Летящие сквозь мгновение - Михаил ЕМЦЕВ

— Намек ясен, полковник, — свойски, как будто они были старыми приятелями, ответил Питер и поискал взглядом второе кресло. Кресла не обнаружилось, и тогда Питер гаркнул: — Брейген в вашем распоряжении!

Полковник поморщился и взглянул на Питера несколько иначе. Питер понял, что в чем-то просчитался, но не смутился от этого.

— Итак, вы решили передать свой дар в наше распоряжение. Это разумно, в нашем большом коллективном деле время одиночек, пусть даже способных, миновало. Одиночка обречен в условиях детерминированного отлова личности. Впрочем, за исключением случая, когда личность — сама по себе коллектив, когда в одном человеке совмещается как бы много людей. Но это уже совсем редкостный случай…

Последние слова полковник пробормотал под нос, обращаясь к самому себе. Остальное он произнес легко, играя интонациями голоса, как человек, привыкший излагать мысли перед аудиторией.

— Совершенно верно, полковник! — с жаром откликнулся Питер и тут же поведал о своих мытарствах, начавшихся в тот роковой день, когда на него накатило это. Удачи в казино казались ему теперь настоящим праздником в общей цепи событий. Коварство красавицы Фроны, поражение в стычке с Воиновым, позорное бегство восвояси, загадочный инцидент на границе — эти потрясения не могли компенсировать даже успех с ликвидацией конкурентов Абрахамса и Мэллори.

Полковник слушал признания молча, погрузившись в созерцание резного мундштука из слоновой кости.

— И вам не жалко земляков? — внезапно спросил он.

— А чего жалеть простофиль? — с подлинным недоумением ответил Питер. Особенно этого журналиста. Примчался с голыми кулаками, и вовремя нарвался на пулю. Вы же читали в газетах…

— Грубая работа! — резко оборвал полковник. Голос его стал неприятно скрипучим. Питер с удивлением взглянул на собеседника. Лицо полковника исказилось гримасой, но он тут же овладел собой.

— А где Виллиам Йориш, негр? — спросил полковник, снова становясь любезным.

— В прериях. А может, в джунглях, В общем а Африке, — потупясь, ответил Питер. Секундная перемена в полковнике неприятно поразила его.

— Понимаете, сейчас я предвижу несколько хуже нормы. Сказывается, видно, перемена климата, — промямлил Питер, чувствуя, что опять делает какие-то неверные шаги, и поспешно добавил: — Но это пройдет, уверяю вас, пройдет. Так уже бывало.

Полковник опять был самим собой, подтянутым и любезным, настоящий службист, однако в глазах его уже поселилась некая подозрительность.

— Расскажите-ка, Питер, лучше об этом инциденте на границе, дружелюбно сказал он, снова погружаясь в изучение хитроумной вязи мундштука — предмета странного в руках некурящего человека. (Полковник был некурящим.)

История, происшедшая с Питером на границе, действительно выглядела загадочно. До смерти запуганный разговором с Воиновым, деморализованный отказом неотразимой Фроны, Питер Брейген обратился в паническое бегство. Он понял, что, как только Воинов узнает о гибели Абрахамса, ему, Питеру Брейгену, организатору убийства, несдобровать в этой стране крепких, как их морозы, законов.

Трясущимися руками он упаковал самые необходимые вещи и сел в автомобиль и помчался к границе.

В таможенном пункте он в несколько минут покончил с необходимыми формальностями и рысцой затрусил в дорожный ресторан. Тут-то, в вестибюле ресторана, в его поле зрения и попал этот странный аппарат, по виду напоминающий дагерротип — ящик на треноге с черной занавеской позади.

«Моментальное фото — русский сувенир», — прочитал Брейген надпись над ящиком. Он мог поклясться, что еще полчаса назад этого ящика здесь не было. Редкие прохожие шли мимо аляповатого балаганчика, будто и не видели его. Но как только Брейген вошел в вестибюль, ему почудилось, что в аппарате что-то разбойничьи свистнуло, и ноги сами понесли Питера к балаганчику. Позади ящика стоял брюнет с холеными усиками и манил Питера пальцем.

— Сюда, дорогой, сюда! — с обольстительным акцентом темпераментно заманивал брюнет. — Жена рада будет, дети рады будут, получишься молодой, красивый.

Колдовская смутная сила подвела Питера вплотную к аппарату, неуловимым движением фокусника брюнет накинул ему на голову черную занавеску, в ящике что-то грохнуло, свистнуло и занавеска, порхнув, опять повисла на задней крышке ящика. В воздухе повис сильный запах конюшни.

— Почему боялся, бояться не надо! — воскликнул брюнет. — Приезжай в гости, шашлык кушать будем!

И тут же мановением руки выхватил из внутреннего кармана казакина, из-под газырей колоду отглянцованных стереотипов Брейгена. Количества отпечатков хватило бы осчастливить не одну жену и не одну когорту подрастающей детворы. Брейген запомнил еще одну деталь: фирменную надпись на аппарате — «Заир-2»…

— Если не ошибаюсь, способность предвидения пропала у вас именно после этого сувенира? — с язвительной радостью спросил полковник. Глаза его странно посветлели, а шея, тесно стянутая воротничком, начала багроветь.

— Ослабла, полковник, а не пропала, — с достоинством поправил Питер.

— А на аппарате значилось «Заир-два»? И фотографии он вынул из кармана, куда они были заранее положены? — Полковник привстал с кресла, шея его уже предельно налилась густой краской, лицо же побледнело от ярости. Питер взглянул на его шею и тут по-настоящему перепугался. Ему показалось, что сейчас полковник бросится на него с кулаками. Словно пелена спала с глаз Питера — он, наконец, понял, что случилось с ним, с Питером Брейгеном.

— Вас пропустили через нейтрализатор Заировой, болван вы этакий! звенящим шепотом процедил полковник, испепеляя Питера взглядом. — Дар не вернется к вам никогда, забудьте о нем, Питер Брейген. И хорошо, что не вернется. Будь вы поумнее, вы прикатили бы к нам сразу и получили, сколько вам надо. Миллиард, два миллиарда, больше? Вместо этого вы занялись грязной спекуляцией на бирже, расшатывали систему частного предпринимательства в стране, где эта система и без того на ладан дышит. Вы поубивали людей, которых господь наградил чудесным даром, людей более достойных, чем вы. Которые могли бы принести нам подлинную пользу. Вы убийца, Питер Брейген!

— Полковник, будьте сдержанней, — сказал кто-то приятным баритоном из-под стола.

— Пошли вы к черту, Спенсер! — огрызнулся полковник. — Русские открыли методы биологического предвидения. Это конец, Спенсер!

И, нашарив под столом кнопку, полковник выключил голос.

— А теперь… — Полковник стоял, Натянутый как струна, правая его рука повелительно указывала на стену. — Вон отсюда!