Infernal - Алексей Вилков

My sweet girl…

– Это есть то, чего нам сейчас не хватает, – продолжала Лиза. – Поверь, я испытала с тобой всё. Герман, я уже месяц не получала оргазма, и я не виню тебя. Ты стараешься, ты делаешь всё, что можешь. Дело во мне. Мне всё слишком быстро надоедает. И я предупреждала, что со мной будет сложно. Ты согласился, не думая о последствиях, ты даже не представлял, насколько всё будет сложно. Я предупреждала, Герман, я предупреждала. Теперь отвечай за свои слова.

– Не торопи. Не так это просто. Хм… Я словно идиот, не способный решить дважды два. Не так это просто. Семейная пара… Женщина ещё куда ни шло, но…

– Не будь эгоистом!

– Но мужчина… Я эгоист. Наверно, так и есть. Семейная пара… Да, если мы пообещали честность, открытость и доверие, то это было бы выходом… Но как я смирюсь, что кто-то будет с тобой.

– А я? Ты начинаешь вводить двойные стандарты.

– О! Это сложно! А если я не соглашусь?

– Тогда у нас нет будущего! – безапелляционно прозвучала Лиза.

Это слишком жестоко. Я не ожидал от неё. О, боги! Я всегда мало что ожидаю. Лиза разъедает меня, уничтожает, а я сгораю в своей любви. Как ей отказать? Как сохранить наши отношения?! Но как согласиться с подобным хаосом, не разрушив их? Дилемма не из лёгких. Дилемма на все сто. В такой безвыходной ловушке мне не приходилось быть. Но я раб любви. Раб бесчеловечной любви к Лизе…

– Очень щекотливая ситуация, – осторожно говорю я. – Отдаться кому-то… Отдать тебя… Первому встречному. Соберусь с мыслями, нужно хотя бы присмотреться, познакомиться с этими людьми. Здесь как-никак требуется симпатия… и нечто большее. Правильно? Ты ставишь меня в ножницы, и у меня просто нет выбора. Нет выбора. Никакого. Острые ножницы – можно порезаться. Ты шантажируешь меня, Лиза!

– То есть, согласен? – резко смотрит она в глаза.

– Можно рискнуть, – капитулирую я, испытывая облегчение. – Так мы узнаем, насколько любим. Без иллюзий. Без стыда. Без оглядки. У тебя был опыт?

– Нет.

– Это хорошо. Как и у меня.

– Я люблю тебя, – шепчет Лиза и падает ко мне на колени.

Она целует мои бёдра и прижимается всё сильней и сильней, а я испытываю прилив неисчерпаемой нежности, как в лучшие периоды нашей любви. Как тогда, в первый раз… Лиза продолжает ласкать мои бёдра. Её ладонь проникает под брюки. Я чувствую её горячее дыхание и юркий змеиный язык. Лиза не даёт мне никаких шансов. Змеиный язык щекочет плоть. Я погружаюсь всё глубже. Лиза не задыхается. Её движения размеренны, плавны, и волосы колышутся, прижимаясь к животу. Я не выдерживаю и, после глубокого вдоха, кончаю. Лиза держит паузу, просто так не отпуская и продлевая моё блаженство. Затем резко откидывается на спину, и я отвечаю ей взаимностью, но сначала переворачиваю её на живот и прилипаю к её шаловливой змейке. Здесь сокрыта Лизина сущность. Придётся отблагодарить это воплощение мудрости. Я провожу языком по змее слева направо, справа налево, задевая росписи иероглифа. Опускаюсь ниже, вылизываю каждую букву: L… I… N… I… и снова L… I… N… I… Моя девочка тихо стонет и требует меня на бис. Она снова ложится на спину, и я продолжаю отвечать ей взаимностью. Только чуточку ниже… Так же неистово, так же без шансов, так же нежно…

За ночь мы повторили три раза.

Лиза так и не кончила.

Мне немного грустно, ведь я старался изо всех сил и превзошёл сам себя.

Лиза благодарна и преданна, но она не достигла пика блаженства.

Моя сладкая девочка права. Ей требуются новые ощущения. И ради неё я готов переступить через себя, расстаться с ревностью, эгоизмом и собственничеством.

Лиза хотела этого, и она получит сполна…

Глава третья

ЕВРОТУР

Я нашёл её в Амстердаме.

Не самое удачное место для обретения настоящей любви. Напротив, этот город погряз в грехе. Какая уж тут любовь?! Столица продажных наслаждений и всемирного порока не предрасполагает к романтическим отношениям. Как я очутился в этом незабываемом месте? Не как секс-турист и не как ценитель жёлтых тюльпанов и причудливой архитектуры исторических улиц, за исключением квартала красных фонарей. Но почему же за исключением? Там тоже есть, что оценить, и есть, что попробовать.

Вышестоящее руководство направило меня на недельку в Европу. Это случилось почти год назад, когда я продвигал танцевальные клубные проекты. Я должен был объездить несколько европейских столиц и заглянуть на Ибицу в поисках лучших диджеев. В то время назревал новый проект а-ля «water dance» с сумасшедшими гастролями по стране, охватывающими все города-милионники от Москвы до Новосибирска, и мельком заходя в городишки помельче. Наших приличных диджеев не хватало, и требовалось запастись иноземным братством. Денег в проект вложено немерено, раскрутка шла полным ходом на радио и тв, а подписать контракты с диджеями ещё только предстояло. На кону стоял большой кос, но его ещё следовало накосить. С группой энтузиастов меня и забросили в стан врага, чтоб я смолотил там отряд танцевального фронта. В амстердамских клубах мы отлавливали диджеев и всучивали им договоры. Как водится у артистов, диджеи имели безвылазный график, а отыскать их можно разве что за вертушками. Днём они отсыпаются и не отвечают на звонки, и лишь ночью их можно выловить, чем мы и занимались с переменным успехом. В нашем шорт-листе оставалось десять диджеев. Требовалось найти семь, а с тремя договорились заранее. Те уже готовили концертную программу, чтоб поразить Москву мегаваттами звука и самыми потрясными сетами. Пятерых пришлось вычеркнуть, так как два из них пропали без вести, один лечился в наркологической клинике, а третьего не устраивал гонорар. Таким образом, оставалось семь. Два диск-жокея ждали меня в Амстердаме, один в Будапеште, а другой крутил пластинки в Берлине. И последняя дружная парочка отрабатывала на Ибице.

В моей команде числились три придурка. Целая делегация для такого нехитрого дела. Два стажёра, поехавших с нами больше поклубиться, нежели заняться делом, и один опытный клаббер Плутон, выступающий в роли путеводителя, ибо для меня клубный мир был чем-то фантастическим. До этой аферы я никогда тесно не общался с подобной публикой. Плутон помогал мне во всём, выискивал прятавшихся диджеев или вычислял их номера. Настоящее имя он не раскрывал, и только паспортные данные знали, как его величать по батюшке, но на Плутона всегда можно было положиться. В отличие от двух других раздолбаев-стажёров, Митюхи и Гендальфа, вечно прокуривающих мозги в амстердамских конопляных салонах, Плутон отрабатывал вложенный в него щедрый аванс.

Времени не хватало, и из-за непредвиденных обстоятельств я не успевал объехать Будапешт и Берлин. Поэтому, чтоб жизнь стажёрам не казалась излишне сладкой, с ведома начальства мы решили отправить их в вышеназванные столицы, чтобы они лично откопали там недостающих диджеев. Выбора у них не было: или они соглашаются, или с позором возвращаются в Москву выплачивать неустойку Фридману за неоправдание надежд. Без капризов остолопы согласились. Молодчик по кличке Гендальф даже высказал желание первым отбыть в Будапешт до решения амстердамских проблем. Плутон посоветовал выехать из Голландии всем скопом, чтоб никого ненароком не потерять. Раскинув мозгами, я согласился, так как доверял Плутону, но не доверял Гендальфу. Второй раздолбай, Митюха, вёл себя как истинный пофигист. Ему вообще было наплевать, куда ехать и чем заниматься. Его торкало от всего на свете, и он соглашался с чем угодно, выполняя функцию полукурьера-полушестёрки.

На вечеринке в полуподпольном клубе «Dzad» нам требовалось обработать двух залётных голландцев – dj Svinch и dj Milena – девочку, чёрт возьми.

Клуб «Dzad» кишел кислотной молодёжью как червями в навозной куче. Дым ходил сизым облаком, как в кобзоновском шлягере, и вызывал резь в глазах. Плутон отправился на поиски Свинча, а Милена должна появиться ближе к середине вечеринки.

В клубе часто слышалась немецкая речь. Наших было на удивление мало, почти никого, но даже знакомое матерное словцо на чужбине всегда приятно. Я сидел в уголке, подальше от динамиков. Возле меня лежала папка с контрактами и список музыкантов с галочками напротив. Свинч нужен нам по зарез, так как считался модным и шибко продвинутым диджеем, бывая гвоздём программы на любых дэнс-марафонах. Я же впервые слышал его имя, как и все другие имена вместе взятые, и я не отличал их ни по концепции сетов, ни по выдвигаемой ими танцевальной идеологии. Несколько раз мне пришлось отогнать от себя парочку проституток в малиновых юбках и шиповатых браслетах на шеях. Девки попались липкие и не собирались сдаваться. Нутром чуя иностранца с недельным воздержанием, они зареклись срубить на мне бабла, но девочки были изрядно потасканными и обкуренные анашой. Выглядели они дохло и вызывали презрение, но не желание, посему я, изъясняясь красноречивыми жестами, послал их на три советские буквы. Девочки показали мне пёстрые, проколотые кольцами, язычки и смылись, обнажив в кулачке третий палец. Я предпочёл не отвечать грубостью. Митюха и Гендальф, а по слухам они ходили всё время вместе (Гендальф явно походил на актива), успели где-то затеряться, так что я скучал один и ждал Плутона со Свинчом. Успел обозвать диджея Свинча Свищом, что позабавило меня от души, отчего я даже забыл неприятный разговор с проститутками.