Пус Мидун (СИ) - Михаил Рыбка

Кабанов внимательно выслушал подчиненного, закурил и случайно плюнул на спину принесшему эти сведения волку.

— Тьфу ты. Извини. Брать надо его, ‒ подумав несколько минут, сказал волк.

Те снова ответили рыком и дружно закивали.

— Опасно, но надо. У него совсем голова уехала. Ишь, что творит... Так, все в участок, а ты иди к тропе, карауль, чтобы он оттуда не ушел. Если уйдет, за ним двигай. Проследи. Жди нас, через пару часов будем.

План, составленный волком, был прост до безобразия. Обойти, окружить, налететь и схватить. Для этого служебных волков и собак хватало даже с лихвой. В участке лежала конфискованная рыбацкая сеть, которую можно было бы набросить на кота и обездвижить его. Сеть понес на себе один из псов. Еще в полутораста шагах от пещеры Кабанов распорядился, кому куда идти и что делать, и подчиненные послушно рассыпались по склонам горы, перекрывая все возможные тропы. Подождав с десяток минут, чтобы все заняли свои места, Кабанов лично возглавил облаву, шикая на подчиненного, тащившего на себе сеть.  Волку подумалось о том, как его представят к награде за героическую поимку особо опасного преступника, как он будет полировать почетную медаль и прогуливать премию. Как высшее руководство из столицы распорядится установить на центральной площади отлитый в бронзе бюст Кабанова, назовет его именем одну из улиц и присудит пожизненную пенсию.

Оказавшись недалеко от входа, волк жестами приказал подчиненным начать окружение, а сам в это время выбирал себе наблюдательный пункт. Ему на глаза попалась хорошая проплешина в снегу, образовавшаяся за счет того, что ветер, огибая рядом лежащий камень, нанес сюда совсем мало снега. Отсюда было бы очень удобно вести наблюдение и отражать атаки врага, если такие вдруг последуют. Недолго думая, он плюхнулся задом как раз на это место. В ночном воздухе, который только-только успокоился вместе с внезапно закончившимся снегопадом, раздался щелчок и металлический стук. К удивлению волков, ступавших как можно тише и старавшихся не спугнуть преступника, их слух потревожил не приказ начальника «вперед», а его прямо-таки дикий вой, наполненный болью и ужасом. Громадный волк взвыл во всю мощь своих сильных легких, сотрясая ночной покой. Его подчиненные растерянно замерли и дружно уставились в сторону волка, не зная, что делать дальше.

В этот самый момент из темного зева пещеры бесшумно вылетел увесистый булыжник и угодил прямо в затылок стоявшего ближе всех пса. Тот даже гавкнуть не успел, беззвучно заваливаясь набок. Второй камень, пущенный Мидуном, с точностью попал в следующего захватчика. Опешившие собаки успели заметить тень, мелькнувшую от входа в пещеру. Вооруженная ножиком, тень метнулась к третьему псу, стоявшему над входом в пещеру, и вонзила свое оружие ему в шею. Натянутая, как тетива лука, тишина на миг повисла в ночном воздухе, Кабанов перестал орать и потерял сознание от болевого шока. Пус отпрыгнул от собаки, которая, схватившись за горло, с хрипом рухнула на камни у входа в пещеру. Бросив короткий взгляд вокруг, кот в два прыжка оказался возле тропы, в нескольких шагах от затихшего в снегу Кабанова. Он поднял лежавший рядом булыжник и занес его над головой волка, искоса поглядывая на двух оставшихся в стороне псов.

— Ну, вы поняли... – хрипло изрек он. ‒ Шаг в мою сторону, и Кабанов труп. А теперь пошли вон. Увижу ‒ разорву. В поселке вы больше не имеете власти.

Псы нерешительно топтались и не могли понять, что им делать. Кабанов команду дать не мог, он лежал и бредил, совершенно не понимая происходящего. Трое их товарищей замертво растянулись на свежем снегу, что также стало отличным сдерживающим фактором. Кот явно сошел с ума и в таком состоянии живым не дастся. Поразмыслив, один из псов пустился наутек, второй побежал за ним секунду спустя.

Пус довольно улыбнулся, окинув взглядом Кабанова у своих лап.

— Сетью меня, значит, хотел... Как тебе мой сюрприз? Капкан-то я специально тут поставил. Только уж никак не думал, что ты туда сесть решишь. Думал, за лапу тебя прижмет.

Он отбросил камень, когда убедился, что собаки убежали совсем.

— Ты уж прости, что тебе прямо хрен отхватило. ‒ Пус присел и покосился на распространяющееся вокруг волка красное пятно. ‒ Что же делать с тобой-то теперь?

Волк, схватившись лапами за то место, где недавно были его половые органы, еле слышно хрипел и стонал, не поднимая головы из глубокого снега.

— Теперь ты понимаешь, Кабанов, что все это сделал я. И кабана, хотя и не помню, как было дело. И Синеванову, и козла Федора. И Шакала того. Я все. Так что зря ты Стенечку извел. Не он это был.

Кот пнул волка по почкам.

— Ну, ему тоже было больно. Так что не стони особо. Мне тебя не жаль. Думал я тебя сразу пришибить, когда в капкан попадешь. Но ты так метко туда попал, что я теперь тебя даже трогать не стану. Ты и сам подохнешь. Забавно вышло-то... Ну, так что, надо ли теперь говорить, что я бы не хотел, чтобы ты мне мешал? Теперь в поселке я хозяин. Теперь я буду решать, кому сколько жить и что делать.

Кот поднял волчью морду с земли и заглянул в его затуманенные глаза.

— Не будешь ведь мешать мне? Нет? Нет?! ‒ срываясь на крик, кот изо всех сил ударил волка по зубам.

Один из псов, пришибленных камнем, вдруг зашевелился и попытался встать.

— Эй, эй, эй! Куда? ‒ Пус бросился к нему и вцепился зубами в горло зверю, находившемуся в полусознательном состоянии. Пес, не успев оказать никакого сопротивления, снова рухнул наземь, и кот дождался, пока тот обмякнет совсем.

Утро еще было не близко, когда кот стащил мертвые тела к краю тропы, в одном месте заканчивающейся крутым обрывом, и спустил их туда. Кабанова он поднял и повел в сторону поселка, отпустив его восвояси. Обессилевший волк упал в снег и не смог пошевелиться.

— Да чтоб тебя... Что ж такое, когда не надо, ты издыхаешь. Когда хотелось бы ‒ так в добром здравии. Ты специально что ли? ‒ кряхтел Мидун, неся на себе Кабанова дальше в поселок. ‒ Эх, на кой же ты мне сдался...

Дотащив Кабанова до дома Шакала, кот кое-как перетащил его за порог и сразу за входной дверью бросил.

— Подыхай, падаль! ‒ злобно прошипел Пус Мидун и помчался в участок, чтобы разбить рацию, по которой в поселок могли бы вызвать подкрепление.

Отныне в поселке нет власти. С этого момента он был волен делать все, что угодно, и когда заблагорассудится.

Спустя несколько часов Пус Мидун спокойно вошел в дом семьи плотника бобра. Семейство еще спало, и никто даже ухом не повел, когда за котом щелкнула дверь. Старшие бобры развалились на шкурах своих предков, поближе к очагу. Молодняку доставались лавки и столы, стоявшие у стенки. Посреди комнаты на полу валялся огромный ствол дерева, погрызенный во многих местах, и почти везде густо обмазанный соусом «разминка» – смесь уксуса, золы, рыбьего жира и томатной пасты. Этот соус был широко известен в поселке как средство, помогающее есть даже камни, если им хорошенько смазать то, что собираешься съесть. Окна дома изнутри покрылись толстым слоем, в полторы ширины лапы, инея, который вылез далеко за оконные рамы и охватывал даже подоконник. Кое-где в иней вмерзли прозрачные шторки, которые летом спасали от мух.

— Подъем, ребята! ‒ Пус захлопал лапами. ‒ Просыпаемся! День уже давно!

Сонные морды десятка бобров разного возраста зевая и с недоумением уставились на незваного гостя. Тот, не теряя время, достал из жилетки молоток и гвоздь, и загнал его наискось через дверь в косяк, блокируя, таким образом, выход.

— Ну, чего разлеглись, твари дикие? ‒ кот недовольно обернулся, зажимая молоток в лапе. ‒ Сейчас мы будем близко с вами знакомиться!

— Мидун! Тебе чего надо? ‒ вдруг пришел в себя глава семейства. ‒ А ну пошел отсюда, сволочь!

Поймав на себе сверкающий яростью взгляд кота, бобер осекся, но отступать и не думал. Он вскочил и, выставив вперед лапы, пошел на кота, намереваясь его как-то обездвижить. Но стоило ему только подойти к озверевшему коту, как тот наотмашь ударил бобра по вытянутой лапе.

Бобер с визгом отскочил, хватаясь за ушибленное место.

— Да ты чего?!!

Кот, изогнувшись, в один прыжок подлетел к бобру и свалил его на пол. Следующий удар молотком пришелся уже по большим белым зубам бобра. Остальные члены его семьи замерли в диком ужасе, наблюдая, как их отец истошно орет, выплевывая сгустки крови и обломки зубов. Но кот не стал добивать жертву, вместо этого он начал носиться между бобрами и отвешивать каждому удар молотком по голове. Через минуту все бобры в доме лежали без движения, кто с проломленной головой, а кто просто без сознания. Кот, отдышавшись, обыскал одежду чавкающего кровавыми деснами бобра и нашел небольшую стамеску для тонкой работы по дереву.

— Слышишь меня? ‒ кот постучал бобра по щекам. ‒ У вас зубы такие, я просто не могу спокойно смотреть на них! Я бы хотел, чтобы у вас их не было! У меня вот и инструмент есть. А?