тебе помогать? Ты разве ребенок, старик или инвалид?

Айсберг. Их помощь должна выражаться в том, чтобы отдать под суд тех, кто… Великую Державу.

«Уф, – расстроилась Елена. – Неудачник, маргинал… Впрочем, кто еще может быть в сайте знакомств?»

Белокурая. А чем она была великой? Наличием астрономических долгов? Прогнившей системой или отсутствием золотого запаса?

Айсберг. Моя профессия – ракетное топливо, которое нужно стране!

Белокурая. А страна – это кто?

Айсберг. Ты, я, остальные…

Белокурая. Мне оно не нужно. С голой жопой ракеты не запускают. А сколько ты готов заплатить самому себе за это топливо?

Айсберг. А при чем тут я?

Белокурая. Ты говоришь, оно нужно стране. Но если она тебе не платит, почему ты считаешь, что ей нужно?

Айсберг. Ладно, проехали… Ты замужем?

Белокурая. Уже несколько дней, как нет.

Айсберг. А я женат. У меня двое детей. И собака. Правда, она не породистая. И еще попугаи.

Белокурая. А чего ты на сайт знакомств выставился при живой-то жене?

Айсберг. Ну и что? Может, мне чего-то не хватает?

Белокурая. А чего тебе не хватает, кроме денег?

Айсберг. Ну скажем… эротики.

Белокурая. А жене хватает?

Айсберг. Да она у меня не по этой части.

Белокурая. Может, это она с тобой не по этой части…

Айсберг. Нет. Ей совсем другое в жизни важно.

Белокурая. А зачем тебе знакомиться через Интернет? Тебе надо снять проститутку.

Айсберг. Плохо ты обо мне думаешь. Думаешь, я урод какой-нибудь, чтоб проститутку снимать. Я же не сказал, что мне бабы не хватает. Я сказал: эротики… Почувствуй разницу.

Белокурая. И как ты себе представляешь эротику?

Айсберг. Очень просто. Я заезжаю за тобой, мы едем в лес, я включаю блюз, открываю шампанское, и прямо в лесу, в машине, начинаю тебя раздевать и ласкать…

Белокурая. Стоп, парень! Ты же меня еще не видел. Или у вас в Интернете так принято?

Айсберг. Я тебя чувствую… Хочешь, я сейчас за тобой заеду?

Белокурая. Нет. Я на работе.

Айсберг. А ты плюнь на нее. Я же плюю.

Белокурая. А кто тебя кормит, если ты плюешь?

Айсберг. Во-первых, жена. Во-вторых, я на машине халтурю.

Белокурая. Вот поэтому жене эротики и не хочется, что она тебя кормит… Как я ее понимаю…

Айсберг. Как ты можешь ее понимать? Ты меня еще в натуре не видела. Фотография там висит неважная. У меня рост 190, косая сажень в плечах и член 18 сантиметров.

Белокурая. А кто мерил?

Айсберг. Сам мерил. Все мужики себе меряют.

Белокурая. Дурак ты, что ли? Я вот с третьим мужем разошлась. Никто из них не мерил. А тебе уже по возрасту пора о душе, а не о сантиметрах думать! Или о том, как денег заработать.

Айсберг. А я думаю. Я все время подвожу на машине тех, кто ворует. Потому что в наше время честный человек заработать не может.

Белокурая. Особенно если не хочет…

Айсберг. Я не готов идти в торгаши.

Белокурая. Только того, кто готов, надо считать не вором, а ответственным человеком.

Айсберг. На то, чтобы меня обучить, миллионы ухлопаны.

Белокурая. Тобой, что ли?

Айсберг. Государством.

Белокурая. Тем государством. Вот с коммунистов и спроси.

Айсберг. Знаешь, что самое обидное? Наши профессора не голодают. Они получают от сдачи в аренду площадей, но не думают уже о науке.

Белокурая. Завидуешь?

Айсберг. Нет.

Белокурая. Они воруют из бюджета точно так же, как и ты. Ты в тетрис на работе играешь, они площади сдают. И после этого я вам должна за ракетное топливо?

Айсберг. А кто будет готовить молодых специалистов?

Белокурая. Это не твой вопрос. Когда страна заставит всех платить налоги, она найдет деньги на науку, пригласит талантливых китайцев, которые сейчас на «отлично» учатся в Америке, и они сделают ракетное топливо. А ты все равно уже ничего не помнишь за 10 лет игры в тетрис…

Тут Елену вызвали к главному, а когда вернулась, Айсберга уже не было в онлайне.

«Смешно! – подумала она. – Хоть в Интернете, хоть так, одни и те же разговоры про вписавшихся и невписавшихся. Неужели теперь и флирт будет состоять только из этого?»

Выключила компьютер и отправилась на презентацию, чтобы прийти домой попозже и поменьше видеть Караванова. На презентации было дымно, шумно, ярко. Множество мужчин. Но даже делать глазки не хотелось, как не хочется смотреть на еду после пищевого отравления.

Вернулась в час ночи. Лида была у нового бойфренда. Караванов сладко храпел. Надо было принять душ и улечься рядом, но так не хотелось… Елена включила компьютер, вышла в Интернет. И тут же пришло сообщение от Айсберга: «Не спишь?»

Она ответила: «Не сплю».

Айсберг. Пришли фотку. Ты ведь мою на сайте видела. Правда, я по жизни лучше.

Белокурая. Лови.

Айсберг. Ты красивая женщина. Ты мне нравишься…

Белокурая. И что?

Айсберг. Хочешь, я сейчас за тобой приеду. Покатаемся… Поболтаем.

Белокурая. Так ты вроде женат.

Айсберг. Нет проблем. Я ночью часто халтурить езжу. Ты где живешь?

Белокурая. Ой, я как-то так с бухты-барахты не могу. Понимаю, что глупо, но…

Айсберг. Да ты не бойся. Я тоже первый раз знакомлюсь. Мне обычно девчонки пишут молодые, мол, сколько зарабатываешь и т. д. Или бабы иногородние. А такую умную первый раз встречаю.

Белокурая. Я-то вообще, можно сказать, с тобой невинность потеряла. Раньше по «аське» только по работе и с мужем разговаривала.

Айсберг. Ну вот. Начинай новую жизнь. Пиши, где живешь.

Белокурая. А вдруг ты маньяк?

Айсберг. Так это только драйва добавит встрече. Знаешь, кому суждено быть повешенным, тот не утонет…

Елена подумала: «Бред какой-то! Взрослая баба! Можно сказать, при желании могла бы уже не раз быть бабушкой… не знамо с кем прется в ночь…» Она оглянулась на Караванова и сразу же поняла, что поедет. И вспомнила одного крупного политика, повесившего в кабинете огромный портрет жены с комментарием: «Как гляну на нее, такой адреналин в организм врывается, что со страной управиться – раз плюнуть!»

К тому же она не была самой собой и не сделала бы журналистской карьеры, если бы вот так быстро не принимала решений.

Айсберг написал: «Как говорил Нильс Бор: достаточно ли невероятна эта идея, чтобы быть правильной?»