Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 31. Ефим Смолин - Несущий Слово

Ой, а ревнует! Вот мужики, а, Зин! Сам с девками гуляет — ему можно, а она разочек с этим Кариесом — сразу скандал…

(Прислушивается и Зине.)

Ну, эта Мария тоже хороша, сразу дружка сдала: помогите, говорит, нам с ребеночком избавиться от этого Кариеса.

(Пауза. С тревогой прислушивается потом Зине.)

Зинка! Она этого Сиси с папашкой Кариеса замочить подбивает! И знаешь как? В стиральном порошке «Тайд»! Ага, чтоб подольше мучился. А Комбат что-то про зубную щетку говорит. Она, говорит, поможет избавиться от Кариеса. Не знаю как — наверное, в глотку ему пропихнут…

(В панике.)

Зинка! Да они прямо сейчас собираются! Он там, похоже! Комбат говорит: «Попробуйте эту зубную щетку немедленно и уже через несколько минут забудете о Кариесе…» Беги за участковым, Зинка!.. Беги! Ну мало ли что ты дослушать хочешь! Ну и что, что на самом интересном месте.

(Снова ухом к стенке.)

Может, успеешь: Сиси, видать, колеблется… А палатка ему: «Не тормози! Снихерсним!» Мол, бей, не жалей!

Зин, можешь не спешить. Поздно. Они уже следы заметают. О, Мария кричит: «Попробуйте «Комэт»! После него не остается пятен!» Ну, видно, чтоб кровь замыть…

Милиционеру скажи, чтоб, когда придет, поосторожнее был. Они ничего не боятся, уже готовы его встретить.

(Прислушавшись.)

О, слышь чего говорят: «С пылесосом «Бош» нам не страшен никакой мусор… Мол, дадут мусору по бошке пылесосом, и всех делов. Пойдем, Зин, пока и нам не досталось…

Карлсон

Мы с Люськой, соседкой моей с верхнего этажа, как-то по-бабьи так разговорились. Она говорит: *Я вообще не понимаю тебя, Зинка! Teбe ж с твоей внешностью мужики, наверное, проходу не дают, а ты каждый вечер одна!» Я говорю: «При чем тут вечер? Они ж мне только по утрам проходу не дают, когда я в троллейбус пытаюсь сесть, а вечером, когда в транспорте свободно, никто как-то…»

«Дурочка, — Люська говорит. — С тобой заигрывают, а ты не понимаешь… Вот я тебе Фрейда дам почитать — там все эти мужские хитрости как на ладони!»

Я почитала — и у меня, знаете, девчонки, сразу такая уверенность в себе! Потому что мужики, оказывается, только про это дело и думают] Но это у них очень глубоко в подкорке, и на лице так внешне никак не проявляется, поэтому-то я и не замечала, но Фрейд говорит, что мужиков руки выдают: они отдельно от головы такие жесты делают…

Особенно это ночью заметно, во время сна, когда мужик находится на бессознательном уровне, и, если мужикам в это время в руки вложить карандаш и бумагу, они такое нарисуют!.. «Плейбой» отдыхает!..

Вот ученых возьмите. Сколько раз они про свои открытия важно так говорили: «Если напряженно размышлять над какой-то проблемой, решение часто приходит ночью, во сне, остается только проснуться и начертить…»

И я вот думаю: над чем, к примеру, напряженно размышлял во сне Циолковский? Если он проснулся и ракету нарисовал? Глухой, старик, да? А туда же, бессовестный… Даже не буду говорить, что эта ракета по форме напоминает…

А этот, архитектор итальянский 12-го века, со сна Пизанскую башню изобразил… Падающую… Что-то у него там во сне, видно, не сложилось… В Пизе…

Немец, который с утра монокль придумал. Что уж он там во сне у себя рассмотреть не мог?..

Ну, Мичурин-то просто маньяк — судя по тому, над чем он трудился, у него во сне все со всеми, просто овощная групповуха какая-то — огурцы с дынями, кабачок на грушу лезет…

А этот, мясник из Польши? Не тот, который ливерную колбасу длиной в метр придумал. Это просто мечтатель-фантаст… А другой мясник, из Кракова… Просто извращенец какой-то! Я все думаю, что он такого съел на ночь, чтобы ему такой кошмар привиделся — колбаса в виде круга, где конец упирается в начало…

Вообще, я вам скажу, из этих ученых самые приличные сны были у Менделеева, который во сне таблицу элементов увидел. Ну там уран-238, магний-12, Хотя Люська считает, что это он во сне придумал, как женские телефоны шифровать: 238-12-51, Сурьма… пойди догадайся, что за Сурьма…

В общем, Фрейд всех этих охальников на чистую воду вывел и все мне про мужиков объяснил. Первое— следить за жестами рук. Второе — внимательно слушать: потому что как бы глубоко мужик ни прятал в подкорке свою кобел иную сущность, может отвлечься, потерять на секунду контроль и что-то такое эротическое болтануть…

Ну, я сразу, как прочла, на следующее утро все свои знания на практике применила… В троллейбусе сзади меня сантехник из нашего дома ехал. Если б не Фрейд, я б даже не подумала никогда, что я ему нравлюсь. А тут слышу, он мне: «Вы сейчас выходите?» Ой, представляете? Причем сам голос абсолютно бесстрастный — видно, что все у него очень глубоко в подкорке, ну очень глубоко… Ая так краем глаза глянула — как раз то, что доктор Фрейд прописал: руки-то выдают! Не, в левой ничего особенного, кошелка какая-то, а вот в правой здоровенный такой вантус для прочистки раковин, и эта правая, видно, вышла из-под контроля подкорки: он этим вантусом так помахивает, помахивает… Ну, кто Фрейда читал, понимает, о чем я…

Он опять: «Вы сейчас сходите?» Ой, представляете, девчонки? Я молчу… Потому что Фрейд строго-настрого приказал: «На шею сразу не вешаться!..»

Что я дура, чтоб сразу: «Да, я выхожу! А зовут меня Зина, телефон сто тридцать два пятнадцать сорок…» Не, я молчу. Думаю: «Сейчас из-под контроля выйдет, обязательно оговорится, болтанет что-нибудь эротическое…» И точно. Он сначала официально так: «Как бы мне мимо вас протиснуться…»А потом, видно, язык из-под контроля подкорки вышел, он и болтанул: «Боюсь, говорит, так вы мне все яйца раздавите». А сам смущается, глаза опустил… на кошелку.

Раздавлю я ему… Размечтался… Я молчу. Фрейд ведь, он что говорит: «Мужик — он как зверь дикий. И чем ему труднее добыча достанется, тем он потом больше ее ценит». Он вас, говорит Фрейд, потом на руках носить будет…

И этот действительно на руки меня подхватил, вынес из троллейбуса, поставил и побежал… Видно, смелости не хватило знакомство продолжить. А ведь хотел! Еще как хотел — его опять руки выдали. Он на прощанье остановился на бегу, обернулся, смотрит на меня так грустно и пальцем у виска крутит: мол, дурак я, дурак, ну почему я такой стеснительный…

Ну, мы с Люськой обсудили этот случай, она