Небесный Воин (СИ) - Край Gekas

Страх наливной волной встретил его податливый разум. Еще сильнее задрожали колени и кисти рук, холодный пот пронзил с головы до ног, и Никель, наконец, осознал, что всему виной не дикий холод.

Он вдруг реально почувствовал мягкие лапы на своей груди и неподъемную тяжесть, что вскоре сомнет стонущие кости. Он был на грани безумия, старался не потерять сознание, дикий кашель душил его, не давая возможности сделать хотя бы вдох. Тело буквально онемело! Теперь Никель не чувствовал ни рук, ни ног, будто их вовсе не было.

Серая кошка принюхалась и медленно повернула голову, взглянув прямо на него.

Большие зеленые глаза с узкими зрачками неистово светились в темноте. На фоне легкой дымки создалось впечатление, что кошка плывет, словно в тумане, а когда они с Парамоновым соприкоснулись взглядами, накатила волна немыслимого ужаса.

Зеленые глаза расширились, шерсть вздыбилась, а точеные когти впились в грудь Никелю с новой разрывающей болью. Наемный убийца вдруг осознал, что не видел ничего ужаснее в своей жизни. Ужас рисовал перед ним страшные картины, создавал немыслимые образы, и тонкий слух вдруг поведал ему, что к кровати кто-то приближается.

Кто-то поистине жуткий и мерзкий!

Дальнейшее развитие ситуации, ни в какое сравнение не шло с его нынешней участью. На мгновение Парамонову захотелось, чтобы «братва» Фомы его нашла. По крайней мере, он знал, чего от них ждать!

И вот, когда Николая пронзила очередная волна безумного ужаса, и он понял, что нет на свете поистине ничего более зловещего, кошка заорала нечеловеческим голосом.

Комнату пронзила давящая боль, словно она была живым организмом. Даже Парамонов почувствовал, как от страха и невыносимого зла задрожали стены. Разум Никеля померк на фоне громкого завывания, из глаз выступили слезы, и сердце было готово вырваться из груди.

Ему хотелось закричать, но голос превращался в едва слышимый крик.

Ему хотелось убежать, но ноги больше не слушались его.

И, наконец, ему захотелось умереть, но пистолет был вне зоны досягаемости.

«Оружие тебе не поможет. — Мелькнул в голове голос Макса. — Главное твое оружие — это вера!».

Сознание уже стало проваливаться в небытие, глаза медленно закрывались, и сладкое удушение клонило его в царство мертвых, когда до Никеля, наконец, дошел смысл сказанных Максом слов.

«Отче наш» — разум прошептал вместо него, потому что губы отказались подчиняться.

Кошка перестала кричать и принюхалась. Зловещая тишина резанула слух, но эхом еще отдавался громкий ор.

«Отче наш!» — яростнее повторил Никель.

Неведомая сила ослабила хватку, и Парамонов глотнул свежего воздуха. Кошка уставилась на него удивленным взглядом, словно не понимая, что же на самом деле происходит. Она уже не весила, как девятитонный грузовик и не пугала, как самое страшное чудовище на земле.

Работает! Работает, мать твою! Кто бы мог подумать!?

— Верую! — теперь Никель мог с трудом, но говорить. — Верую в тебя, Господь и всегда верил, только не хотел это признавать!

Макс говорил, что нужен определенный порядок слов, но, видимо, серой кошке хватило и этого. Она злобно фыркнула и, оттолкнувшись от груди, спрыгнула на пол.

Парамонов почувствовал, как кошка царапнула его острыми когтями, и легкое жжение пронзило его тело. Кровь выступила на груди, словно серое чудовище готовилось провести темный ритуал, помечая потенциальную жертву.

Никель задышал полной грудью.

Свежий воздух проник в легкие, обогащая кровь кислородом. Серая дымка, кружившая над кроватью, тут же рассеялась, и комната снова приобрела темный оттенок, словно никакой серой кошки и в помине не было.

Тело Никеля все еще дрожало, смешно выглядя со стороны.

Он лежал на кровати и боялся пошевелиться. Никогда бы в своей жизни он не подумал, насколько действенна сила молитвы. Сказочные рассказы знакомых священников, ни в какое сравнение не шли с сегодняшним инцидентом. Никто на всем белом свете не смог бы его убедить в существовании неизвестной силы, пока он сам не лицезрел одну из этих сущностей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но, Никель не знал главного, — это все только начало!

Сделка с Максом оценивалась в тридцать тысяч евро, и хозяин желтеньких хрустящих купюр не желал отдавать их просто так. Уговор есть уговор.

Да пошел ты, со своими «бабками»!

Ему вдруг захотелось срочно покинуть комнату на втором этаже и бежать без оглядки, но ноги до сих пор не слушались. Ужас сковал тело и разум, и ни при каких обстоятельствах не захотел отпускать.

Скрипнула входная дверь, и Парамонов невольно вздрогнул.

Тут же запахло болотной трясиной или, возможно, плесенью. Никелю почудилось, что он находится в затхлой комнате, а вокруг него распростерлись болота местных лесов.

Сквозь приоткрытую дверцу скользнула темная тень, так похожая на силуэт маленького ребенка. Скользнула настолько быстро, что Николай не смог уловить, в какую часть комнаты переместился незваный гость.

— Ты не видел мою кошечку? — голос справа застал его врасплох, и сердце вновь захотело вырваться из груди, а вместе с этим и навсегда покинуть комнату.

Тоже мне, кошечка! Это же настоящий монстр! Чуть в штаны не напрудил при виде серой твари!

Но, в глубине души возник вполне разумный вопрос: откуда здесь маленькая девочка? Макс решил над ним подшутить?

Никель ощутил прикосновение. Рука девочки сжала ладонь Парамонова, и дитя жалостливо попросила:

— Я потеряла свою Мусю. Давай поищем ее вместе?

Девочка резво дернула его за руку, отчего Никель едва не свалился с кровати. В последний момент он выставил ногу и уперся ею в холодный пол.

К его удивлению, весь пол был устлан сыпучей землей, от которой исходил зловещий запах, словно землю принесли прямиком с городского кладбища. Неприятный хруст под ногами громко зазвучал в комнате, эхом отдаваясь в каждом ее уголке, и Парамонов даже боялся взглянуть под ноги, чтобы увидеть, что же такое склизкое и отвратительное крошится под ним.

Он не видел лица девочки. Лишь темный силуэт и мертвецки прямые черные волосы, спадающие на ночную длинную до пола сорочку.

Страх немного отступил, после того, как появился ребенок. Эта девочка явно успокаивала, и Никелю хотелось думать, что это всего лишь страшный сон. Но, какое-то незнакомое чувство все равно не покидало испуганный разум, словно кто-то настойчиво заставлял поверить в то, чего на самом деле не существовало.

— Нам нужно поторопиться. — Сказала девочка. — Иначе он придет и заберет мою Мусю.

— Кто «он»? — спросил Никель.

Но девочка не ответила. Она лишь показала под ноги Парамонову и быстро произнесла:

— Посмотри под кроватью. Может моя кошечка там?

Никелю пришлось опуститься на колени, что бы заглянуть под кровать. Резкий хруст раздался в полной тишине комнаты, и на миг показалось, что под коленями раскололся череп какого-то животного.

Животного ли?

Никель опустил голову.

Под кроватью точно не было кошки. Она впопыхах убежала, когда «Отче наш» сыграл свою немаловажную роль в жизни наемного убийцы. Вера — самое сильное оружие, все время повторял Макс и был абсолютно прав! Когда бы еще Никель использовал его в благих целях по отношению к самому себе. Кому рассказать — ни за что не поверят!

Парамонов уже намеревался встать с колен, но вдруг услышал громкий голос маленькой девочки:

— Нет! Нет! Он уже здесь! Не забирай мою кошечку, пожалуйста!

И Николай увидел, как юное создание бросилось к двери и скрылось за ее пределами. Дверь со скрипом притворилась, и в комнате снова повис безмятежный мрак.

Земля под ногами никуда не делась, лишь зловещая вонь только усилилась, проникая в сознание, и намекала на то, что весь этот кошмар далек от завершения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Черт его дернул в последний раз посмотреть под кровать!

Что он там хотел увидеть? Миленькую кошечку, которая не так давно кричала во весь голос и когтями впивалась в грудь?

Ничего подобного он там не увидел! Только две лишние ножки кровати, на которой он безмятежно спал.